10.02.2010, 12:47
Писатель © Рапницкий Станислав (rapnisky@mail.ru)
Стиль рассказа: Проза, Байки, размер 94К.
Страница 1 : Стр. 2 : Стр. 3 :
Глава 1
"Уважаемый гражданин... как
Вас там... не помню... не откажитесь на время перевоплотиться в научных
целях! Так надо! В случае отказа будет применено насилие, так что не
вздумайте упрямиться, пожалуйста. Тем более, это ненадолго. Да и роль
пустяковая: Вы побудете солдатом, обыкновенным, какие характерны для
войск нашей страны. С уважением, Нумизмат".
- Коряво написано. Ты не
старался.
- Какая разница? Можно было
обойтись вообще без всяких посланий.
- А почему Нумизмат? Ты
что, монетки собираешь?
- Причем тут монетки? А,
вспомнил, точно: нумизматы какие-то деньги коллекционируют, они -
коллекционеры... Нет, Нумизмат - это просто так, надо же было
подписаться. Вот пришел в голову Нумизмат, и всё. Звучит, вроде.
- Перепиши, а то стыдно за
тебя. И за себя. Серьезное дело затеваем, а начинаем с глупостей...
Нехорошо.
- Ничего я не буду
переписывать! Вот еще! Сойдет!
- Ну, как хочешь. Тогда сам
и отнеси приглашение.
- Почтальон отнесет! У меня
своих дел - по горло!
- Хорошо ты подготовился!
Утро, холод, спать бы сейчас, а мы в сугробе караулим, и главное - чего
ждем? - когда почтальон с нашим письмом придет! К чему это? А друг
письмо потерялось, вдруг на почте забыто? Нам целый день здесь сидеть?
- Хватит хныкать! Придет
твой почтальон! Вон, смотри, как раз он, по-моему!
- Заводи робота!
- Рано.
- Дверь уже открывается! Он
письмо взял! Заводи!
Тучный гражданин на пороге
принял заказное письмо, расписался и хотел было закрыть дверь, но вдруг
тихонько рассмеялся написанному на конверте. Любопытство взяло верх,
мужчина развернул письмо, и когда прочел и поднял глаза, то взгляд его
выражал крайнее удивление, так что гражданин, занятый осмыслением
послания, оставил без внимания тот факт, что к дому приближалась
здоровенная железная машина, вроде снегоуборочной. Только никакого
интереса к снегу конструкция не проявляла, а двигалась кратчайшим путем к
удивленному господину.
В последний момент мужчина
выронил письмо и даже ухватил рукой край двери и дернул на себя, но
как-то неловко: зажал свое тело между косяком и дверью, а железка,
подошедшая к нему почти вплотную, напротив, довольно ловко подхватила
плотного гражданина гибкой толстой трубой, ну, или металлическим таким
шлангом, и потащила к белому фургону, припаркованному неподалеку.
- Да ты не хнычь! Хочешь
закурить?
- Давайте, - тучный
господин лежал в слезах на полу, неуклюже извиваясь, как личинка
майского жука.
- Нету! Я не курю!
- А чего ж предлагаете? -
голос пленника выдал первые истеричные нотки.
- Уважение проявляю. И
вообще. Переставай капризничать! Ты не мужик что ли?
Гражданин ответил
всхлипыванием.
- В армии служил?
- Нет...
- Почему?
- Болел... Не взяли...
- Не ври! Всех берут! Даже
из дурдома!
- Ну, откупился... Родители
помогли...
- Вот, другое дело!
Молодец! Кстати, раз уж зашел разговор, родители не учили говорить
правду?
- Кому?
- Резонный вопрос! Папа с
мамой, я вижу, потрудились над твоим воспитанием!
- Отпустите меня!.. Я денег
дам!.. Зачем вы меня украли?
- Для научного
эксперимента. А потом отпустим. И денег твоих нам не надо.
- Тогда чего хотите?
- Сейчас мерку снимем,
форму сошьем. У тебя размер нестандартный. Кушаешь много?
- Нет... Все время на
диете... Организм такой. Конституция...
- Опять врешь! Ладно,
вставай!
Собеседник унылого
господина обратился к товарищу:
- Измеряй!
Тот молча подошел с гибким
метром, какой имеется у всякого закройщика, приложил его к гражданину в
нескольких местах и записал результаты в блокнотик.
- У тебя фамилия какая? -
продолжил разговор первый.
- Бубликов, - пышный
господин смутился. Видно, фамилия не была его козырем при знакомстве. И
отчего у нас такие фамилии?!
- А к вам как обращаться?
- Тактично. И только по
делу.
- Это понятно... А звать
как?
- Не надо нас звать. И
никого звать не надо. Зачем?
- Да как же... Ну, имена у
вас имеются?
- Угу, как у всех.
- Ну, какие?
- Разные.
- Не желаете говорить?
Конспирация?
- Не в этом дело. Имена
такие... Как сказать... Не произнесешь.
- Как же вы ими
пользуетесь?
- У себя - нормально, а
здесь никто толком их не может ни запомнить, ни выговорить.
- Вы иностранцы?
- Вроде того.
- Разведчики?
- Кто?
- Ну, разведчики, шпионы...
- Во дает! Фантазер!
Впрочем, как хочешь: пусть будем шпионы! Называй меня Первый, его -
Второй. Запомнишь?
- Конечно.
- Умница! Хорошая память!
- Не согласен, - включился в
разговор Второй. Пусть он тебя зовет Нумизмат!
- А тебя?
- Придумай что-нибудь! Ты у
нас мастер всяких придумок!
- Будешь... Второй!
- О! Как будто в форме
родился! Галифе, правда, так себе, висят несколько...
- Фасон такой. Всё должно
висеть! - парировал Второй.
- Теперь подобное не
носят... - Бубликов поднял зачем-то руки, осматривая себя, - Это ж
сороковых годов форма!
- Да какая разница? Сойдет!
- Нумизмат, кажется, был вполне доволен результатом, - Ну-ка,
промаршируй! Раз-два, раз-два! Чего стоишь?
Бубликов сделал грустное
лицо, кислое, нерадостное, в общем. Стало ясно, что поддерживать новых
знакомых в идиотской затее он не собирается.
- Шагай, шагай! Робота
позвать?
- Да не надо уж, - мужчина
вздохнул и нехотя сделал пару шагов. Но вяло. Без задора.
- Надо было в армии
служить, а не на гражданке прохлаждаться!
- Для чего? Чтобы по
приказу ваше "раз-два" выполнять? Что я, клоун что ли?
- Другие служат и не
жалуются.
- Никто себя дураком
признавать не хочет, потому и не жалуются. Вы-то сами были в армии?
- Нет.
- А чего ж мораль читаете?
Идите сами послужите сначала!
- Зачем?
- А мне зачем?
- Потому что у вас так
положено. А у нас - нет.
- У нас тоже можно без
этого. Многие служить не идут.
- Ты, например?
- Я, например! Интересно
другое: почему вам вдруг захотелось в генералов поиграть? По какой
причине принуждаете меня делать то, что и сами делали бы только под
принуждением? Уж не оттого ли вы раскомандовались, что сами боитесь
оказаться на моем месте? Кто так вас задавил, что ищете, на ком бы
отыграться?
Повисла тишина. Второй с
любопытством вглядывался в глаза Бубликова, напоминающего в своем
костюме мешок картошки. Нумизмат почесал затылок:
- Тут ты прав. На твоем
месте я, к примеру, не хотел бы оказаться. И командовать куда приятнее,
чем выполнять глупые команды, это тоже верно. Хотя есть вещи еще более
симпатичные. На солнышке поваляться, вкусно покушать... и так далее.
Второй, давай куда-нибудь слетаем, а? Покушаем как люди?
- Не возражаю.
- Бублик, какая кухня тебе
больше нравится?
- Моя, дома.
- Юмор оценил. И все-таки?
- Кавказская хорошая,
мексиканская... Смотря что вы любите. Кому-то важнее хорошее пиво,
кому-то - мясо, кому-то - морепродукты... Вы что предпочитаете?
- Давай покороче,
гастроном! Пузо отрастил, а посоветовать еду не можешь! - Нумизмат терял
терпение.
- Причем здесь пузо?! Зачем
меня обижать? Говорю же: конституция такая... Ешьте что хотите! Хоть
насекомых в Африке!
Второй достал откуда-то
глобус, крутанул муляж земного шара и, закрыв глаза, ткнул пальцем в
случайное место на суше:
- Во, в Испанию полетим!
Будем паэлью трескать! Я слышал, там паэлью готовят!
В фургоне - тепло, не то
что за бортом! Музыка опять же играет. Радио. Вот только не едет машина,
как положено, а наоборот - летит. И как-то боком. Поэтому Второму
постоянно приходится смотреть вправо, по направлению движения, а это
непросто: Бубликов загораживает половину возможного обзора.
- Нумизмат, пересядь назад!
Ничего не видно! И этого с собой забирай!
- Угу... - господа
переместились внутрь фургона. Естественно мимоходом задели ручку
переключения передач, отчего автомобиль тряхнуло. Второй быстро исправил
положение, предварительно наградив приятелей несколькими затрещинами:
- Слоны! Разобьемся же!
Нумизмат, я говорил, что надо агрегат калибровать? Говорил? Хорошо еще
летим не дном вперед! Ну, что ты за человек!
- Да ладно, потом, после
обеда! Бублик, вот, поможет...
- Чем он тебе поможет?! Он
сам себе помочь не в состоянии! Ничего путного в жизни не сделал, только
жаловался всю дорогу!
- Ты хоть не жалуйся! Чего
привязался? Бубликов, дай ему мармеладку! - Нумизмат вытащил из кармана
горсть пыльного мармелада, - И сам возьми, пожуй... А то раскричались...
- Я не буду...
- И я не хочу, - подхватил
Второй.
- Ну и ладно! - щедрый
джентльмен открыл окно и выбросил весь запас, - Салют! Ура!
Мармеладки действительно
полетели вниз разноцветным салютом.
Машина тяжело приземлилась,
что-то звякнуло под полом.
- Припарковались! Выходим!
Вот и кафе какое-то... - товарищи выбрались и вразвалку направились к
общепиту, -Слушай, Бублик, почему кофе теперь и "он", и "оно", а кафе -
нет? Представляешь, "я пошел в кафе, он неподалеку!", а? Как?
- Угу, "она в пальто, он
черный".
- Кто черный?
- Пальто.
- Почему?
- Потому что так покрасили.
- Ничего я вот щас не
понял... Друзья, вам не кажется странным, что все вокруг разговаривают
по-немецки? - Нумизмат внезапно остановился.
- Точно. Очень кстати, что я
одет в духе последней мировой войны, - Бубликов сдвинул пилотку на
глаза.
Второй подошел поближе к
подельнику, улыбаясь и вообще всем своим видом доказывая крайне
дружелюбное отношение и мирный настрой:
- Что, зараза, и компас не
отладил? Да? Вот тебе, балбес! - и ударил Нумизмата ботинком по коленной
чашечке, - Нравится? Еще?
- Да ладно, перестань!
Больно же! В Германии тоже, наверное, вкусно кормят. Подтверди, Бублик!
- Вкусно, хотя и на
любителя.
- Вот видишь! А ты - сразу
драться! Зачем?..
- Ребята, давайте не
пойдем!
- Бубель, ну, ты чего?
Тысячу километров пролетели, чтобы назад возвращаться? Как у тебя язык
повернулся?
- Там... - Бубликов указал
на группу молодых граждан у входа в заведение. В коже, бритоголовые и
преимущественно крепкие.
- Да, в таком виде тебя не
пустят. Второй, может, робота позвать?
- Зови, давай...
Нумизмат обернулся к
фургону и лениво позвал:
- Робот! Иди, дело есть...
Машина закачалась,
послышался шум, какой, наверное, был бы характерен для большого
проснувшегося тела, потягивающегося в тесном отведенном ему пространстве
и не очень довольного стихийным пробуждением. Распахнулась задняя
дверь, из нее вывалился робот и побежал, спотыкаясь спросонья и
беспрестанно протирая глаза гибкими блестящими рукавами, вроде тех, к
которым крепится лейка душа в ванной.
Бубликов, наконец, получил
возможность более-менее подробно рассмотреть послушную конструкцию. В
целом это была блестящая бочка, облепленная со всех сторон
металлическими и пластиковыми дополнениями, выполняющими роль нескольких
ног, многочисленных рук, одной огромной руки, толстой, как хобот
взрослого слона, бессчетного количества трубочек, и отверстий и,
конечно, подобия головы, располагающегося где и положено, а именно -
наверху бочки. Эта не менее блестящая часть аппарата казалась
ассиметричной из-за всяких деталей и деталек, ее покрывающих, и
благодаря которым возникало ощущение, что у робота довольно живая
мимика, поскольку вышеуказанные технические излишества находились в
постоянном движении. На первый взгляд, хаотичном.
Бочка бежала в указанном
направлении, и ребята в коже, проявившие поначалу некоторое детское
любопытство к вылезшей из автомобиля железке, теперь испытывали скорее
опасения по поводу разворачивающихся событий.
Когда до столкновения с
агрегатом оставалась одна-две секунды, лысая компания как по команде
внезапно рассыпалась на составляющие, и составляющие бросились наутек,
не разбирая пути. Впрочем, несколько человек не то зазевались, не то в
их планы не входило заниматься бегом в том день, только, в общем, они
никуда не побежали. Один даже извлек нож из кармана куртки и при первой
подвернувшейся возможности ткнул им в железный бок подбежавшей машины.
Впрочем, это ничего не решило.
Робот подхватил обидчика
хоботом и стал разгонять смельчаков молодым человеком, неуклюже
болтающимся из стороны в сторону на конце толстого манипулятора. Машина
вращала несчастного, попадая то его кроссовком в лицо случайно
подвернувшегося оппонента, то рукой по чьей-нибудь коленке. Битва
продолжалась недолго: упорные молодые люди, естественно, последовали за
теми, кто уже убежал, а последний, выступавший в качестве предмета
самообороны, был отправлен вслед за бегущими уже в качестве снаряда.
Из кафе повыскакивали люди,
некоторые стали снимать происходящее на камеры мобильных телефонов,
другие воспользовались фотоаппаратами.
- Выступление имело успех, -
заключил Нумизмат, - а вот покушать уже не удастся.
Действительно, к
ресторанчику подъезжала полицейская машина.
Пока внимание публики было
сосредоточено на сцене объяснений прибывших граждан с местными властями,
робот самовольно посетил фастфуд и успел в одну минуту собрать с
прилавка уже готовые заказы и прихватить еще какие-то мелочи,
попавшееся, что называется, под руку. Среди приемлемой пищи и всякого
хлама позже обнаружатся: три использованных пакетика кетчупа, пара
кошельков и стопка рекламных буклетов заведения. По окончании акта
вандализма догадливая конструкция выкатилась наружу, аккуратно
пристроила трофеи в фургоне и, несмотря на возражения полиции,
подхватила путешественников и запихнула в автомобиль, после чего
погрузилась сама.
"Милая мама! Извини, что не
смог вовремя предупредить тебя о моем отъезде! Дело оказалось настолько
срочным и секретным, что никакой возможности уведомить близких о моем
отсутствии я не имел. Очень скучаю и не знаю, когда вернусь домой. Здесь
начинаешь оценивать всё по-другому, родной город и дом представляются
важнейшими деталями жизни, без которых она не имеет ни смысла, ни
продолжения. Пожалуй, дом и ты - единственные свидетели реальности,
поскольку то, что творится сейчас со мной, то, что происходит вокруг
меня, - нереальная какая-то чепуха и плод чьей-то разбушевавшейся
фантазии. Твой сын Сережа. Не волнуйся: всё будет хорошо, я надеюсь".
Бубликов окончил письмо,
свернул его треугольничком по-фронтовому и спрятал под подушку, где уже
дожидались отправки по адресу десятка с полтора подобных писем. Им было
тесно, и казалось, что они даже толкаются, оттесняя друг дружку и
выталкивая наружу. По крайней мере, два или три письма оказались у
кровати на полу.
Мужчина поднял их и снова
поместил в тесноту и духоту, как судьба загоняет по утрам людей в вагоны
метрополитена. Для тех, кто забыл, что такое метро, напомню.
Представьте, что в Ваш автомобиль поместилось... ну, скажем, столько
человек, сколько позволяют габариты транспортного средства и еще
четверо. Вот, примерно так.
В комнату вошел Второй.
- Пишешь, Бублик?
- Пишу...
- Зачем? Отправить-то
некому. Нет у тебя мамы, что ты в дочки-матери играешь? Хочешь, еще
куда-нибудь отправим твои депеши? Хочешь, в Кремль? Или во Вьетнам
куда-нибудь?..
- Не надо. Я пишу, не чтобы
читали, а так... Как будто кто-то прочтет...
- Ну, давай я тебе ответы
писать буду? Пиши мне!..
- С тобой и так можно
беседовать... Тут другое дело...
- Фантазер ты!.. Лучше бы
книжки писал!
- У меня нет таланта.
- Вот этого я не понял.
Какого таланта?
- Литературного.
- Поясни...
- Ну, если ты не можешь не
делать чего-нибудь, если тебя все время тянет к чему-то... полоть там,
сажать растения... или, например, песни петь... или табуретки
сколачивать...
- Это называется манией.
- В общем, да. Разница в
том, что маньяки социально опасны, а талантливые люди - наоборот, в
основном, полезны. По-своему...
- Ваши политики - маньяки?
- Почему?
- Ничего другого не умеют,
тянет их к управлению. Наиболее одаренные стремятся к управлению по
возможности деятельному. А людям от этого "таланта" - одни
неприятности...
- Не в этом дело. Они
просто хорошо знают, чего хотят.
- Лучше, чем другие знают?
- Другие хотят другого.
Людям и так одни неприятности достаются, даже на пустом месте. И в
основном как раз друг от друга.
- Чего ж ты тогда
стремишься к общению? Чего ж письма выдуманному персонажу пишешь?
Почему, например, не мне или не Нумизмату?
- Понимаешь, чем хуже
человек живет, тем больше привязывается к такой жизни. Логика простая:
если стольких усилий стоит имеющееся положение вещей, то какими силами и
средствами нужно обладать, чтобы жить немного лучше! Отсюда и недоверие
к хорошему... Да к тому же если все силы уходят на борьбу за выживание,
откуда возьмется желание что-то менять?
- Ты это... Гимнастерку-то
постирал бы... А то пахнешь уже.
- Я не умею.
- Учись, ты ж в армии,
некоторым образом!
- Второй, только честно,
зачем я вам?
- Тебе говорили: это
эксперимент. Представь себя подопытной мышью или кроликом, или шимпанзе.
Умеешь ведь фантазировать! Вот. И пока тебя изучают, ты тоже вполне
можешь исследовать своих исследователей, раз заняться нечем, кроме как
глупые вопросы задавать и депеши писать в подушку!
- А вы вообще откуда?
- От верблюда! Какая тебе
разница?
- А сам говорил: "можешь
нас изучать"... Болтун ты, Второй! Для чего меня в военную форму
вырядили? Что за цирк?
- Цирк - искусство, этому
учиться надо! Ты не годишься, так что не претендуй! А насчет костюма...
Ну, посуди сам: лучше было бы нарядить тебя водолазом? Или хирургом?
Совсем ерунда получилась бы, согласись!
- А других идей у вас нет?
- У тебя есть?
- Пожалуй... Всегда хотел
примерить на себя роль Остапа Бендера. Есть у вас подходящий костюм,
шарф, ботинки?..
- Похудей сначала! Бендер!
- Что ты к моей комплекции
привязался? У нас считают нетактичным делать подобные заявления!
Некрасиво это!
- Ладно, извини... Не
обижайся! Только ты остаешься солдатом. Если желаешь, в звании повышу.
Немного. Ефрейтор пойдет?
- Издеваешься?
- Ну, капитана дам!
- Да иди ты!..
- Я, кстати, тебе тут
принес долото, молоток и еще какие-то инструменты. И доску. Короче,
разберись что к чему и к завтрашнему дню изготовь себе винтовку. У нас
по расписанию строевая подготовка и полевые учения.
- ...?
- Чего глаза таращишь?
Стругай, не сомневайся, а то завтра будешь из пальца стрелять!
Вы, кстати, никогда не
изготавливали оружия? Нет, нет, не подумайте! Речь не о настоящем
огнестрельном, а о муляжах. Не пробовали? Мне повезло, я делал. В
детстве. Берешь ножку от стула, ту, которая переходит в спинку. К ней
приматываешь проволокой или изолентой прут от лагерной кровати так,
чтобы он выступал в качестве дула. Осталось оторвать где-нибудь
шпингалет и прибить сбоку, получится затвор. Ружье готово! Красивое!
Бубликов не был знаком с
продвинутой технологией, поэтому просто отпилил доску, придав ей форму
длинного такого треугольника. С торца доски вбил гвоздь, с этого
счастливого момента обозначающий спусковой крючок. Сбоку нарисовал синей
шариковой ручкой какие-то ненужные кнопки и индикаторы. Со стороны
самого острого угла приколотил пустотелую пластиковую трубку,
символизирующую дуло. Тоже получилось неплохо! Хотя и не всем понятно.
Чертеж изобретения был размещен в очередном письме домой.
Рядовой, сидя на кровати,
прицелился в замочную скважину. Дверь распахнулась.
- Бах! - громко произнес
Бубликов.
Нумизмат ухватился за живот
и медленно сполз по косяку на пол, где он как-то скомкался, свернулся
улиткой. Дернул два раза ногой и затих.
Стрелок с недоверием
посмотрел на жертву, потом заглянул в пластиковое дуло ружья. Отбросив
опасное приспособление, он кинулся к бездыханному Нумизмату:
- Эй, ты чего? Чего ты? - и
тряс его за плечо, и тряс.
- Фу, трудно так долго не
дышать! Хоть бы первую помощь оказал! Перевязку бы сделал! -
подстреленный присел, - Бублик, горе-воин! На предохранитель оружие
ставь, а то всех вокруг перебьешь!
- Идиот! Клоун!
- Кто? А если бы тебе
доверили настоящее вооружение? Вот кто тут идиот? Покажи ружье!
Сергей протянул деревяшку
Нумизмату. Тот оглядел инновацию:
- Загадочно... Но
креативно... Слушай, сделай мне саблю! И чтоб по ручке - рубины!
Именную! А на гарде - герб какой-нибудь... Сделаешь?
- Ты что - дурак?
- Почему? Красоту не только
дураки ценят. Еще антиквары...
Бубликов не нашелся, что
ответить. В самом деле, что тут скажешь?
- Ну, сделаешь? - повторил
Нумизмат.
- Рубины есть? - со вздохом
продолжил тему Бубликов.
- Имеются.
- Приноси. И клей
какой-нибудь!
Утро выдалось дождливое. Вы
любите дождь? Нет, я к тому, что некоторым дождь нравится. На
размышления наводит и всё такое. Стучит по крыше, по подоконнику. А Вы
сидите на уютной теплой кухне и горячий чай пьете. А за окном лето,
трава в полный рост! Цветки какие-то розовые в поле зрения попадают.
Через форточку пахнет свежестью и доносится чириканье нетерпеливого
воробья: скоро уйдут тучи! Хорошо!..
Совсем другое дело под
ливнем упражняться с деревяшкой, мало напоминающей штатное оружие. Тут
надо или обладать исключительным чувством юмора, или вовсе себя не
уважать!
Перепаханное тракторами
поле прокисло, под ногами земля превратилась в кашу. А генерал Нумизмат
машет деревянной саблей:
- В атаку!
И армия из трех человек, с
трудом вытаскивая ноги из грязи, добирается до старого сарая и с боем
занимает его.
- Второй, к окну! -
командует генерал, - Бублик, отвечаешь за дверь! Огонь! Держать оборону!
- Бах! - кричит Сергей, -
Бах, бах! Пфф! Гранату давай!
Но в протянутую руку никто
не положил ожидаемой гранаты: Второй условно погиб от ранений, а генерал
уже выскочил в окошко и сражается с неприятелем врукопашную. Сабля
сломана, приклеенные к ней рубины рассыпаны по черной жиже и
втаптываются в слякоть ногами: не до мелочей генералу: война!
Бубликов тоже покидает
укрепление и, отчаянно работая прикладом, пробирается к Нумизмату.
Выстрел, и солдат закрывает своим телом генеральское, честно выполняя
священный долг перед оказавшим доверие военачальником.
Он падает лицом в грязь.
Жуткая боль в груди. Глаза зажмурены от этой нестерпимой боли. И вдруг
ему кажется, что стоит на зеленом сонном лугу, освещенном солнцем, и
издалека слышит голос мамы:
- Сережа! Сережа-а-ааа!
- Мама, - успевает
произнести солдат и умирает.
- Бублик! Бубликов! Эй,
проснись! Ты чего?
Сергей открывает глаза.
Белый потолок, операционная лампа, над ним склонились доктора в марлевых
повязках на лицах. Один держит в руке окровавленный скальпель.
Сергей закрывает глаза. И
снова открывает. Темное дождливое небо. Перемазанная физиономия
Нумизмата. И мокрая встревоженная Второго. Глаза закрываются сами.
- Ну ты дал! Перепугал нас!
Как себя чувствуешь?
- Хорошо. Как прошла
операция?
- С успехом. Плацдарм
удержали!
- Я не об этом... Пулю
вынули?
- Какую?
- Мне в сердце пуля попала.
Я буду жить?
Второй и нумизмат
озадаченно переглянулись.
- Ты, часом, не тронулся?
Не было пуль!.. Ничего не было... Мы... играли.
- Но я умираю?
- Нет... Вроде... С чего ты
взял?..
Бубликов присел в кровати.
Задрал майку и исследовал область сердца. Ни одной дырочки!
- Это хорошо. Будем
ужинать?
- Будем... Да ну тебя!
Артист!
Яичница с ветчиной, лимонад
и горчица. Боевой паек! Хочешь, не хочешь, а ешь! Вчера хуже было: рыба
подгорела вместе с квашеной капустой, а кисель напоминал клей. Из
Нумизмата повар как из болонки сантехник.
- Совместим трапезу с
оперативным совещанием! - Второй взял слово, забыв о субординации.
Впрочем, генерал не возражал, - Бублик показал себя героем! И я тоже. Мы
погибли! Нумизмат один остался жить, хотя и уложил несколько тысяч
противников. Короче, предлагаю назначить главнокомандующим меня:
стратегия - мой конёк! А рукопашная - это ваше. Здесь вам нет равных!
Кто "за"?
- А почему мы робота
воевать не взяли? Тогда наши потери не были бы такими значительными, -
засомневался Сергей.
- Сейчас не об этом! -
Нумизмат грозно навис над столом, - Второй, ты переворот затеваешь?
Измена в нашем стане?
- Предлагаю дуэль! Три раза
в "камень-ножницы-бумага"! Кто выигрывает, тот и генерал!
- Принимаю вызов! На
середину кухни!
- Камень, ножницы, бумага,
раз, два, три! - выкрикивали дуэлянты, и всякий раз побеждал Нумизмат.
- Контрольный в голову! -
потребовал Второй и предложил партию в шашки.
Бубликов отправился спать.
Следующие два дня были
посвящены изучению устройства атомной бомбы и использованию бытового
респиратора.
Потом неделю ковали шпаги,
но получилось не очень.
Затем рыли окопы и
вышагивали по плацу.
Далее - учили Устав, на
ходу сочиняемый Нумизматом. По ряду пунктов возникали возражения, но
генерал настаивал на том, что в войсках не может быть разногласий, могут
быть только предатели.
Так дни шли за днями.
Бубликов похудел, несмотря на апелляции к фактору беспощадной природы,
наделившей его такой конституцией. Он свыкся с армией, а точнее с
обществом двоих граждан, вовремя присвоивших себе значительные звания и
должности. Один так и остался генералом, впрочем иногда требовал
обращаться к себе не иначе как к генерал-мажору или генерал-кондуктору,
или, в конце концов, как к тумблер-генералу. Другой настаивал на том,
что он поручик. Самому же Бубликову насильно присвоили звание ефрейтора и
устроили в его честь банкет из мандаринов, коньяка и торта. Торт,
кстати, хорошо пошел на следующий день.
Изменения претерпела и
военная форма Бубликова. В частности, пилотка со временем была заменена
на пробковый шлем колониального периода, неудобные сапоги на кеды, что
же касается штанов и рубахи, то тут Сергею разрешили самому
комбинировать элементы повседневной одежды черноморских моряков с
гардеробом летчиков 50-х годов.
Однажды в торжественной
обстановке Бубликову объявили, что он готов для ответственного и
секретного задания. И выдали приказ в плотном конверте, на котором
разноцветными фломастерами было написано: вскрыть в 3:00 в любой день.
Сергей специально не спал
этой ночью, и ровно в три утра развернул приказ, где увидел: "Вы летите
на Луну!". И всё.
В ту же минуту он поднял по
тревоге весь гарнизон, и когда через полчаса граждане военные собрались
на кухне в полном составе, заявил, что достаточно уже нелепых затей,
что все здесь люди взрослые, и никакая Луна никогда и ничем не заманит
героического ефрейтора на свои неосвоенные посевные площади.
Очевидно, подошедший
последним робот придерживался другого мнения, и без колебаний сгреб всю
протестующую компанию в брыкающуюся охапку, а затем погрузил в известный
нам белый фургон.
Знаете, даже если Вы не
выспались и против воли летите ночью над родным городом, есть в этом
что-то, что не дает Вам выражать свой протест слишком громко и
настойчиво. Есть в таких полетах красота, утраченная романтика того
времени, когда люди еще были свободны от упрямого прагматизма.
Надо же, наконец,
рассказать и о том, где все это время жили господа военные. Сначала мне
не хотелось об этом говорить: сами понимаете, конспирация. Я и подписку
давал о неразглашении. И еще о чем-то. Не помню. Но, с другой стороны,
шут с ней, с этой конспирацией и секретностью! И не такие тайны на
слуху! Как ни скрывай своих делишек, а когда-никогда они без всякого
позволения вылезут наружу из укромного угла и всякому в уши станут
трезвонить и заявлять о себе. Так что ничего, если они проявятся
несколько раньше назначенного срока!
Итак, это была московская
квартира. На втором этаже старого дома, впрочем, держащегося еще
молодцом. Такие есть. Звукоизоляция в них отличная, так что строевая
подготовка в непогоду проходила прямо на жилплощади. Очень удобно!
Комнат здесь было - завались, места хватало всем с избытком.
Транспортное средство наших друзей обычно парковалось в одной из таких
комнат, благо ширина окон позволяла машине влетать и вылетать в
апартаменты без вреда для архитектуры.
Относительно местоположения
квартиры... пожалуй, умолчу. Проговорюсь немного, конечно, но не
особенно: указанный дом находится в центре столицы. Неподалеку от метро.
Хорошее место! А там много таких мест, непримечательных и забытых, но с
удивительным потенциалом!
Кстати, мне кажется, я
чувствую недоверие. Прямо флюиды какие-то сомнительные распространяются
Вами, читатель! Вы не желаете верить описываемому? Полагаете, что это
ложь? Ну, что Вы за человек! В самом деле! Как так можно! Готовы
доверять рекламе, слухам, обещаниям на выборах, интуиции, которая Вас
подводит чаще, чем Гидрометцентр, даже инспектору на дороге верите и уже
совершенно разучились отличать мнимое от реального и правду от вымысла!
Эх Вы, читатель!..
Ладно, будем считать, что я
не заметил Вашего недоверия. Ну, как бы я близорук и туг на ухо. Как бы
не понимаю, когда надо мной посмеиваются. Но - до следующего
прецедента! Если еще раз почувствую сомнения - всё! Перестану
рассказывать!
К тому, что обыкновенный
фургон может летать, Бубликов привык быстро. Технологии, знаете ли, на
месте не стоят! Развиваются не в пример социальной политике и дорожному
хозяйству в нашей стране! Просто дай дороги, как развиваются!
Но вот чтобы за окошком
автомобиля вдруг стали проноситься облака, а после весь обзор заняли
яркие и многочисленные звезды, чтобы Земля как планета круглым огромным
шаром повисла внизу... Это уже странно! Это неожиданно...
Тем более странно убедиться
в том, что фургон приземлился на Луне, подняв облако белесо-серой пыли.
И когда Второй потянулся к ручке двери, Бубликов крепко схватил его за
эту руку:
- Ты что?! Задохнемся!
Командиры переглянулись.
- Бубель, ты зря! Ничего
нам не сделается! Одно дело в черную дырку угодить, потому что кое-кто
кино за рулем смотрит, - Нумизмат неодобрительно покосился на Второго, -
Другое дело на лысый камень сознательно сесть с целью дальнейшего
исследования среды обитания будущих поколений. Если, конечно, эти
поколения вообще будут...
И дверь отрылась.
Знаете, воздух на Луне
почти ничем не отличается от земного. А то, что космонавты там в таких
специальных белых костюмах и шлемах прогуливаются, то, извините, это их
частное дело. Кому что нравится, как говорится. У меня, например, был
приятель, который спал неизменно в вязанной шапочке. Что ж такого?
- Робот! - скомандовал
Нумизмат, - Перекрась, пожалуйста, машину в оранжевый цвет, а то мы ее
не найдем: очень с окружающей средой сливается.
- Пойдем! - продолжал он,
обращаясь к ефрейтору, - Сегодняшняя задача имеет важное стратегическое
значение! Будем сажать морковку!
- Какую морковку?.. -
Сережа растерялся. И всякий растерялся бы на его месте.
- Красную. С зеленым
хвостиком. Но это потом, а сначала она в семенах, в пакетике, - и
генерал достал из кармана семена корнеплода в бумажной цветной упаковке,
- Вчера купил в магазине! Обещали обильный урожай...
- Почему я?.. Робот пусть
сажает! Я солдат, а не земледелец!
- Книжек начитался про
средневековую Японию? Воины в земле не ковыряются? Еще как ковыряются!
Ты ужинать что, не захочешь? А чем питаться будем? Вот морковкой и
будем! Ничего другого нет! Можно еще гамбургер посадить, но, боюсь, он к
вечеру не взойдет...
"Идиот..." - объяснил себе
происшедшее Бубликов, - "От власти у многих крышу рвет... Генерал!..
Дурак ты, а не главнокомандующий!"
Но ничего этого ефрейтор не
произнес вслух. И чтобы только от него отстали, принялся за порученное.
Нашел более-менее ровное
место, наделал каблуком ямок и засеял грядку мелкими семечками. Затем,
краем кеда нагребая серой пыли, засыпал посевы. "Похоронил!" - отчитался
себе сам, - "Жди, Нумизмат, всходов!"
Второй подошел с
пластиковой лейкой и полил делянку. Вода стекала на грунт медленно, и
брызги разлетались далеко в стороны.
- Знаешь, что мне нравится в
этом деле? - задумчиво начал поручик, - Надежда!.. Ты не знаешь,
получится ли что-то, взойдет ли... И все-таки надеешься. И хочешь
верить, что это не напрасно, и представляешь результат своего труда...
Пользу от него какую-то... Важность и значение сделанного, любовь к
тому, что еще не проявило признаков, но скоро обязательно проявит...
Приятно начинать новое дело! Будто прикасаешься к тайне... За кадром
происходит какое-то творчество, рождается новая жизнь, а ты - в кадре,
на экране, и ни ты, ни другие не видят таинственного превращения
неживого в живое... А оно происходит! Прямо волшебство, правда?
Затем Второй самостоятельно
посадил в землю оставшийся со вчерашнего гамбургер и кусок пиццы, прямо
в коробке.
"Не могу больше! Ну
кретины! Шизофреники оба!" - Бубликов махнул рукой и спешно отошел от
агронома-романтика. Сделал вид, что любуется ландшафтом.
"Милая мама! Вот уже год я
служу в спецподразделении особых каких-то войск. За это время мною
освоены разные специальности и профессии, так что время прошло не зря.
По крайней мере, вернувшись, я стану так думать, чтобы утешать себя этой
мыслью и объяснять этим фактом случившиеся со мной нелепости. Хотя едва
ли что-нибудь из освоенного пригодится мне в мирной жизни, но в резюме
не грех иногда отразить и часть никому не нужного профессионального
опыта. Порой в голову приходят мысли о том, что было бы со мной, не
окажись я здесь. И по тщательном размышлении всякий раз я прихожу к
выводу, что ничего существенно не изменилось в моей судьбе по сравнению с
обыкновенным существованием гражданских лиц. Та же чепуха и
бессмыслица...
Не подумай, мама, я не
грущу и ни о чем не жалею. И если придется мне погибнуть за светлые
идеалы, то я пойду на это без колебаний и страха. Ведь мы - солдаты, а
солдаты не выбирают, где умирать.
Но я постараюсь дожить до
ясных дней и полной победы. Тебе кажется, что сейчас не идет никакой
войны, и что странно читать эти написанные мною строки. Ты ошибаешься!
Война идет всегда! Не всегда понятно, с кем, но, безусловно, идет!
Иначе, зачем я здесь?
Обнимаю крепко. Твой сын".
Ужин получился
превосходный: пицца, гамбургеры и тушеная морковь! Второй радостно
предлагал добавки и все время болтал что-то о лимонаде, что его надо
иметь с собой в качестве запаса, что обычной водой не всегда приятно
запивать всякие вкусные продукты. И заметил, что в местной пицце явно не
хватает соуса, что она суховата.
А Бубликов размышлял: где
эти фигляры спрятали запасы продовольствия при отправлении на Луну? И,
главное, когда успели? Ведь не мог этот провиант взойти и созреть за
несколько часов! Никак не мог!
- Так! - привлек к себе
внимание Нумизмат,- Разбор полетов! Значит, Бублик проявил себя знатным
овощеводом, за что ему отдельное спасибо от всех и благодарность от
начальства! Второй - вообще селекционер и супермен! Ничего не скажешь!
Тоже благодарность и представление к медали! Что касается робота...
Почему фургон не выкрашен, как положено? Что за разноцветные узоры? Что
за снежинки, котята и трактора нарисованы по борту межзвездного корабля?
Робот уныло загудел. Потом,
видимо, в качестве извинения притащил из автомобиля широкий пляжный
зонт и раскрыл над импровизированным столом из двух табуреток и полки от
платяного шкафа, неизвестно с каких пор путешествующих с экипажем.
- Ладно, без обид!.. Завтра
снова покрась машину в белый. Без затей! Понял?
Железка ответила урчанием и
пощелкиванием.
- Ефрейтор! - продолжил
Нумизмат.
- Я! - Бубликов отозвался
машинально. Сам удивился, как это вдруг армейские привычки стали частью
его мечтательной натуры.
- Изготовить медаль для
Второго! Только красивую! Приказ ясен?
- Ага...
- На исполнение - весь
завтрашний день.
Вечером следующего дня
состоялось торжественное награждение. Второму на грудь была приколота
медаль "За победы в военном овощеводстве", мастерски сделанная из куска
жести. Дизайн принадлежал Бубликову, исполнение - роботу. В центре
серого диска была выгравирована ракета в окружении звезд, Юпитера,
Солнца и початков кукурузы, по краю шла надпись соответствующего событию
содержания.
Сам Бубликов получил
почетную грамоту с размытой печатью внизу и подписями всех
присутствующих. Железному помощнику человека в качестве поощрения выдали
литр машинного масла, а генералу армии вручили новую деревянную саблю,
украшенную росписью фломастерами и алмазной крошкой, добытой на Луне
безотказным роботом.
По окончании официальной
части Нумизмат объявил, что предстоящую неделю подразделение проведет
здесь же, на ближайшем естественном спутнике Земли и будет заниматься
астрономическими наблюдениями и мониторингом подрывной деятельности
противника. На вопрос, кто сейчас является противником, генерал ответил,
что это понятно и что противник - тот, кто против. Против чего?
Бубликов, обдумывая
сказанное, пришел к выводу, что и он отчасти против. Например,
категорически не приемлет расплывчатые формулировки, обтекаемые ответы,
самодурство старших по званию, утверждения, что морковь растет на Луне
быстрее, чем на Земле, если ты этого очень хочешь... И таких возражений
ефрейтор мог бы насчитать тысячи, если бы вовремя не остановился.
Однако он не решился вслух
высказывать опасения по поводу своей лояльности к действующим нормам и
требованиям. Хотя и не считал такую позицию положительно влияющей на
развитие отношений с окружающими людьми.
"Здравствуй, мама! Можешь
порадоваться за своего сына: я получил первую боевую награду в виде
почетной грамоты за достижения и воинскую смекалку в области снабжения
действующих подразделений. Возможно, скоро мне присвоят очередное
звание. В настоящее время нахожусь на посту. Мне поручено наблюдение за
звездным небом в целях обнаружения передвижений и маневров врага. На
всякий случай я регулярно сообщаю вообще о любых изменениях на небе, а
их так много! Звезды постоянно съезжают относительно выставленных
визуальных ориентиров, планеты то приближаются, то удаляются, кометы
всякие... В общем, дел много, поспать некогда! Ничего, высплюсь дома,
когда отслужу своё!
Обнимаю крепко. Сережа".
- Бублик!
Сергей вздрогнул:
- Напугал! Ну, кто
подкрадывается сзади?!
- Я не подкрадывался. Шел,
как лось сквозь чащу! Грунт трещал! Это ты увлекся порученным заданием и
ничего не заметил! А если бы это был не я, а противник? А? Напал бы и в
плен взял! И всякие секретные подробности выпытывал!
- Ладно, что нужно?
- Ты как с генералом
разговариваешь? Смирно! Три наряда вне очереди! Сейчас скажу...
жокейский, клоунский и... наряд монтажника электротехнического
оборудования, вот!
- Что за белиберда?.. Бред
какой-то!
- Скажи спасибо, что не в
земных войсках служишь! Пришлось бы и не такое выслушивать!.. - Нумизмат
состроил сосредоточенную гримасу, - Короче, я по делу. Нам нужно
провести рекрутский набор. Пополнить ряды, так сказать. У тебя нет
претендентов на примете?
- Нет... Какой набор?! Вы
рехнулись?
- Не забывайтесь, ефрейтор!
Кстати, раз в твое распоряжение поступят новые бойцы, придумай себе
новое звание. Только не выше генерала!
- Сам придумывай!
- Я так и хотел, но робот
говорит, что будет лучше, если ты придумаешь... Он тебя уважает...
- Как - "говорит"? Он ведь
не говорящий!
- Почему? А, понятно: это
ты с ним не говорил, вот и он с тобой не заговаривал. Ты попробуй! Он
интересный собеседник! С большим кругозором!
- Вот сейчас пойду проверю!
Посмотрим, какой он собеседник!
- Сейчас не получится: он
на Земле-матушке. Ждет сигнала к началу операции. Еще утром
отправился... Ну, припомни знакомых, одноклассников, приятелей,
коллег... Может, кого-нибудь из них привлечем?
- Лучше не надо. Это же
захват заложников! Нет, работорговля! Эксплуатация рабского труда!
- Балбес ты! Ну, что ты -
раб что ли? Трудишься с утра до вечера? Кормят тебя плохо? Не болтай
глупостей! Там, внизу, ты точно как крепостной вкалывал за сомнительные
надежды и мечты когда-нибудь устроить свою жизнь по-человечески. И
ничего у тебя не получалось! И у большинства не получается. Это
нормально. Для вас, людей. С самого рожСтраница 1 : Стр. 2 : Стр. 3 :
|
Обратная связь
Реклама на сайте
НАЗАД