Киборги не умирают

Опубликовано: 30.07.2012, 14:29
Автор: Динаев Дино (dinaev58@mail.ru)
Разер: 781k.
Тип: Роман, жанр: Фантастика

Стр. 1 : Стр. 2 : Стр. 3 : Стр. 4 : Стр. 5 : Стр. 6 : Стр. 7 : Стр. 8 : Стр. 9 : Страница 10 : Стр. 11 : Стр. 12 : Стр. 13 : Стр. 14 : Стр. 15 : Стр. 16 : Стр. 17 :

это время звякнула дверь, впуская очередного охламона, любителя выпить с утра, и Куцый крикнул, обернувшись:
  -Сейчас, батя, иду!
  Рука трактирщика продолжила прерванное движение и бросила деньги на стойку. Алексис смахнул их и, выскочив на улицу, показавшуюся ему удивительно свежей после только что посещенного отстойника мысленно поблагодарил покойного папашку. Даже с того свету тот помог родному чаду. А иначе нельзя. Род пропадет. Куцего нисколько не беспокоило, что он общается с умершими родичами. А как же иначе, он для них тут старается, а они ему там место держат. Так было испокон веков. Куцый бы сильно удивился, если бы узнал, что где-то в галактике может быть не так.
  Занятый своими рассуждениями, он не заметил, как из дверей трактира вышел неприметный малорослый тип, с фигурой тощего подростка, но со старым сильно поношенным лицом, испорченным еще и застарелым крестообразным шрамом на правой щеке, и на отдалении последовал за ним.
  Он успел уйти довольно далеко от трактира, когда к нему подбежал мальчишка-попрошайка. Алексис ему ничего не дал, не был скаредным, батя так научил, приговаривая:
  -Если всем давать, никто замуж не возьмет.
  Но попрошайка попался приставучий, вцепился в руку. Когда Алексис его отцеплял, тот возьми и шепни:
  -Меня к тебе один человек послал.
  -Какой человек?- Алексис подозрительно оглянулся, и тощий со шрамом на щеке поспешил отвернуться, будто товар изучал.
  -Инга тебя зовет, дурень!
  -Инга! А она что живая?- воскликнул Алексис.
  -Не ори ты так, иди за мной!
  Но Куцый не настолько глуп, опасаясь ловушки, потребовал доказательств. В ответ попрошайка назвал несколько имен, включая Антона. Похоже, не врал. Что Куцый совсем дурак, не знает, когда врут!
  Мальчонка привел его к деревянной полусгнившей хибаре, затерявшихся среди подобных других хибар на кривобокой узой улочке. Указав на дверь, попрошайка сказал:
  -Иди, она уже готовая и ждет!
  -Небось, хочешь, чтобы я денег тебе дал?- ухмыльнулся Алексис.- А вот хренушки тебе!
  -Уплачено, деревня! - презрительно ухмыльнулся попрошайка и был таков.
  Алексис шагнул в короткий коридорчик со скрипящими подгнившими половицами, который привел в единственную комнату, одна стена которой была скрыта занавеской.
  -Есть кто?- спросил он.
  -Я здесь! - неожиданно громко раздался женский голос из-за занавески.
  -Инга?- Удивился Куцый. - А где Кай?
  -Кай погиб,- ответил ему тот же женский голос.
  Он потянулся к занавеске, но был остановлен.
  -Я страшная. Лицо мне изуродовала килярва, кислотой плеснула.
  -Они же саблями дерутся!- удивился Куцый.
  -Значит, мне неправильная килярва попала,- хихикнул голос.
  -Почему ты не заходишь? Ледокол бы обрадовался.
  В темноте опять хихикнули.
  -Боюсь, что при виде меня он бы не обрадовался,- и добавили поспешно, чтобы он что-нибудь не так не истолковал.- Колдуна-то мы не уберегли. Где наш главный караванщик, кстати?
  -В город ушел. Картинки смотреть.
  -Какие картинки?- Насторожился голос.
  -Не знаю. Ледокол не докладывает.
  -Узнай, милый. Для меня. Я тебя потом отблагодарю. А ты чего поделываешь? Гуляешь, значит?
  -Почему гуляю?- обиделся Алексис.- Мне велено про Дану Дануева узнать.
  -Да ну?- в голосе на мгновение мелькнуло напряжение. - И что же ты узнал?
  -Ничего пока, но я узнаю.
  -Мне тоже расскажешь, что узнаешь.
  -А зачем тебе?
  -Лежу тут одна, никому не нужна, все одно веселее, так что ты приходи.
  Алексис осторожно потянулся к занавеске, та вдруг дернулась, заставив его инстинктивно убрать руку.
  -Но, но, милый, еще не пора,- опять захихикал голос.
  -А когда пора будет?
  -Скоро на ноги встану. Я ведь рожать могу. Раз Кая убили, значит, я теперь свободная. Ты иди, а то я устала. Просьба у меня к тебе. Ты ведь теперь большой, у тебя теперь взрослые тайны могут быть. Не говори Ледоколу про меня.
  
  Напрасно трактирщик ждал своих трех верных людей, посланных по адресу, куда ушел пацан, давший ему золото. Не он первый приносил ему золотишко из Перегона. Многие знали про разбившийся мегалакский грайв, многие приносили рыжье.
  Но ведь это не правильно, золота не может быть много. И оно должно принадлежать лишь избранным.
  Если золота будет много, то цена на него спадет, а разве это дело.
  В Ахангаране существовала целая сеть скупщиков мегалакского золота. Тот, кто приносил золотишко, рискуя собой, из Перегона обычно исчезал. Ну, вроде не вернулся человек из Перегона совсем, не повезло. А тот, кого видели до того, как он к скупщику попал, не он это был, призрак. Клоун.
  Мало ли клоунов по Перегону шатается.
  А как день начался, морок и исчез. Растворился в чистом воздухе.
  Но в этот раз верные люди подвели трактирщика.
  Уже последний посетитель ушел, вернее он сам выкинул выпивоху, не ворочающего языком, на улицу. Уже и все стаканы протер, а их все нет и нет.
  Другой бы насторожился, но наш трактирщик не таков. Люди больно надежные на дело пошли. У всех ножи, а у одного еще и галакс с коротким дулом. Много они людишек побили, чтобы таких взять роты янычар мало будет.
  Трактирщик задремывает за стойкой, уложив на руки головенку с сальными волосами. И видится ему сон, будто кто-то заходит в дверь и присаживается к стойке.
  Бред конечно, ведь дверь он сам запер.
  Трактирщик засыпает окончательно и, как выясняется, навечно.
  Пришедшая утром служанка истошным визгом переполошила всю небольшую площадь и прилегающие дома. Безголовое тело трактирщика вальяжно развалилось у стены, а голова была надета на дуло прислоненного рядом галакса.
  
  24.
  Олаф.
  
  Когда Антон вернулся, у порога сидел похожий на огромного пса мегалак, свесив до земли длинные волосатые лапы. Шерсть его свалялась, и пах он зверем.
  Антон напрягся, отстраняя Машу, подспудно он ждал чего-либо подобного, мегалаки никогда не останавливаются на полпути, но пришедший мегалак вел себя мирно. При виде спецназовца он встал, оказавшись выше его на метр, и глухо сказал:
  -Олаф будет с тобой говорить.
  -Не ходи!- Вцепилась в руку Маша.
  -Разговор есть,- продолжил мегалак.- Если будешь вести себя тихо, тебя не тронут. Тебе все понятно, человек?
  Антону было все понятно. Он был понятливый.
  Из дверей показался Волобуев, они обменялись с мегалаком недобрыми взглядами. Силач поиграл мышцами.
  -Давно здесь сидит,- пояснил Волобуев.- Прикажешь убрать его, Ледокол?
  -Ты умрешь!- предупредил мегалак.
  Спецназовец остановил их.
  -Я пойду!- заявил он.
  -Я с тобой!- вызвался Волобуев.
  -Пойдет только один!- возразил мегалак.
  -И ты веришь этим тварям? - разозлился Волобуев.
  Мегалак никак на оскорбление не отреагировал. Стоял и ждал. Почему-то это Антона задело. Мегалаки, хоть и твари, вели себя гораздо сдержаннее людей. Может, они действительно сильнее и чуют свою силу?
  Связавшись с Иваном по внутреннему коммуникатору, он велел ему быть наготове, и последовал вслед за мегалаком. Тот шел не оглядываясь, и его уверенная поступь опять задела спецназовца. Почему он обязан бежать за ним подобно собачке на поводке?
  Он поймал на себе несколько взглядов мегалаков-рабов. Казалось, что они чудесно все понимают.
  Шли недалеко, после чего Антона подвели к ничем не примечательной глиняной хибаре. Приведший Антона мегалак внутрь не пошел, постучал, ему открыл тоже мегалак, на перевязи которого висел огромный тесак, которым легко и непринужденно можно было разрубить оленью тушку.
  Второй мегалак вышел, наскоро обыскал Антона, подтолкнул к двери. Антон вошел в каморку без окон, в которой стоял стол и пара табуретов.
  "Стол переговоров", - подумал он.
  -Сидеть!- велел ему мегалак как собаке.
  Сам он остался стоять.
  В каморе имелась еще одна дверь, она открылась, впуская мегалака, который обошел стол и уселся напротив. Мегалак был знаком Антону по толстому кольцу в носу. Это был тот самый, что прирезал собрата во вчерашней потасовке.
  Мегалак был одет во все новое, атласные штаны, с хрустом кожаная перевязь с мечом, на шее брошь с крупным и очень дорогим камнем. Было видно, что он подготовился к встрече. С чего бы это?
  -Здорово, Олаф, - сказал Антон.
  Ему никто не ответил.
  Мегалак промолчал, изучая его выпуклыми глазами, потом прогнусавил:
  -Ничего не хочешь мне сказать?
  -Зачем ты позвал меня?
  -Он не знает!- рявкнул стоящий мегалак.
  Олаф с такой яростью стукнул кулаками по столу, что последний подпрыгнул. После чего испустил короткий с взвизгом вопль в направлении соплеменника.
  Он отработал в таком темпе, что спецназовец не успел уловить точный смысл, но не трудно было догадаться, что Олаф крикнул что-то типа:
  -Заткнись!
  Он уставил на Антона немигающий животный взгляд и спросил:
  -Ты зачем пришел?
  -Это тебя не касается.
  -Зачем ты ищешь Дану Дануева?
  -Ты следил за мной?
  Олаф не ответил. Он ждал ответа на свой вопрос, в упор не замечая встречных, и с ним очень тяжело было разговаривать.
  С другой стороны, такой серьезный парень вполне мог владеть информацией о Дануеве, грех было не воспользоваться. И совсем необязательно было говорить ему всю правду.
  -Дану Дануев продает одну вещь. Я бы хотел ее у него купить.
  Опять вмешался стоящий:
  -Дану раб Фонарщика! Он наш враг!
  На этот раз Олаф не стал ничего говорить, а от души врезал соплеменнику. Удар вылепился страшный, хотя Олаф даже не привстал. Видно что-то с центром тяжести у мегалаков было не так как у людей, и они дрались вовсе непонятно. Второго мегалака после удара буквально снесло с ног и несло до самой стены, в которую он от души вписался, после чего уже полностью умиротворенный сполз на глиняный пол.
  На шум заглянул мегалак с улицы, но быстро убрался, поняв, что Олаф цел. Судя по реакции, босс был крут и частенько лупцевал своих.
  -Где я могу найти Фонарщика? - спросил Антон.
  Он был уверен, что ему никто не ответит, но Олаф ответил:
  -В Голодоморне.
  -Где это?
  Олаф поизучал его выпуклыми глазами, буркнул:
  -Тебя убьют!
  -Тебя это не касается.
  -Это не так.
  -Ты хочешь мне помешать?
  -Ты должен делать, что я скажу. Тебе понятно?
  Антону было ничего не понятно, а когда ему было что-то непонятно, то это начинало его доставать. Посему он полез на рожон, заявив в категоричной форме, что никто ему приказывать не может и, обозвав вдобавок Олафа мегалаком, чего те терпеть не могли, у них было самоназвание, гечеры, что ли.
  Собеседник откинулся на табурете и спросил на повышенных тонах:
  -Ты не понял, приказываю я!
  -А ты еще не понял, мегалак, что мне никто не может приказывать? Я сейчас встану, а ты попробуй меня остановить.
  -Даже если мы отрубим руки и ноги твоим женщинам?- Бесстрастно продолжил мегалак, и Антон внутренне содрогнулся, но никак не выказал этого.
  -Если эта мысль согреет тебя в те минуты, когда я сломаю тебе шею, то, пожалуйста.
  -Не надо,- проговорил Олаф, и Антон не сразу понял, что говорят не ему.
  Сверху посыпалась труха, забухали шаги. Подняв голову, Антон увидел в потолке маленькую дыру. Стрелу чуть не получил, однако.
  Стрелок спустился и буквально ворвался в комнату. Они ожесточенно засвистели с Олафом, но Антон их прервал:
  -Мне в Голодоморню пора.
  -Тебя не звали, тебя не пустят. Тебе понятно?
  Видно, ум человека вызывал у них большие сомнения. Они всякий раз переспрашивали, не надеясь на понятливость.
  -Тогда я пройду силой!
  Он был готов к любой реакции, но все равно оказался неподготовлен. Секунду они молчали, переваривая сказанное, а потом залились мегалакской аналогией смеха, причем, настолько высокочастотной, что невыносимо защипало барабанные перепонки.
  -Я бы на вашем месте так не веселился,- продолжил Антон.- Вы ведь боитесь Фонарщика до смерти. Он ваш смертельный враг, верно? От его янычар вам всю жизнь не пробегать. Висеть вам, весельчаки, на высокой ахангаранской стене.
  При этих словах мегалаки словно захлебнулись своим смехом, также неожиданно резко, как начали, так и закончили смеяться. Видно он задел их больную струну, как и планировал.
   Антон особенно остро почувствовал, что имеет дело не с людьми. У мегалаков не существовало никаких переходов между проявлением чувств, да и между полярными действиями, пожалуй. Моторная деполяризация.
  -У него метка,- напомнил стрелок.
  Антон не любил, когда про него говорили в третьем числе. Тем более, когда говорили что-то ему непонятное. Он так в открытую и заявил.
  Олаф опять коротко рявкнул, и, подчиняясь команде, мегалаки выдавились на улицу, оставив их одних.
  -У каждого здесь есть своя метка, которую нельзя увидеть простым взглядом. Это понятно?- Начал Олаф.
  -Нет,- честно признал Антон.
  -Это понятно,- констатировал Олаф без тени удивления.- Эта метка никем не ставится, она просто есть. Видим ее только мы. У людей метка белая, у нас красная.
   -А у меня какая?
  -У тебя нет никакой метки.
  -Ты же сказал, что у каждого есть своя метка?
  -Не у каждого,- Олаф впервые проявил неуверенность.- У атканларцев нет.
  Он встал и повернулся лицом к стене.
  -Гечерам нельзя смотреть на великих. Атканларцы наши хозяева, мы рабы Атканлара, потому что мы созданы им для войны с человеком.
  -Атканлара давно нет, Олаф! - пробормотал ошарашенный Антон.
  -Все так думают. Если мы поверим тебе, мы умрем.
  -Я не атканларец. Я киборг из атканларской стали!
  -Ты не понимаешь. Ты атканларец, ты бог, ты наш хозяин. Если ты прикажешь, я умру.
  -Мне не нужна твоя жизнь. Мне нужна твоя помощь. В Голодоморне много охраны?
  -У хана около тысячи воинов.
  -Я проберусь туда скрытно.
  -Не выйдет. Фонарщик знает про тебя. Ему все рассказал человек по имени Кристоф. Они тебя ждут. Вся задумка с Дануевым ловушка.
  -Зачем я им нужен?
  -Захватив тебя, они будут управлять нами. Мы пойдем с тобой. У меня наберется пару сотен бойцов, вооруженных не хуже янычар.
  -Двести против тысячи это мало. А мегалаки - рабы? - Подсказал Антон.- Они пойдут с нами?
  -Нет,- отрезал Олаф.
  -Без них не обойтись. В городе их сотни.
  -Это трусливые скоты. Когда я захвачу Голодоморню, я запру их там, пусть подыхают.
  Жаль, подумал Антон. Им можно было найти более удачное применение. С тысячей восставших рабов можно было снести крепость вместе со всем ее содержимым. Но он ничего не сказал.
  
  Домой Антон попал глубокой ночью. За день, прошедший после встречи с Олафом и Юфом (так звали стрелка), надо было успеть многое.
  Он и не предполагал, что так можно ненавидеть. Как в Ахангаране ненавидели Фонарщика и его банду!
  Судя по рассказам, это был настоящий маньяк, не соблюдающий не только законы эмирата, но и поправший все нормы общечеловеческой морали.
  Из Голодоморни он устроил нечто вроде башни ужасов, куда швырял всех попавших под руки мужчин, женщин, детей, все кто попадал под руки во время его жутких ночных рейдов. Оттуда день и ночь доносились крики и стоны.
  Фонарщик насиловал и убивал лично, обожая творить гнусности прилюдно. Наверное, у него окончательно поехала крыша от безнаказанности.
  Так что трудностей при вербовке людей Антон не испытал. Ему сильно помогли женщины, оставшиеся без мужей и создавших нечто вроде сообщества вдов.
  Людям надоело терпеть, и они были готовы на все, чтобы отомстить, хотя Антон счел своим долгом предупредить, что битва будет нелегкой, и многие из них не вернутся. Его мучили сомнения, имеет ли он право распоряжаться чужими жизнями, и даже мысли о неумолимо зреющем на Земле бутоне эти сомнения до конца не развеивали.
  Ночью, когда выключили освещение, развернулись основные события. В трущобном районе Ахангарана начали накапливаться люди, по последним сведениям, их насчитывалось уже около пяти сотен. Пришли не только бедняки, среди обиженных Фонарщиком оказалось много ремесленников и владельцев оружейных лавок, привезших свой товар, так что примерно половина отряда оказалась довольно неплохо вооруженной - мечами, копьями, топорами, сотня имела арбалеты.
  Другая половина запаслась вилами и кольями. Волобуев изъявил желание взять под свое начало этот наиболее уязвимый отряд, но Антон откомандировал его к мегалака. Он не думал, что те выкинут какой-нибудь фокус, их вера была непоколебима, если они вбили себе в косматые головы, что он бог, то уже никаким колом это не выбьешь.
  Его больше настораживало отношение людей. Они не верили мегалакам, и их можно было понять. И они ненавидели друг друга разве что чуть меньше, чем Фонарщика.
  Для предотвращения возникающих недоразумений, могущих перерасти в кровавую междоусобицу, и был приставлен к Олафу Волобуев.
  Вошла Маша, испуганно глянув на доставленные мегалаками для своего бога и сложенные в углу массивные вороненые доспехи.
  -Что с нами будет?- Прошептала она.
  Хотел бы я знать, подумал Антон. Она прижалась к нему, гладила его руки.
  -Ты сильный,- она провела ладонью по буграм мышц.- Ты меня любишь?
  Он без тени сомнения ответил утвердительно. Ерунда, что перед каким-то этапным испытанием, возможно, смертью не врут. Врут и еще как.
  Он хотел выпроводить ее, сославшись на занятость, но она неожиданно завалила его на кровать, и он вдруг почувствовал, что она лежит обнаженным пахом на его животе, тоже голом. И когда она успела раздеться? Тогда он взял за ее ровные горячие ноги и опустил пониже.
  
  25.
  АХАНГАРАНСКАЯ БИТВА, РАЗГРОМ И КАЗНЬ АНТОНА
  
  Накануне битвы Куцый не спал. Дождавшись пока в доме затихнут все звуки, он скрытно выбрался на улицу и припустил со всех ног. Насчет Инги у него были свои соображения. На девушку он обратил внимание с самого начала.
  Но тогда это было несерьезно. Был батя, были старшие братья- мастера по деланью детей, после их гибели, он словно вышел на продуваемое всеми ветрами лобное место. Пусто за ним, холод пробирает.
  Теперь же Инга была свободна. Не страшно, что лицо подпорчено, на лицо Алексис у девок всегда смотрел в последнюю очередь. Инга-девка видная, справная. Нарожает мальцев, восполнится род Куцых.
  Вдохновленный и подгоняемый подобными мыслями, парнишка бежал, не чуя собственных ног и часто спотыкаясь на неосвещенной улице. Добравшись до знакомого дома, вломился без стука.
  В комнате горела лампадка, пламя колыхнулось от сквозняка, дернулась и занавесочка, за которой раздался тяжелый стук, будто вскочил кто-то тяжелый.
  -Инга, ты одна? - спросил Алексис.
  -Конечно, одна, милый!- раздался в ответ безмятежный голосок, другой бы удивился, чего красотка не спит в такую позднотищу, но Куцый был слеп подобно глухарю, токующему и подбирающемуся к самке.- Что не терпится? Какие новости?
  -Самая главная новость это то, что теперь ты можешь не опасаться гнева Ледокола, у него и без тебя хлопот полон рот,- сказал Алексис, подходя к занавеске вплотную и пытаясь прикинуть, где за ней находится девушка.
  -А что случилось?- судя по сильно изменившемуся тону, девушку это сильно заинтересовало.
  - Завтра с утра Фонарщика идем воевать.
  -Быстро же Ледокол решился,- в голосе было недовольство.- Как он осмелился? У наместника целое войско!
  -Мы тоже не лыком шиты. У Ледокола шесть с лишним сотен, да и мегалаки с нами.
  -Вот твари!
  -Ты что, Инга? Они же с нами.
  -С нами?- говорившая поняла, что чуть не проговорилась и сбавила тон.- Ты тоже идешь воевать? А как же продолжение рода? Если тебя убьют, твоя фамилия исчезнет.
  -Я своих не брошу, Волобуя, даже Ледокола, хоть он и вредный, я с ними с самого Барража, а значит и до конца.
  -Дурак!- сожалением проговорил голос и вдруг резко переменил тему. - Хочешь меня? Я же вижу, как у тебя торчит. Можешь обнять меня прямо через занавеску.
  -Почему через занавеску. Я твоего лица не испужаюсь, - храбрился парнишка, сам уже подходил, уже опасливо тыкал руками в занавеску.
  Женщин у него не было ни одной, и это было недопустимое безрассудство с его стороны, последнего в роду.
  -Ну, иди же, я тут прямо за занавеской стою. Я вся мокрая уже!
  Куцый с замирающим сердцем развел руки и стал сгребать ткань в кучу. Почти сразу движение остановило нечто массивное, мало смахивающее на готовую к любви девчонку.
  -Здесь кто-то есть!- крикнул Куцый.
  Он хотел отскочить, но тотчас стоящий за занавеской с силой обнял его. Некоторое время они боролись.Куцый бы вырвался, но тут сзади его ударили по затылку, словно вспышка полыхнула в полутемной комнате, а потом все завертелось и стало окончательно темно.
  
  Шли двумя колоннами.
  По плану, разработанному Антоном, мегалаки наступали со стороны базара, но ни в коем случае не должны были в него входить. Там было слишком тесно от обилия торговых рядов. К тому же, имелось множество неконтролируемых закутков.
  Свой отряд, состоящий из людей, спецназовец вел со стороны трущоб, где они к утру окончательно сконцентрировались. В авангарде шли наиболее боеспособные части: копьеносцы и меченосцы - общим числом четыреста человек. За ними сотня женщин, которым Антон отдал арбалеты.
  Замыкал шествие плохо вооруженный отряд порядка трехсот человек. Они должны были добыть оружие в бою или принять его у павших. Бой обещал быть тяжелым.
  Согласно плану авангард должен был завязать схватку со стражей у ворот Голодоморни. Когда на подмогу страже прибудет подмога, ворота соответственно откроются, Антон должен был ударить основными силами, включая мегалаков, и на плечах отступающего противника ворваться в крепость.
  План был бесшабашно красив, бескомпромиссен, из разряда тех, что не прощают ошибок - и этим Антону отчаянно не нравился, несмотря на то, что он его сам придумал. Вся надежда была на то, что враг окажется не готов к такому повороту событий. За много лет никем не ограниченного правления хан привык к безропотному полному повиновению. Это Антон так думал.
   Съехав на обочину, он оглядывал вышагивающие в поднимающихся к небесам облаках пыли, отсвечивающие воронеными шлемами и щитами, бесконечные шеренги. Ему не нравилось его собственное настроение, Куцый сбежал сегодня утром - тоже дурной знак.
  Если не кривить душой, то в глубине души он был даже рад, что тот сбежал, не будет на нем теперь и его крови.
  Люди Антона остановились, не доходя сотню шагов до крепости наместника, и укрылись во дворах.
  Крепость наместника занимала целый район Ахангарана, и выглядела странным чужеродным телом по отношению ко всему, к чему они так привыкли в городе.
  Ахангаран, несмотря на все его противоречия и недостатки, являлся все же радостным пестрым миром, крепость же являла собой мир одноцветный.
  Ее окружала серая многометровая стена. В стене были прорезаны узкие бойницы с торчащими длинными кольями, с которых гроздьями свисали висельники. Многие трупы истлели, но никто и не думал их снимать, пока сам скелет не осыпался и не падал вниз.
  Над стенами возвышалась мрачная круглая башня без единого окна. Сама Голодоморня - место пыток, и последнее, что видели несчастные перед своей жуткой смертью.
  Перед коваными воротами отиралась десятка два янычар.
  Антон вычленил из авангарда несколько человек и объяснил задачу. Когда он спросил, поняли ли они его, они в ответ закричали:
   -Во имя Мазы великого, да поможет нам великий К.Г.!- в их глазах была лишь тоска и решимость идти на верную смерть.
  И план, который так безудержно не нравился Антону, вступил в силу и приобрел необратимый характер.
  Начальник стражи увидел, как к воротам медленно приближаются трое горожан в плащах.
  -Куды прешь, не положено! - прикрикнул он.
  Они и не думали подчиняться. Шли, как ни в чем не бывало. Покачивались, что-то бухтели. Пьянь! Вшивота! Вот будет потеха, а то с утра никаких развлечений. Офицер ухмыльнулся и вразвалочку пошел им навстречу, на ходу освобождая перевязь, чтобы ловчее было выхватить меч.
  Но воспользоваться оружием ему не дали. Когда оставалось пару шагов, горожане разом кинулись на офицера и повалили на колени. Пока двое держали его в таком положении, третий достал припрятанный под плащом до поры до времени меч, да и смахнул голову вместе с ухмылкой.
  Нападавшие сбросили плащи, доселе скрывавшие доспехи и мечи, и в тот же миг на них с остервенением налетели опомнившиеся стражники. На помощь горожанам во весь опор мчался антонов авангард в полсотни мечей, но янычары были гораздо обученее, и горожане до подмоги не дожили, изрубленные на куски.
  Наконец с шумом, лязгом в стражников врезался авангард. Горожане, многие из которых впервые взяли в руки мечи, изрядно устали, пока преодолели расстояние до места боя. Так что преимущество получилось лишь в первое мгновение.
   Янычары с треском прорубали доспехи, в прорези брызгала кровь, отлетали руки, ноги. Площадь перед воротами наполнилась звоном мечей, руганью и стонами раненных и умирающих.
  Через несколько минут от былого преимущества не осталось и следа. Нападающие и обороняющиеся бились один в один. Как ни странно, теперь шансы уравнялись. Скорее всего, потому что самых слабых изрубили в первые же минуты, и теперь на ногах оставались только опытные зрелые воины.
  Убитые стали появляться с обеих сторон, а не только со стороны горожан. На узком пятачке сошлись насмерть около трех десятков человек.
  Глядя, как тает его авангард, Антон едва удерживал основную массу своего отряда, выведенного из дворов и построенного для атаки на узкой длинной улочке. Особенно напирали задние, которым ничего не было видно. Во что бы то ни стало, необходимо было дождаться, пока янычары откроют ворота.
  И он дождался.
  Раздался тревожный рев трубы, и натянувшиеся цепи с рокотом потянули ворота вверх. Они еще задирались, грозя устрашающими зубьями на конце, когда, дробно стуча копытами по брусчатке, из крепости показался отряд в сотню янычар.
  -Приготовиться!- крикнул Антон.
  По замершей колонне покатился металлический перезвон от вытягиваемых из ножен сотен мечей. Антон вдел кольчужные рукавицы и перехватил огромный гечерский топор. Поиграем нынче топоришком.
  Прибывшие из крепости янычары окружили авангард и стали его добивать, целенаправленно, не отвлекаясь и не обращая внимания на то, что творится вокруг. Ворота же оставались открытыми, словно приглашая войти. Более благоприятного момента трудно было себе представить.
  -Вперед!- Крикнул Антон.- На слом!
  -На слом!- Многоголосо откликнулась толпа.
  Спецназовец пришпорил коня, и тот понесся огромными прыжками. Янычары все еще находились к ним спиной, когда они достигли их. Со всей мощи спецназовец обрушил топор на броню ближайшего янычара.
  Лезвие распороло панцирь, пробило тело до спины и застряло в противоположной стороне доспехов. Антон упер ногой в поверженного противника и рывком вытащил лезвие.
  Потрясая оружием, он заметил, что мечники поддержали его почин, и неожиданным ударом в спину противнику ополовинили его ряды. Когда янычары разглядели новую опасность, большинство их лежало уже на земле, а остальных безудержно стали теснить к воротам.
  -Не дайте им закрыть ворота! - крикнул Антон.
   Несколько янычар кинулись на него словно ястребы, опознав главного. Спецназовец обрушил на них страшные удары топора, который успел зазубриться и покрыться кровью до самой рукояти. Он раскалывал панцири янычар, разрубал их мечи, сея вокруг смерть и хаос. Топор всякий раз застревал то в телах, то в доспехах, спецназовец, матерясь, тратил какое-то время, чтобы вытащить его.
  Но ошибался тот, кто думал, что в этот момент его можно было застать врасплох. Антон владел обоерукой формой боя, сжимая в одной руке топор, в другой меч.
  Янычары забывали об этом, с торжествующими криками кидаясь на него со спины, спецназовец раз за разом без устали отмахивался от нападавших, и враги отваливались от него с рассеченными доспехами и вываливающимися внутренностями, а кто и без головы.
   Забрызганный кровью, охрипший от криков, которыми приходилось все время поддерживать и направлять горожан, Антон не сразу разглядел одну странность, а когда разглядел, было уже поздно.
  Никто из янычар и не думал отступать, хотя воротины на протяжении всего избиения оставались гостеприимно распахнутыми. Смертники, они что ли?
  Смертники! Антон похолодел от страшной догадки.
  Отбросив меч, он взялся за топорище обеими руками и на бегу врубился в толпу янычар, нанося удары по обе стороны попеременно. Обороняющиеся не выдержали напора и рассыпали строй. Спецназовец, воспользовавшись временной паникой, кинулся в прореху и достиг, наконец, ворот.
  За ними были еще одни ворота! На них было грубо намалевано внутренне убранство двора, что доселе вводило в заблуждение.
  -Засада!- Закричал он, перекрикивая шум битвы.- Всем назад!
  И он знал, что не успел.
  Из-за построек, где скрывался плохо вооруженный, а что плохо вооруженный, практически невооруженный арьергард, который только должен был подобрать оружие у убитых янычар, раздался сначала вой, потом лязг новой битвы, которой не должно было бы быть.
  Он крикнул Ивана, вскочил в седло и поскакал назад. Оставшееся его войско кинулось следом, и тотчас стало мишенью для сотен стрел, пущенных из-за стены. Они тучей накрыли людей, вокруг поднялся животный крик.
  Антон, сжав зубы, скакал вперед, дав себе слово не оглядываться, и скоро достиг улицы, где находилось основное его войско, но это уже ничего не изменило.
  Войска, в том смысле, в каком его понимают, как некий подчиняющийся приказам и выполняющий боевую задачу, элемент, уже не существовало. Улица была запружена обезумевшими от страха людьми, которые лезли, не разбирая дороги, по головам друг друга.
  Причину панического бегства Антон понял очень быстро. В дальнем конце улицы в практически беззащитных людей вклинилась масса тяжело вооруженных янычар, празднично сверкающая сотнями вороненых панцирей, словно стая майских жуков.
  Над головами не переставая, словно крылья ветряных мельниц, взмывали и опускались мечи и топоры на длинных ручках. Там, где они опускались, словно вспыхивали пестрые фейерверки.
  Конец улицы был ярко-алый, словно на карнавале, и этот часть улицы становилась все обширнее, медленно, но верно протягивая к замершему спецназовцу свой жуткий язык.
  Антон попытался пролезть к месту рубки, но для достижения этой цели ему надо было прорубить и поубивать бегущих навстречу людей. Он понял, что его план трещит по всем швам.
  Где же Волобуев с мегалаками? Их появление было бы настоящим спасением.
  Антон, наконец, сдался на волю толпы, и людской поток увлек его.
  
  -Пойдем через базар,- сказал Олаф.
  -Ледокол запретил идти через базар,- возразил Волобуев.- Там слишком мало места, неудобно драться, нас могут зажать.
  -Мы вместе, но мы сами по себе.
  Волобуев приосанился и оглядел бойцов. Ветерок трепал шерстку трех с лишним сотен мегалаков. Большинство было на конях. Он стоял один против всей этой мощи, один среди нелюдей.
   -Если вы ослушаетесь, Ледокол вас накажет,- Волобуев решил быть дипломатичным, но тут Олав сказал то, что попросту взорвало силача изнутри.
  -Человек боится идти через рынок, - заключил Олаф.- Человек боится Ледокола, это понятно.
  Волобуев сплюнул на землю. Он был в просторной рубахе, доспехи ему так и не смогли подобрать, стоял, опираясь на огроменную железную дубину, утыканную коваными шипами.
  -Хрен с вами, нехай будет через рынок,- сказал он.- На одной стене будем все висеть.
  Он приосанился и ударил палицей в окружающий рынок забор, выместив на нем всю злость. Во все стороны полетели щепки, остатки забора улетели внутрь.
   Хороша дубинка, оценил Волобуев. На скорую руку ему выковали ее по личному заказу. Особой гордостью служило то, что никто из людей не смог ее толком поднять.
  Мегалаки ступили на территорию рынка, и, торопясь, побежали. Они уже опаздывали, потому что где-то в городе уже вовсю гремели мечи. Между тесными прилавками отряд сразу разбился на множество небольших групп, о чем и предупреждал Антон. Вдобавок, некоторые группы свернули не туда и заблудились.
  А потом на них напали.
  Торговые лавки, магазинчики, даже прилавки оказались набиты янычарами. Они до поры до времени затаились, пропуская бегущих мегалаков, а потом оказались не только сзади горожан, но даже среди них.
  Они напали одновременно, и мегалаки сразу оказались в невыгодных условиях.
  Они были зажаты в узких рядах, они были разрозненны. Но самое главное: их было в несколько раз меньше.
  Янычары давили единым фронтом, оттесняя мегалаков щитами к близким стенам и рубя их там. В плен никто никого не брал. Овощные лавки очень быстро превратились в жуткое подобие мясных.
  Дольше всех напор бронированного тарана выдержал Волобуев. Он занял стратегическую позицию на входе и дрался, по-крайней мере, с несколькими десятками янычар одновременно.
  Янычары сразу вычленили Олафа. У них была хорошая разведка. Беспощадно рубящегося мегалака янычары атаковали по очереди, меняясь и поставляя на смену свежих бойцов. Они пытались расчленить группировку и оставить знаменитого мегалака одного, но мегалаков сорок все же оставались с ним до конца.
  Их загнали в тупик, где обычно все справляли нужду и собирались додавить, изрубить посреди куч фекалий и неистребимого запаха мочи, к которым постепенно присоединялся новый мощный запах. Запах крови, бьющей из разрубленных артерий.
  Уже обреченные мегалаки проявили новую тактику. Сбившись в кучу, они на мгновение замерли, а потом вдруг беззвучно и страшно разинули свои рты. Окружающие их янычары, как по команде, выронили мечи и схватились за уши. Несмотря на это, кровь хлестала сквозь шлемы и железные перчатки.
  Мегалаки воспользовались этим и бросились на них. Это была беспощадная жесточайшая рубка. Загнавший мегалаков в тупик отряд янычар перестал существовать всего за несколько минут.
  Олаф кинулся в прорыв, за ним устремились уцелевшие. Но янычар было слишком много. Вся территория базара была окружена отрядами, по мере необходимости на территорию входил новый, и им не было конца.
  С огромными потерями отряду Олафа удалось пробиться к выходу и соединиться с Волобуевым, но это был их первый и последний успех. После этого удача явно отвернулась от них и их обложили окончательно.
  Перед окончательным и бесповоротным поражением случилась пауза. Янычары по команде выступили за территорию базара, оставив кучи дымящихся кровавых тел.
   Волобуев сидел, устало уперев в землю исковерканную залитую кровью палицу. Буйная головенка опущена, волосы спутались от пота и крови, своей и чужой. У мегалаков на ногах осталось существ 15,включая самого предводителя.
  Олаф вышел за ворота и оказался перед молчаливыми шеренгами янычар. Увидя кто перед ним, они подняли забрала. Это были мегалаки, и их было более сотни на 15 обессиленных бойцов.
  Олаф угрюмо осмотрел ряды предателей, что-то крикнул по-своему и бросился на врага в одиночку. Оставшиеся бойцы устремились за ним, и сеча вспыхнула с невиданным доселе ожесточением.
  Мегалаки с воем сцепились между собой, все закрутилось, мечи мелькали с непостижимой для человечьего глаза частотой, и весь этот воющий-рубящий клубок покатился прочь, разбиваясь на отдельные неравные стычки, когда несколько мегалаков рубили одного Олафовского бойца, да к тому еле держащего меч от усталости.
  Через какое-то время Волобуев, который так и остался сидеть, оказался один на совершенно пустом базаре, усыпанным бездыханными телами.
  Силач тяжело поднялся, вздымая свою дубину и, крикнул, решив умереть:
  -Меня забыли, гады!
  Ему никто не ответил. Тогда он тяжелой поступью вышел на улицу. Навстречу ему выбежали со двора несколько опьяневших от крови янычар, но когда он крикнул, обращая на себя внимание, они только махнули на него рукой.
  -Неужели все?- заорал Волобуев.- Не верю, гады! Я еще жив!
  Он опасался только одного, что звуки битвы окончательно затихнут, а он так и останется один.
  Внезапно затихшие было звуки вспыхнули с новой силой. И они все усиливались!
   Гром доспехов, многочисленные беспрестанные удары свидетельствовали о том, что на помощь Волобуеву из города, со стороны ушедших основных сил, пробивается отряд.
  Безумная надежда придала Волобуеву сил. Он сразу уверовал, что все теперь пойдет на лад, и проигранная уже битва будет выиграна. Он решил, что отряд Ледокола уже разбил врага в крепости и теперь пришел на помощь.
  Так и должно было быть, силач уверенно кивнул сам себе. Теперь-то наверняка все пойдет на лад, и они победят. Ледокол должен был все предугадать, как же иначе.
  Силач направился по улице, но не успел пройти и десятка шагов, как навстречу ему выкатился воющий клубок, и улица мгновенно вздыбилась от наводнивших ее воинов.
  Волобуев скривился как от боли.
  -Как же так?- застонал он, и даже обрушивая на врага свой первый удар, все повторял эти слова отчаяния.
  В окружении доброй сотни янычар бился из последних сил, мотаясь, как раненый зверь в сплошном частоколе чужих мечей и копий, Антон.
  -Живым брать!- Закричал офицер.- Руки ему отрубите, ублюдку!
  Спецназовец сделал молниеносный выпад и насадил говорящего на меч. Оружие его застряло в костях, но не успел он его выдернуть, как его выбили у него из рук окончательно. Тогда он стал громогласно бить нападавших подобранным с земли щитом.
  Силач попытался придти к нему на помощь, по пути снес нескольких человек, уже хорошо понимая, что им не выстоять. В последнем порыве они пробились друг к другу и, встав спина к спине, завертели вкруг себя смертельную карусель.
  -Стойте!- Раздался повелительный голос.
  Звон мечей постепенно затих. Спецназовец с Волобуевым тоже опустили оружие. Они были окружены почти двумястами распаленных кровью янычар. Ряды нападавших разомкнулись, пропуская всадника.
  Это был Фонарщик собственной персоной. Презрительно оглядев окруженных с высоты своего положения, он молча бросил им под ноги отрубленную голову. На лице Олафа застыло выражение ожесточенности боя. Теперь уже навсегда.
  -Говорил ему, через базар нельзя! - попенял Волобуев словно живому.
  Наместник, по-прежнему не говоря ни слова, видно считал их недостойными его речи, сделал жест, и из-за его коня показались Кай и Инга, подталкивающие связанного Куцего.
  -Бросайте мечи или ему конец! - Выкрикнула Инга засмеявшись. - Такая фамилия сгинет!
  -А у тебя то какая фамилия? - Спросил Антон.- Уж не иудина ли?
  -Ты разговариваешь с вельможной особой, презренный раб!- с взвизгиванием крикнула она. - Впрочем, я не должна понапрасну сердиться, тебя все равно скоро повесят.
  Она приставила нож к сердцу пленника.
  -Бросайте мечи, голытьба!
  Волобуев выжидательно посмотрел на спецназовца.
  -Что ты на меня уставился? - Крикнул тот и швырнул меч на землю.
  Силач последовал его примеру, кинув дубину.
  -Вот и прекрасно,- осклабилась Инга и мягко погрузила нож в беззащитное тело.
  Не издав ни звука, Куцый рухнул на землю. Не сговариваясь, безоружные пленники рванулись вперед. У спецназовца была только одна мысль - задушить эту кровожадную кошку.
  До Инги им добраться не дали. Сверху рухнула и погребла их своей тяжестью огромная сеть, каждое ячейка которой была кована в расчете и не та таких силачей. Вдобавок, Антону просунули за заломленные назад руки толстенный лом.
  Волобуев сипел, ворочаясь, словно проснувшийся медведь в берлоге, но и на него навалились, крутили руки.
  -Я сейчас, Ледокол, - бормотал силач.- Подожди малость, сейчас всех поскидаю.
  Но все усилия титана были напрасны, и они были туго спеленаты словно младенцы.
  
  Совсем не так они планировали попасть в крепость. Крепко связанными их погрузили на поводы. Крепость они так и не увидели толком. Едва заехали во двор, как их стащили с телеги и сразу потащили в Голодоморню. Куда же еще.
  Башню защищали толстые стены, оставлявшие внутри совсем мало места. Мрачный подвал Голодоморни был еще меньше.
  Близкие стены были черными от сажи чадящих факелов, сочились сыростью и были облеплены целыми зарослями мерзких на вид бледнокожих полипов.
  Даже запертые за решеткой с прутьями в руку толщиной, пленники не были освобождены от пут. Наоборот, они были прикованы в сидячем положении к узким и неудобным деревянным скамьям.
  Волобуев повел плечами, но цепи не поддались.
  -Прости, Ледокол, подвел я тебя, - вздохнул силач.
  -Не бери в голову,- оборвал Антон.
  -Я виноват. Но когда нас будут казнить, я попрошу чтобы меня взяли первым, ты подольше поживешь, потому что со мной они долго промучаются.
  Антону надоели изъявления преданности со стороны Волобуева, и он велел ему заткнуться, но тот все равно вздыхал и сокрушенно бормотал себе под нос. Он действительно чувствовал себя виноватым.
  Загрохотала чугунная дверь наверху, и в подвале появилась странная фигура. Неизвестный был одет в сутану монаха, в накинутом капюшоне, скрывающем лицо. Он молча остановился перед решеткой.
  -Для монаха ты слишком силен, - сказал Антон.- У тебя плечи бойца. Я ждал тебя. Ты не мог пропустить такое зрелище. Результаты твоей безоговорочной победы! Так ведь, Кристоф. Или как тебя? Дану Дануев?
  Он узнал его за мгновение до того, как монах скинул капюшон с лица, потому что в мозгу ожила безвременно канувшая в лету система МОНОКОМ.
  -Кристиан Мора!- вырвалось у него, впрочем, он быстро взял свои чувства под контроль.- Как тебе удалось выбраться с Улган-Дага? Я слышал все переговоры экспедиции, которая была организована исключительно с целью замуровать тебя в недрах планеты навсегда! И они с этой задачей справились, насколько я знаю.
  Мора усмехнулся с чувством превосходства.
  -Насколько ТЫ знаешь! Знай же, экспедиция была создана исключительно с целью посетить Улган-Даг. Мною. Растяпы хотели срубить бабки по легкому, а вместо этого остались там навсегда.
  -На корабле было 62 человека.
  -В твоем голосе слышится осуждение. Но я ведь не спрашиваю, скольких ты положил здесь при штурме Голодоморни.
  -Ты прекрасно знаешь, за чем я пришел. Я пришел за элиминатором. Если я не успею, унформер созреет, и погибнет несоизмеримо больше людей, чем при штурме Голодоморни.
  -Конечно, унформер созреет. Я специально выбрал лучший убойный экземпляр.
  -Ты?! Но почему?
  -Если бы я тебя не убил, то ты убил бы меня!
  - С чего ты так решил? - опешил Антон.
  - Потому что из нас пятерых должен остаться лишь один! И если ты не понял этого, то тебя правильно выгнали из "Фалкона"!
  -Ты больной на голову, Мора! Тебя надо отформатировать заново!
  -Не называй меня больным! Я избранный!
  -Ты тоже поверил в сказку о ясновидящих?
  Мора посмотрел на него с сожалением.
  -Эксперимент слишком грандиозен, чтобы ты понял его суть своим убогим процессором. В производство было запущено пять РАЗНЫХ моделей, но в результате должна остаться лишь одна. Настоящий Фалкон!
  -Ты знаешь, кто убил остальных?
  -Ты действительно хочешь это знать? - усмехнулся Мора.
  -Я бы хотел рассчитаться за остальных!
  Мора захохотал.
  -Ты не представляешь, какую глупость выдал. На ЧТО ты замахнулся, железяка? - в глазах его промелькнул страх.
  - Мистер Би?
  - Он лишь исполнитель.
  -Начнем с него, выйдем на хозяина!
  -Для приговоренного к смерти звучит оптимистично. Ты бы давно сдох на этой периферийной закуклившейся планетке, если бы люди из Невода не нашли тебя. Я опередил их всего на час, но нанял слишком неумелого киборга. Не было времени на долгие поиски, малыш.
  -За то, что Ледокола малышом обозвал, я твою головенку в твой же зад засуну!- пригрозил Волобуев.
  -Молчи, толстый! - прикрикнул Мора, уставив на него напряженно дрожащий палец.- Ты не знаешь, с кем имеешь дело. Я вижу твое будущее, запомни. Фонарщик хотел тебя в Голодоморню сбросить, что над нами. Вся башня полая внутри, выхода нет, сдох бы там от голода и жажды, тоже ничего себе смерть. Но я отговорил наместника. Можешь гордиться, тебя повесят, а потом распорют живот и вытащат кишки. Будь уверен, что это так и будет. Я вижу это!
  -Но если остаться должен один, то почему двое уцелело? - резонно спросил Антон.
  -Вот! - Мора уставил палец уже на него. - Ты дорос до правильных вопросов! Ты заставил хозяина сомневаться, кто из нас двоих настоящий Фалкон! Пора избавляться от сомнений раз и навсегда! Впрочем, и так ясно, что твое спасение случайность, иначе ты бы не попал в уготованную тебе ловушку!
  -Ловушку?- спросил Волобуев.- И кто же нас предал?
  Мора обернулся, кому-то махнул наверху. По лестнице с готовностью сбежали две фигуры.
  -Кай и Инга!- проговорил Антон. - Каин! Бойся Каина в городе цветных витражей!
  Инга приникла к решетке, прижалась грудями.
  -Когда вас казнят, палач отрежет мне ваши члены!
  -На месте Кая я бы обиделся, - заметил Антон.
  Инга стрельнула в него загоревшимися глазами.
  -Теперь я попрошу и твой язык!
  -Никогда не любил оральный секс! - признался тот и соврал.
  -А что такое оральный?- оживился Волобуев.
  -Идиоты! Деревенщина!- взвизгнула, выходя из себя, Инга.
  -Зато ты развита не по годам, как только головенка столько выдерживает,- сказал Антон.
  Мора остановил девушку.
  -Он хочет вывести тебя из себя.
  -Ничтожество!- прошипела Инга.
  -Именно, что ничтожество! - осклабился Мора.- Ты знаешь, что ждет тебя, Тони? Я тут предупредил Фонарщика, что выпустить тебе кишки не получится. Мы придумали кое-что получше. Для начала тут есть установочка, ее раньше использовали для казни, электрическое ложе называется. Мы пропустим через тебя напряжение, небольшое, чтобы ты заранее не перегорел, но биология твоя не выдержит. Ты обмочишься, обгадишься, волосня встанет дыбом, и в таком виде тебя выволокут на площадь, перед светлые очи толпы. Они любят таких засранцев. А там тебе ждет мучение посильнее. Калваллский гроб! Слышал про такое удовольствие?
  Антон внутри содрогнулся. Стиратель мозга!
  - Ты станешь городским дурачком, Тони!- подчеркнуто сожалеющее произнес Мора.- Тебя будут иметь нищие гомосеки. Ты будешь жрать отбросы.
  Он поискал следы страха на его лице. Не нашел, и это его разозлило.
  -Я тебя не брошу, брат, - пообещал он.- Поживу тут с месяцок, посмотрю на твои мучения, а потом выдерну все суставы и сброшу в работающий реактор, у наместника есть такой.
  -Мне без разницы, раз я к тому времени растением стану!- пожал плечами Антон.
  -Сука!- грохнул по решетку Мора, но быстро опомнился.- Шутишь, значит. Ну - ну. Палач!
  Сверху грохнула дверь, впуская жилистого старика в обширном кожаном фартуке. Почему все палачи старики? Либо они так боятся смерти, что готовы уступить очередь молодым? Дедок жевал яблоко и опирался на палку, поэтому отмыкал решетку одной рукой.
  Скамьи, к которым были прикручены люди, оказались на колесах, и старик со скрипом покатил связанного Антона в дальний угол подвала.
  -Ледокол, ты только не помирай! - сказал Волобуев.
  -Постараюсь!
  -Разговаривай, разговаривай! - милостиво разрешил палач.- Обычно после процедуры уже нечем, потому что язык себе откусывают.
  -Как тебя зовут добрый человек? - вежливо поинтересовался Антон.
  -Свирий. А тебе зачем?
  -Я так воспитан, что не могу натянуть жопу на голову незнакомому человеку.
  -Руки коротки!- заявил палач.
  Подкатив тележку к трансформатору, он взял два "крокодила", один подсоединил к уху, потом оттянул член и прищепил его вторым.
  -Так и знал, что это твое слабое место!- заметил Антон.
  -Зато у тебя сейчас будет сильное, - ощерился старик.
  -Как ты относишься к сильным запахам? - нейтральным тоном осведомился Антон.
  -Прекрати этот балаган, Свирий!- вскричал Мора и нажал рубильник.
   Хрен вам, подумал Антон и обесточил мозговой модуль, проваливаясь в безоглядную тьму.
  
  Очнулся он от грохота засова.
  -Слава великому К.Г.!- Воскликнул Волобуев.- А я уж думал, что ты помер.
  Распахнув пинком решетку, в сопровождении дюжины янычар в панцирях вошел Свирий.
  -Кому тут надо на Площадь Негодяев?- Весело спросил он.- Не вы ли изъявили желание повисеть и подсохнуть на солнышке? Тогда выходите.
  -У меня есть желание сломать тебе шею, весельчак, - проговорил спецназовец,- но, с твоего разрешения, я изъявлю его позже.
  Свирий захохотал. Определенно, Антон его радовал.
  -На том свете, дорогой, ты будешь гореть в аду, так что и там нам не суждено встретиться.
  -Значит, я приду за тобой в рай.
  -Не богохульствуйте, дети мои, - из-за спин, закованных в сталь и перепоясанных перевязями с мечами, выступил еще один старик, на этот раз сухой и длинный, с вислой унылой бородой, одетый в сутану, так же понуро обвисшую. От монаха сильно пахло могилой.
  -Уберите попа, я не верующий! - Потребовал Волобуев, и Антон посмотрел на него с уважением.
  -А ну встать перед его Преосвященством Первым жрецом, ублюдки!- Рявкнул Свирий.
  Приговоренных отстегнули от скамей, но от самих цепей никто и не думал освобождать, они были в круговую охвачены ими словно египетские мумии в пергамент.
  Первого волокли Волобуева.
  -Ледокол, я виноват перед тобой! - Успел прокричать силач.
  -С тебя еще за это спросится, - ответил спецназовец.
  -Не переговариваться!- Они были наказаны плетью.
  Их волокли к телегам с огромными деревянными колесами, каждого в свою. Каждый должен был умереть в одиночку.
   На приговоренных надели высокие шутовские колпаки, а между связанными руками воткнули по толстой свече высотой почти в рост человека, и скорбная процессия тронулась.
  Антона неприятно поразило настроение толпящихся по обочинам людей. Равнодушных среди них не было. Одни смотрели с явным предвкушением зрелища, заранее оживленно смакуя детали, другие-с неприкрытой злобой. Когда в них начали швырять яйца, помидоры, камни и просто всякий мусор, Волобуев не выдержал и прокричал:
  -За что вы меня мучаете? Вам-то я не сделал ничего плохого.
  Чем вызвал взрыв здорового хохота.
  -Перестань, Волобуй! - Докричался до него спецназовец.- Не порть людям праздник.
  За эти слова он удостоился тычка палкой под ребра.
  -Не порть товар,- сказал он Свирию,- а то голубые обидятся.
  Палач ухмыльнулся:
  -Это точно. Тебя будут драть даже псы!
   -Откуда у вас псы? Вы же их всех поели.
  -Для тебя, умник, я разорюсь и куплю одного кобеля.
  -Зачем же тратиться? Ты сам пес смердячий!
   Свирий побледнел от злости и тыкал его под ребра снова и снова.
  Наконец телеги нехотя вырулили на Площадь Негодяев. Их приветствовали сотни воплей, площадь была запружена народом, возницы были вынуждены притормозить.
  Раздавая кнутовищем удары направо и налево, мрачный эскорт пробивался к возвышающемуся в центре эшафоту. Внезапно спецназовец увидел в толпе Машу.
  Видение длилось всего мгновение, и девушка была почти сразу заслонена ревущей толпой, но Антон успел заметить, что девушка повязала платок по-вдовьи. Из-под него виделись только глаза, наполненные неизбывной печалью.
  Телеги пробились к эшафоту, и приговоренных грубо сбросили с них. По двое стражников подхватили их под руки и почти бегом припустили к помосту, где уже разминался, поигрывал мускулами палач, голый по пояс, в красной маске.
  На помосте возвышалась виселица, специально укрепленная для Волобуева, рядом стоял укутанный проводами саркофаг, открытый, изнутри которого неслась несусветная вонь. "Калваллский гроб"! Его не проведешь как электрический стул, не отключишь сознание. Он выжигает нутро под ноль.
  Пока их тащили по лестнице, толпа ревела, не переставая, но едва они оказались наверху, наступила тишина. Спецназовец увидел умиротворенные, даже печальные, лица.
  С краю площади имелось возвышение с двумя креслами, в которых восседали Фонарщик и Кристина Мора. Чуть сзади стояли Каин и Инга. Вельможные зрители продолжали опасаться даже связанных бунтовщиков, и были окружены охраной в блестящих кирасах и с оголенными мечами.
  Наместник махнул рукой, после чего на эшафот медленно поднялся жрец.
  -Снимите с приговоренных эти колпаки,- велел старик сварливым голосом.- Свечи оставьте.
  -Засунь их себе в... - огрызнулся Волобуев.
  Жрец осуждающе качнул благообразной седой головой.
  -Господа,- начал он проникновенным голосом.- Мы собрались здесь, чтобы покарать злодеев и сторицей воздать за их преступления против монаршей власти, данной нам Великим Мазой. Вот имена этих злыдней, от содеянного которыми стынет в жилах кровь, и которые будут навеки проклинаться в нашем славном городе. Первого злыдня зовут... - Он заглянул в широкий пергамент, картинно держа руку на отлете.- Первого зовут Волобуев, по прозвищу Длинный Хрен.
  В толпе захохотали.
  -Однако, нехорошее у вас прозвище, сын мой,- заметил священнослужитель.
  -А что, Короткий Хрен было бы лучше?- Возразил силач.
  Хохот в толпе стал громче.
  -Призываю собравшихся к тишине! - Провозгласил жрец неожиданно окрепшим голосом.- Ибо по закону Святого Мазы я буду вынужден заново зачитать приговор. А вы, любезный, ведите себя пристойно, ибо вскоре предстанете перед Богом.
  -Я не тороплюсь.
  Антон вновь увидел в толпе Машу, напирающий народ периодически оттеснял ее, но девушка упорно выбиралась вперед.
  Новое открытие отвлекло его. Наравне с девушкой к эшафоту пробивались верткие парни, закутанные в пыльные плащи. Один из них приподнял лицо, и спецназовец разглядел, что это не человек.
  Мегалаков было немного, не более десятка, и шансов они не имели, их бы быстро перебила стража, в два ряда застывшая у эшафота во главе со Свирием. Среди мегалаков неожиданно мелькнуло лицо Юфа, и Антон напрягся.
  -Имя второго злыдня, да будет проклято оно в веках - Антон, - продолжил тем временем кардинал.- Полковник космического спецназа, оперативное имя - Геро. Имеет так же прозвища - Огненный Серп, Свинцовый Грайвер, Унган, Песчаный Барс, Садовник, Ледокол...
  Это все Мора наболтал, понял Антон. От мыслей его отвлек неожиданно возникший шум. Толпа заволновалась.
  -Прекратите шум! Теперь я поневоле вынужден вернуться к началу документа, - прокаркал жрец, и Антон с ним согласился, время ему было нужно позарез.
  Киборг был силен, гораздо сильнее обычного человек, но цепи разрывать еще не научился. И тут он вспомнил одну вещь, о которой никто знать не мог, даже негодяй Мора.
  А не мог он этого знать по той причине, что это были воспоминания настоящего Антона Воронина. В шеренге таких же отъявленных героев он стоял на палубе авианосца, за панорамным иллюминатором неподвижно висел диск планеты, атмосфера которого испещряли бесчисленные трассеры и вспышки, и куда им следовало окунуться с головой.
  Перед строем стоял целый полковник, старый пер, с перекошенным решимостью отправить всех на убой лицом и настоятельно внушал им:
  -В гипофиз каждого из вас вшита специальная ампула. Она достаточно хрупка, чтобы вы могли мысленным усилием "раздавить" ее, после чего в вашу кровь поступит столько адреналина, что она закипит, а ваши мускулы разовьют такую мощь, что не выдержит даже сталь. Но сам ваш организм может выдержать такое перенапряжение только раз в жизни. Так что вам самим решать, когда наступит этот решающий момент.
  Раньше Антон как-то не задумывался, что означает "мысленно раздавить", повода не было и особой нужды. Теперь же повод был, возникла проблема в реализации.
  Он представлял внутри своего мозга маленькую скользкую ампулу, брал ее в руки, ломал, но каждый раз пробуя связанные руки, убеждался, что ничего не изменилось и сверхспособностями он обладать не начал.
  -О, да я зачитал не весь список,- с этими словами жрец доразвернул сложенный пергамент.- Прозвища лихоимца также - Драконобой, Бетельгейзский Волк, Гроза Периферии, Большой Бур и прочая и прочая.
  К жрецу пробился посыльный и проговорил:
  -Досточтимый хан велел заканчивать побыстрее.
  -...и Ледокол!- Тотчас провозгласил кардинал, пропустив изрядную часть списка.
  Слова его немедленно вызвали новый шум в толпе, гораздо более сильный, нежели в первый раз. В толпе указывали на что-то за спиной Антона, однако он, занятый проклятой пилюлей, не мог позволить себе оглянуться.
  -Вешайте толстого,- нетерпеливо махнул рукой жрец.
  Четверо стражников поволокли упирающегося Волобуева к виселице. Спецназовец дернул скованными руками, цепи даже не дрогнули, зато он сам от своего же усилия упал на помост и не мог подняться.
  Скрипя зубами от бессильной ярости, он наблюдал, как Волобуева подтащили под болтающуюся от ветра петлю. Когда ее начали вдевать приговоренному на голову, то она не полезла, и палач, ругаясь, стал ее раздвигать.
  На этот раз Волобуев даже не сопротивлялся, а, замерев неподвижно, смотрел куда-то назад. Поначалу Антон решил, что от безысходности, но Волобуев вдруг закричал:
  -Подождите вы, олухи! Вы хоть знаете, КОГО вы хотите казнить? Тогда оглянитесь и посмотрите!
  Палач стал озираться.
  -Стена, стена,- раздалось в толпе.
  Даже спецназовец оставил свои бесплотные попытки и, выворачивая голову, пытался увидеть, что там за стена.
  -Не понимаю, что вы там нашли, - проворчал жрец.- Обычная фреска.
  Антон тоже поначалу так решил. Старая, может быть, даже древняя, вся потрескавшаяся, фреска изображала некий плывущий корабль. Отведя взгляд от безвестной картинки, он неожиданно столкнулся с округлившимися глазами силача.
  Потом он увидел, что точно такие же глазами на него смотрят стражники, по-прежнему удерживающие Волобуева. Спецназовец окинул взглядом замершую толпу и столкнулся уже с сотнями устремленных на него глаз.
  -Да вы что, спятили?- Завопил вдруг жрец и продолжал вопить, не переставая, словно его также не переставая, продолжала жалить оса, по миллиметру вставляя в зад безразмерное нескончаемое жало.- Это не может быть ОН! ОН не стал бы валяться у ваших ног, связанный по рукам и ногам и изготовленный к закланию словно агнец. Вешайте толстого!
  От его крика палач очнулся и, продев петлю, затянул ее на шее Волобуева. Толпа продолжала шуметь, и неизвестно, сколько бы продолжался весь этот кавардак, если бы у Антона не иссякло терпение, и он, поднявшись и потирая затекшие руки, не направился к краю эшафота, чтобы разглядеть картину получше.
  Он не сразу обратил внимание, что проделывает это в мертвой тишине, которую прорезает лишь скрипучий, какой-то старушечий, голос Фонарщика:
  -Кто связал его гнилыми веревками?
  -Это не веревки, ваше высочество, - ответствовали ему.- Это цепи.
  Антон посмотрел на свои руки. У кистей болтались обрывки цепей. На концах, в местах разрывов, они были раскалены докрасна, так что шествующий по помосту Антон оставлял за собой капли расплавленного металла.
  Спецназовец сорвал с себя остатки цепей, просунув указательный палец меж запястьем и наручником, как если бы это были простые нитки.
  -Это он!- буйволом взревел Волобуев.- ОН!
  -Картина!- сотнями голосов выдохнула толпа.
  Как уже упоминалось, на картине был изображен небольшой корабль, плывущий по довольно символически изображенному морю. Да и сам корабль был выложен довольно неряшливо. Борт, мостик, труба - так обычно рисуют дети.
  Борт корабля украшала надпись:
  -Ледокол "Великий король Константин Густов".
  Константин Густов - К.Г.Ледокол. Великий К.Г. Он же Ледокол.
  -Какая, право, ерунда!- не успел проговорить Антон, как едва не был наказан.
  -Убить самозванца!- На него ринулись те, что стояли поближе: Свирий и палач.
  Если Свирий махал своей палкой, довольно хорошего качества, дубовой, то палач воспользовался остро наточенной секирой, которым должен был вспороть живот приговоренному.
  Ощущения Антона приобрели невиданную доселе остроту и ясность. Казалось, что он видит вкруговую, всей поверхностью тела, а скорость передвижения была такой, что временами его силуэт размывало в воздухе.
  Спецназовец, не оглядываясь, убрал голову из-под свистнувшей секиры и подправил хищно блеснувшее лезвие обратно в палача таким образом, что оно вошло ему между ног снизу вверх, а застряло где-то на подходах к его профессиональной алой маске.
  Выхватив палку Свирия, спецназовец сломал ее ему же об голову, а потом пинком послал безвольно обвисшее тело практически через весь эшафот. Все действия Антон проделал на раз-два.
  -Великий!- прорезался истошный вопль.
  Потом стали кричать все, даже Волобуев. Люди падали ниц, устоял лишь силач, которому помешала надетая петля, плакали, протягивая к нему руки. Они видели в нем богочеловека, сошедшего с небес.
  Охрана бросилась к спецназовцу, но моментом удачно воспользовались мегалаки, внезапно ударив солдатам в спину и беспощадно переколов.
  -Веди нас, Великий! - Опустился на колено Юф.
  -Спаси нас, Великий!- Раздавалось со всех сторон в возникшей давке.
  Антон к такому повороту событий оказался совершенно не готов и не представлял себе, как обращаться с внезапно свалившейся на него безграничной властью. Он пытался докричаться до словно обезумевших, превратившихся в беспомощных детей, людей. Куда там.
  В сутолоке Фонарщик, Мора вместе с Каинами повскакивали на лошадей и ринулись сквозь толпу. Антон хотел устремиться в погоню, но тут толпа полезла на помост, и едва не столкнула Волобуева в петлю, которую так никто и не удосужился с него снять.
   -Освободите меня, кто-нибудь! - Закричал Волобуев.
  Антон подбежал к нему, снял петлю, и едва это проделал, силач рухнул на колени, порываясь поцеловать ему ноги.
  -Очнись, Волобуев! - Спецназовец встряхнул его, приводя в себя. - Найди Юфа, пусть собирает бойцов! Мы еще не победили!
  
  
  26.
  А Х А Н Г А Р А Н С К И Е Л Ь В Ы
  
  Антон вышел из-за стен дома, за которыми простиралось ровное место до самой крепости наместника. Ворота были задраены, башня Голодоморни возвышалась мрачно и неприступно.
  В бойницах на протяжении всей видимой части стены засели многочисленные лучники. От этого стена в неровностях кладок разных лет выглядела колючей.
  На самой башне кто-то написал "Добро пожаловать в ад!".
  Ну-ну, сплюнул спецназовец.
  На нем были доспехи, покрытые сусальным золотом, и он чувствовал себя неуютно, этаким ряженым. Но ничего нельзя поделать, электорат просит.
  Перевязь с двумя мечами тоже золотая. Еще под панцирем был спрятан паузер, так на всякий случай: вдруг внутри крепости нейтрализующее поле не действует.
  Если при взгляде на Голодоморню охватывало молчаливое умиротворение, то стоило Антону обернуться, как на него разом обрушился несусветный гвалт.
  В прилегающих дворах и улицах Ахангарана было полно народа, и царила невообразимая сутолока. Те, кого удалось вооружить, человек восемьсот, кучковались в колонны. Мало, черт подери. Янычар с их тяжелым вооружением, равного которому в городе не сыскалось, будет, по крайней мере, втрое больше.
  С другой стороны, спецназовец сам удивился, что кто-то еще пришел после такого оглушительного фиаско. Сам он не переставал испытывать чувство вины, глядя, как с улиц убирают погибших.
  Чуть в стороне, там, где сколачивали тараны, и во всю стучали молотки, группировались мегалаки.
  -Волобуев!- Позвал Антон.
  Тот отделился от толпы и приблизился, согнувшись в три погибели в поклоне. На нем были старые покореженные доспехи, и Антон опять почувствовал себя петрушкой. Ему сделалось стыдно за свой "парадно-выходной" мундир, все равно, что он бы стоял без трусов.
  -Слушаю, о Великий,- крикнул в землю силач.
  В ответ на высокопарное обращение спецназовец только поморщился. Он уже устал отучать людей от такого рода раболепствования. Утверждалось так же, и люди верили, что нельзя смотреть великому К.Г. в глаза - окаменеешь. Посему он видел одни затылки и зады.
  -Ты сказал, чтобы Юф строил мегалаков всех вместе, включая рабов?- строго спросил Антон.
  -Так точно, о Великий.
  -Так какого же Великого К.Г. он разделил свою колонну на две? Скачи к нему и скажи, что я не допущу второго базара.
  -Может, его убить?
  "И ведь убьет", - подумал Антон.
  -Пусть лучше колонну объединит, - устало сказал он.
  Едва Волобуев ушел, как, отклячив зад, к нему буквально вполз человек из личной охраны.
  -Великий, к вам женщина.
  -Я же сказал убрать всех женщин в глубь города.
  -Она утверждает, что вы знаете ее, Великий.
  Маша, молнией мелькнула мысль, и Антон велел пропустить.
  Женщина приблизилась боязливо, на ней было старенькое платье, и все норовила упасть на колени. Он поспешил ее поднять и усадил в королевское кресло, принесенное мегалаками с площади.
  Она присела на самый краешек, словно кресло могло ее укусить, по- прежнему не поднимая глаз.
  -Ты тоже боишься смотреть мне в глаза?- улыбнулся Антон.
  -Нет, Великий, даже если превратишь меня в камень, - храбрясь, ответила она и подняла на него серые глаза, полные вселенской всепоглощающей любви.
   "И за что женщины так беззаветно любят мужчин?" - Подумал он и понял, что правильно сделал, предложив ей трон.
  Да что трон, он готов был предложить ей всю планету.
  -Я верю, что ты нас все спасешь, Великий,- тихо проговорила она.
  "Хотелось бы так думать", - сделал он про себя поправку.
  -Я хочу умереть за тебя! - воскликнула она.
  -Это лишнее. Иди к женщинам и до окончания боя не выходи.
  -Слушаюсь.
  Она беспрекословно повиновалась. Быть Великим Антону в этот раз понравилось.
  Когда она сходила с трона, повинуясь порыву, он остановил ее и жарко поцеловал. Она засмущалась:
  -На нас смотрят!
  -Это вряд ли!
  Она уходила гордо, ни разу не оглянувшись, и он понял, что больше они не увидятся.
  Тараны - огромные телеги с деревянными колесами, груженные заостренными бревнами, которые искали по всему городу, сколачивали слишком долго, и это несмотря на то, что плотники работали без перерывов.
  Вскоре приготовления были закончены, и люди стали выдвигаться. Спецназовец почувствовал дискомфорт. Настроение воинов ему решительно не понравилось. Лица опять были обреченные.
  Он подозвал к себе Ивана и поинтересовался, в чем дело.
  -Они знают, что все умрут. Но умрут вместе с Великим К.Г., который станет их пропуском к Великому Мазе. И наступит всеобщая Маза! Ты что не знал, что К.Г. и Маза друзья?- издевательски поинтересовался Иван.
  -Шутник!- в сердцах бросил Антон, и, подозвав командиров отрядов, отдал новый приказ.
  -Как я прорвусь в Голодоморню, сразу уходите. Дальше я работаю один!
  -Может, их измором взять, Великий?- предложил Юф.
  Что им сказать? Антон оглядел лица, не глаза, глаза все продолжали прятать. Они хотели жить, и им не было дела до элиминатора и готового рвануть на всю планету унформера.
  И они были правы. Их ждали женщины и дети, и они хотели их дождаться.
  -Как только я окажусь в крепости, уходите, - упрямо повторил он.
  -Хан Яндырбец нас из-под земли достанет.
  И опять Антону нечем было возразить. Великий К.Г сгинет снова на тысячу лет, а Фонарщик вот он, тут. И фонари готовы принять новых висельников. Народу много, но можно вешать несколько шей в одну петлю. Это быдло даже умереть не имеет право достойно, кроме как блюя и фекалируя друг на дружку.
  - Когда Великий прорвется к хану Яндырбец, тому наступит конкретный ... - пришел на помощь Иван.
  И как всегда вовремя. Разрядил обстановку и командиры повеселели, но с рядовыми горожанами было не в пример хуже.
  Люди с опаской выходили из-под защиты стен и улиц, не было слышно ни разговора, ни обычных в таких случаях подтруниваний. В центре встали наиболее хорошо вооруженные найденным в городе оружием люди, на левом фланге - мегалаки, на правом - опять люди, но вооруженные лишь дубинами да ножами, что означало, что им суждено выступить против тяжелой кавалерии практически безоружными.
  -Сейчас что-то произойдет!- понял спецназовец.
  Со страшным скрипом ворота крепости стали открываться. Из глубины двора сначала показалось облако поднятой пыли, а потом уже донесся мерный топот.
  В воротах возник ряд полированных медных щитов, за ним другой, третий. Казалось, им не будет конца.
  Бронированная колонна вышагивала как на параде. От ритмичного колыханья сотен щитов зарябило в глазах. В такт ударам бубна янычары организованно перестроились во фронт.
  Перед остолбеневшими горожанами выстраивался монолит. На площади перед крепостью уже замерли в ожидании битвы, готовые по первому сигналу ринуться в бой, около пяти тысяч янычар, а колонна продолжала выдавливаться в ворота.
  Стоял сплошной лязг навешанного на янычар железа. Даже на глаз было видно, что их больше горожан раза в три.
  Янычары не суетились, держались уверенно, было слышно, как они неспешно переговариваются в строю. "Эх, и врежут же они нам сейчас", - подумал спецназовец.
  От тягостных дум его отвлекли вопли, донесшиеся со стороны собственных войск. Как оказалось, кричал Волобуев и, как водится, на своих:
  -Осади назад! Разойдись пошире! Дай простор для замаха!
  Замахиваться силач собрался даже чересчур широко. Во всяком случае, места он себе отвоевывал столько, как если был метров 10-ти росту. Да и то ему все только мешали.
  -Волобуй, поди сюда!- Велел спецназовец и, когда тот приблизился, приказал:- Возьми сотни три мегалаков, самых головорезов, встань позади. Ударишь, только когда станет совсем худо, и только когда я сам позову!
  -Не губи, Великий!- Силач упал на колени, лязгнув массивными доспехами.
  -Будешь орать, превращу тебя в женщину!- пригрозил Антон, грубо конечно, зато действенно.
  Волобуев строптиво подобрал оружие и припустил на левый фланг, некоторое время было слышно, как они с руганью препираются с Юфом, который ни в какую не хотел делить отряд. Наконец мегалаки кое-как поделились, и половина из них ушла назад в Ахангаран.
  Янычары приветствовали отступление оглушающим свистом и издевательским смехом. Они развлекались. Горожане от их гогота лишь боязливо переминались, не прочь сами присоединиться к ушедшим.
  Благо, Волобуев вник в обстановку и остановил засадный отряд на виду. Сам влез на стену и замер со сложенными на груди руками, обиженный, молчаливый и неподвижный словно статуя.
  Наступила тишина. Смолкли разговоры, затих лязг доспехов.
  Противников разделяло метров сто, и они насторожено и с любопытством разглядывали друг друга.
  Напрасно спецназовец выискивал среди врагов Фонарщика, он оставил грязную работу другим. Антону же в очередной раз приходилось выполнять самую грязную работу самому. Судьба такая. Антон почувствовал сильное раздражение.
  Подбавил огоньку выскочивший из стана врагов клоун. На этот раз, настоящий. Разряженный, с огромным красным носом и ртом до ушей. Одетый в картонные доспехи и вооруженный деревянным мечом, он дурашливо закричал:
  -Кто тут Ледокол? Хочу с ним биться.
  Рыцари издевательски захохотали.
  Клоун продолжал паясничать, спускать штаны и показывать выкрашенную красной краской задницу. И неизвестно, сколько бы продолжалось это безобразие, если бы в центр зада как в мишень не врезался камень из пращи, пущенный Волобуевым.
  Метров за двести запулил, с уважением подумал Антон.
  Клоун взвыл и покатился по земле, после чего, нашаривая и подтягивая штаны, заковылял прочь.
  Ему опять не повезло, и по пути он столкнулся с настоящим бойцом, идущим навстречу, и отлетел в сторону словно пушинка.
  Поединщик казался огромным. Руки его из-за обилия мышц торчали в растопырку. Он поигрывал сокрушительного вида секирой. Обоюдоострое лезвие, напоминающее бабочку, зловеще отсверкивало. "Рано я таблетку проглотил", - подумал спецназовец. - "Не могли, гады, две вшить."
  -Хочу с Ледоколом биться! - громогласно изрек боец.- Где ты? Я жду!
  -Это Ганг, поражений не знающий! - сообщил Юф.- Тебе с ним не справиться, а мы не можем остаться без командира! Разреши я пойду!
  Спецназовец остановил его движением руки. Потом стал экипироваться к бою. Одел шлем. Взял меч, в другую руку щит, который закрывал его почти в полный рост.
  -Ганг дерется не честно, не дай ему крикнуть,- предупредил Юф.
  Поединщик ждал его, поигрывая секирой и издавая громкий рык. Словно зверя выпустили из клетки.
  Мы возьмем его культурой, подумал Антон.
  Но едва он сдвинулся с места, как горожане истошно завопили:
  -Великий!
  Янычары в ответ:
  -Убей его, Ганг! Убей!
  И те и другие старались перекричать друг друга, и над полем повис непереносимый ор. Увидев его, Ганг издал непередаваемый горловой клич и двинулся навстречу.
  Вопли стихли только тогда, когда продолжавшие сближаться поединщики оказались на расстоянии десятка шагов друг от друга.
  В наступившей полной тишине, когда стал слышен ветерок, гуляющий между собравшимися крушить друг друга войсками, спецназовец, наконец, понял, с ЧЕМ ему придется иметь дело.
  Во-первых, это был не человек. Он был на метр выше Антона, весил центнера три. Во-вторых: его секира была настолько огромна, что была способна разрубить его напополам, при этом часть лезвия даже не запачкалась бы в крови.
  Посмотрим, на что годна сталь атканларская, подумал Антон.
  Решив выступить вторым номером, он ждал атаки, но когда она случилась, едва ее не проспал, поплатившись за это самым серьезным образом. Заревев, Ганг кинулся на него. Хоть он был большой, и по идее должен был быть неуклюжим, на деле ничего подобного. Он преодолел разделявшие их 10 шагов в два прыжка, а на последнем шаге стал двигаться с такой скоростью, что на мгновение выпал из поля зрения.
  И это едва не стало для спецназовца роковым. Почуяв неладное, он лишь начал входить в боевой транс, поэтому успел только вскинуть щит повыше, как получил в него удар секирой.
  По идее, такие удары не могут наноситься. Разве что машиной собьет. Щит неподъемной тяжестью осел на нем, вдавился в доспехи и тело. И как не крепился спецназовец, на ногах он не устоял.
  Его откинуло назад, равновесие он утерял безвозвратно. И чтобы не загреметь навзничь, был вынужден наклониться вперед, припав на колено. Со стороны это выглядело, как если бы он поклонился сопернику.
  Янычары заулюлюкали. Ганг же стоял, наслаждаясь видом его унижения.
  Впрочем, когда спецназовец быстро поднялся, Ганг заворчал. Должно быть, он должен был остаться на коленях, тогда ему сподручнее было смахнуть голову.
  Спецназовец подвигался, проводя инвентаризацию. В щите появился широкий вдавленный след.
  Видя, что противник против обыкновения быстро очухался, Ганг вновь пошел на него. На этот раз спецназовец был гораздо более внимателен и ждал удара. Даже взмахнул мечом навстречу.
  И все равно удар прозевал.
  Лезвие молнией сверкнуло перед глазами и врезалось в щит. На этот раз спецназовец не упал, но крутанулся вокруг своей оси. У него возникло нехорошее чувство, что он видит сквозь щит.
  Так и есть. Второй удар пришелся почти в тоже место, что и первый, и щит не выдержал. В середине зияла безобразная трещина, почти рассекшая щит пополам.
  Его обескураженный вид так понравился Гангу, что он захохотал. Это так разозлило спецназовца, что он с ходу вошел в боевой режим, одномоментно сблизился с громилой и рубанул его мечом в голову.
  Когда нечто довольно далеко отлетело, он был уверен, что голова, оказалось, шлем.
  Мегалаки и так не красавцы, но открывшаяся морда была мерзка до отвращения. Кожистые складки на лбу. Налитые кровью глаза низко, на щеках. Меж ними широкий как у быка нос, в который вдето толстое кольцо толщиной в сосиску.
  Теперь восторженно заорали горожане.
  Обезумев от жажды мести, мегалак кинулся на него. Спецназовец отбросил в сторону испорченный щит, который уже не мог выполнять свое предназначение, и выхватил второй меч, доселе висевший в ножнах.
  Для стороннего наблюдателя, меч оказался в его руке мгновенно, словно выпрыгнув из ножен. Войска восторженно взревели.
  Очередной страшный удар спецназовец принял на скрещенные мечи. Сталь звякнула о сталь, Ганг навалился с тяжестью грузовика, но спецназовец тоже поднапрягся, и они взаимно отбросили друг друга.
  Дистанция вполне позволяла нанести удар, или пару ударов, но спецназовец не успел сделать ни одного. Он уже делал выпад, когда на морде мегалака вдруг разверзлась поросшая волосами пасть.
  В ухо словно спицу вставили. Не выпуская меча, он вытер локтем ухо, и на доспехах осталось кровавое пятно.
  Мегалак ухмыльнулся и вновь беззвучно раззявил пасть. На этот раз боль была нестерпимой. Разверзшаяся пасть пульсировала, притягивала.
  Ноги сделались ватными, казалось, ничто не заставит сдвинуться с места. Мегалак надвигался на него, замахиваясь секирой, но это казалось не существенным, даже безобидным, но он все же заставил себя, казалось, без особой необходимости отшагнуть в сторону с линии удара.
  Действительность вернулась вместе с тяжелым хлещущим ударом, с лязгом отхватившим часть кольчужной рукавицы.
  Под рев толпы спецназовец вновь вернулся в действительность, и ему удалось увернуться от пары последующих ударов. В криках янычар послышалось разочарование.
  -Убей его, Ганг! - Кричали они.- И съешь его мясо!
  Стоя на месте, мегалак ухмыльнулся и вновь разинул пасть. На этот раз воздействие ультразвука оказалось еще более сокрушительным.
  Его словно всосало в разверзшуюся на морде мегалака воронку. Воздуха не было. Вокруг возникла вязкая тошнотворная мгла. Он барахтался, он дергал руками, стараясь выплыть из нее. Что-то мешало этому, он понял, что это мечи оттягивают ему руки, тогда он отбросил их.
  Он пришел в себя от крика толпы и гулких тупых ударов. Били его. Панцирь имел несколько вдавленных полос, а в одном месте лопнул, там сочилась кровь.
  Он отскочил, озираясь и ища свое оружие, ибо оказался перед озверевшим противником совершенно безоружным.
  -Ты что-то потерял, Ледокол? - Ухмыльнулся Ганг.
  -Ага, твою совесть.
  -А я думал это,- Ганг отшвырнул пинком в сторону антоновы мечи, они имели почти переломившие их зазубрины, видно, спецназовец умудрился отбить пару ударов, хотя и не помнил, как ему это удалось.
  -Я съем твое сердце,- загоготал мегалак.- Пришел твой смертный час. Сейчас я убью Великого К.Г.!
  Глядя ему в глаза, Ганг медленно, даже сладострастно, вновь распахнул пасть. Да он сейчас кончит, подумалось.
  Спецназовец одним движением подхватил с земли один из мечей с отломанным, корявым острием и, нырнув под мегалака, полоснул его по сухожилиям.
  Мегалак удивленно рыкнул, кровь била из ноги как из фонтана. И наклонился инстинктивно, зажать рану, наверное, хотел.
  Спецназовец захватил его башку подмышку и погрузил меч в открытую пасть. Буркала мегалака едва не вылезли из орбит, а меч продолжал неумолимо погружаться и погрузился на всю длину.
  Косматая голова Ганга вздулась и треснула на затылке, выпуская зазубренное все в крови лезвие.
  -У тебя, брат, голова совсем дырявая стала,- попенял Антон.
  Стояла такая тишина, что его слова услышал даже Волобуев, замерший на городской стене.
  Когда спецназовец отпустил Ганга, тот рухнул, словно подрубленный александрийский столб.
  Спецназовец подошел к поверженному и вырвал кольцо из его носа.
  -Воткнем кольца янычарам в нос! - Заорал Антон, потрясая им над головой.
  Он не знал, те ли необходимые слова перед боем нашел, но войска встретили сказанное таким ревом, что всякие сомнения отпали.
  -Воткнем!- Отряды с радостными воплями сорвались с места.
  Янычары двинулись в ответ.
  На Антона катилось две лавины, с двух противоположных сторон, но янычары настигли его первыми.
  Он успел подхватить секиру Ганга и так здорово размахнулся, не слабже Волобуева, что проделал в атакующих рядах изрядную прореху. Лава обтекла его с боков, глубоко вклиниваясь в ряды слабо вооруженных горожан.
  Две лавины, общей численностью порядка восьми тысяч человек и мегалаков со всего маху сшиблись между собой, заставив от лязга содрогнуться небеса. Один из так долго сколачиваемых таранов от удара подлетел в воздух, роняя бревна. Другие были повалены, а их обслуга изрублена.
  Бой сразу разбился на тысячи смертельных поединков. Стоны умирающих временами перекрывали звон мечей. Сколько погибло в первые же минуты? Ведь чтобы завалить одного янычара, горожане гибли втроем, вчетвером.
  Наравне дрались только мегалаки.
  Что касается Антона, то не зря на Бетельгейзе Воронина прозвали Огненным Серпом. Не верилось, что так можно управляться с холодным оружием.
  Став на время боевой машиной, он выкашивал вокруг себя врагов. Стараясь прекратить бессмысленные ужасающие потери горожан, он стремительно пробивался к воротам.
  Временами его попросту заваливало трупами врагов, и пока он выбирался, вытаскивая свою секиру, новыми ударами янычарам удавалось оттеснить его назад.
  Его отшвыривали от желанных ворот, что приносило лишь новые жертвы, и каждую новую он ощущал своей шкурой, вот еще одного убили на его глазах, а он ничего не мог сделать, вот еще, он упорно отбивался, укладывая врагов направо и налево, и опять наступал.
  Ему даже удалось дойти до крепостной стены, но новый отряд выдавился навстречу и оттеснил его до самого лежащего Ганга. Впрочем, спецназовец очень скоро перестал различать это место, потому что оно было завалено десятками дымящихся трупов-янычар и горожан.
  Спецназовец потерял всякое представление о времени. Единственное, что он понимал, что они дерутся, они продолжают драться, и никто из горожан не побежал.
  Бой кипел вовсю. Неизвестно, сколько их осталось, но они дрались как волки.
  Антон взобрался на груду поверженных и закричал:
  -Волобуев!
  Его сшибли и затоптали, но он был услышан.
  Вылезши из-под груды тел, он увидел скачущую из Ахангарана конную лавину. Впереди, сшибая янычар словно тараном, мчался Волобуев. За ним три сотни мегалаков с непривычно раздутой шерстью на загривках, делающих их похожими на львов.
  -Ко мне, ахангаранские львы! - Громогласно закричал спецназовец.- Ко мне и за мной!
  Из-за шеренги других коней вынырнул Иван, все это время не имевший никакой возможности пробиться к нему. Антон взобрался в седло и оказался во главе скачущей конницы.
   -На штурм!- крикнул он, и его поддержали.
  -На штурм!- Закричал Волобуев.
  -На штурм!- Закричали уцелевшие.
  И штурм начался. Это был самый скоротечный и страшный штурм в жизни Антона.
  Засадный полк с таким с остервенением прорубился сквозь янычар, что застал последние резервы враг непосредственно в воротах. Лучники обрушили на них град стрел, но мегалаки изобразили черепаху, прикрывшись щитами, и Антону удалось, наконец, проскочить в вожделенную крепость.
  -Мы выполнили свою задачу, атканларец! - сказал Юф, стоя в проеме и поклонившись.
  -Тогда валите отсюда скорее! - нетерпеливо прикрикнул Волобуев.
  Антон не успел ничего предпринять, как Волобуев вцепился в массивный ворот, обычно приводимый в движение пристяжной шестеркой лошадей, и стал титаническим усилием его вращать.
  Подъемный механизм нехотя пришел в движение, и створ ворот со скрипом пополз вниз. Отряд Юфа уже успел развернуться и стал уходить, организованно вклинившись в ряды отступавших врагов. Янычары обтекали мегалакский клин и устремлялись в продолжавшие оставаться незакрытыми ворота.
   -Ну и на фига!- сказал Антон и рубанул по цепям подъемника.
   Цепь лопнула, и конец ее, увлекаемый многотонным усилием, стремительно скрылся в направлении потолка. Громада ворот ухнула на землю, придавливая и отсекая руки и ноги остаткам янычарова воинства.
  Потеряв опору, Волобуев кубарем полетел на землю.
   После боя наступила долгожданная тишина, они расслабились и едва за это не поплатились.
  Антон ничего не успел предпринять, как на них напали. На Волобуеве и спецназовце одновременно вспыхнули крошечные солнечные зайчики лазерных прицелов!
  Антон уже ушел с линии выстрела, попутно сшибая с ног и ничего не понимающего силача, который по существу и должен был умереть в неведении, и увлек к башне, в мертвую зону, подальше от последовавших тяжелых ударов молоха, разнесших брусчатку внутреннего двора.
  Донеслись раздосадованные вопли снайперов, впрочем, они отыгрались на Иване. Он еще пытался ускакать, но несколько прямых прострелов наповал уложили коняку.
  -Как ты?- спросил Антон по внутреннему коммуникатору.
  -Цел. Коня жалко!
  Не имея возможности приблизиться, спецназовец велел отстрелить трос и подтянул убитого коня под защиту стен. Здесь он вынул модуль искина. Правда, тот попросил забрать еще кое-что.
  Антон вынул из "бардачка" котомку. Внутри был хрустальный шар Емелеха. Когда Антон хотел без затей его выбросить, Иван взмолился.
  -Он тебе еще пригодится! Я еще до конца не разобрался в нем, но это может быть очень, очень полезная вещь!
  Он два раза подряд повторил "очень", и Антон сдался. Шар не тяжелый.
  Сунув искина и шар в котомку, он повесил на плечо. Надо было выбираться, в этот момент снайперы делают все от них зависящее, чтобы изменить сектор обстрела и попытаться выкурить их из-под стен. Площадь пересечь они не могли, оставался один путь - в башню.
  Двинувшись вдоль основания, они наткнулись на лестницу, упиравшуюся в железную дверь. Она была незапертая, хотя с внутренней стороны имелась щеколда, и они шагнули в узкий кривой коридор.
  Едва спецназовец замкнул дверь на щеколду, как ее тихо тронули с той стороны. Стало быть, не увидели, как они сюда скользнули, а то стали бы ломать. А еще хуже взорвали. Теперь сразу не полезут, потому что не уверены, здесь ли они. Сначала они обойдут вокруг башни, так что у них есть пара минут. Но не больше.
  -Может, засаду устроим?- Задумчиво спросил Волобуев, еще минуту назад мечтавший только убежать.
  Антон приложил палец к губам и жестом показал вглубь коридора.
  Как оказалось, коридор вел вкруговую вокруг башни, имея частые ответвления к центру. Они сунулись в некоторые, но все они вели в заваленные мусором закутки, и соваться они перестали.
  Башня внутри оказалась больше, чем виделась визуально. Или таковой ее делала хитрая архитектура.
  Антону казалось, что они никогда не выберутся из этого лабиринта, когда в очередной раз оглянувшись, а он двигался первым, вдруг увидел безмолвную тень, появившуюся из очередного бокового закутка и стремительно зашедшую к Волобуеву со спины.
  -Сзади!- Антону показалось, что он даже не крикнул, а разве что успел каркнуть нечто отдаленно напоминающее человеческую речь.
  Силач среагировал с непохожей на него грацией и успел отпрыгнуть на добрый десяток метров. Вдвоем они с недоумением уставились на плюгавого седенького старичка, который и не думал нападать, а стоял, вежливо переминаясь с ноги на ногу.
  Как бы не так. Спецназовец чересчур хорошо знал разницу между словами "подойти" и "подкрасться".
  -Ты кто такой?- Спросил он.
  -Ключник,- с готовностью ответил старик.- Меня зовут Слим.
  -Да? И ключи от всех дверей у тебя есть? И от комнаты Фонарщика?
  -От всех, и от хозяина тоже, судари.
  Антон обыскал его и отобрал связку ключей.
   -Веди к Фонарщику! - велел Антон, и Слим с готовностью подчинился.
   Заведя в один из закутков, он на секундочку попросил свои ключи обратно, отомкнул дверь, и они оказались перед спиральной лестницей, уходящей вверх в каменную трубу.
  -Прямиком к хозяину,- заявил Слим и сделал попытку улизнуть, но был немедленно задержан спецназовцем за шиворот и водворен обратно.
  -С нами пойдешь,- сказал Антон не терпящим возражений тоном.- Мы люди темные, вдруг свернем не туда.
  Подъем протекал трудно и долго. Волобуев по объективным причинам стал отставать.
  -Сколько же тут этажей? - недоумевал он.
   Спецназовец встал как вкопанный и, прищурясь, глянул на вмиг притихшего Слима.
  -Хорошую шутку ты с нами сыграл,- сказал он.- Только почему-то не смеешься.
  -Не понимаю: о чем это вы?- В момент разговора тот оказался чуть ниже, теперь не догнать: придется убивать.
  -Я про эти лестницы-ловушки еще пацаном слышал,- продолжал спецназовец, ненароком убирая руку ближе к паузеру.- Можешь по ней хоть всю жизнь идти - она под твоим весом в пол уходит, а сверху все новые ступени появляются.
  Слим, взвизгнув, быстро наклонился, нашаривая что-то сбоку лестницы. Антон вскинул паузер, но ему помешал Волобуев, сам пожелавший схватить подлеца и сбившего прицел.
   Не успел Антон до конца оценить грозящую им опасность, как Слим нажал потайной рычажок, и ступени моментально провалились вглубь, сделав лестницу совершенно гладкой. И скользкой.
  Старичок укатился сразу, Волобуев начал сползать следом, но Антон к этому времени закрепился и его удержал. Снизу раздался громкий вопль, следом тяжелый плеск. Больше старичок признаков жизни не подавал.
   -В такого рода ловушках используется кислота,- пояснил Антон.
   Он нашарил использованный Слимом рычажок и вернул на место. Лестница закряхтела, из пола опять вздулись ступени.
   Некоторое время он переводили дыхание.
  -А ты ведь не Великий К.Г.!- заявил Волобуев.
  -Как ты догадался?- спросил он.
   -Богу нет до нас никакого дела!
   -Хорошо бы так!- воскликнул он в сердцах.
  
  27.
  Один на один.
  
  -Снайперы! Снайперы тута!- громко шептал Волобуев, вытаращив глаза.
  -И как ты догадался?- пробормотал Антон.- И почему ты стал разговаривать шепотом?
  Они лежали в начале виадука, соединяющего башню с поместьем. Узкий виадук, сооруженный из глины и штакетника, и так имел шаткий вид, несколько сквозных дыр прочности не добавили, причем, пару минут назад их не было. Учитывая высоту расположения, метров 16 над землей, конструкция становилась чрезвычайно опасной для перемещения.
  И возвращаться было нельзя.
  Антон вспомнил, как они с силачом поднимались до тех пор, пока не оказались на краю мрачного бетонного колодца, откуда несло невыносимым застарелым смрадом. Так пахла смерть.
  Много лет, если не десятков лет, неугодных сбрасывали вниз, без еды, питья, человекомогильник, средоточие безысходности и ужаса.
  Выше располагались только голые стены. Вот такая она Голодоморня.
  Антон покачал головой. Нет, возвращаться туда нельзя. Их по существу и гнали туда, и калиточку оставили. Теперь снизу шли янычары, они уже слышали их шумное дыхание, вырывавшееся сквозь респираторы шлемов высшей защиты. Единственный же переход защищали снайперы.
  Если бы на месте спецназовца оказался обычный человек, даже не обычный, герой, тут бы для него все и закончилось.
  По идее Антон мог бы пройти дальше с минимальным ущербом для атканларской стали. А Волобуев бы не прошел. Огромный сильный человек, матерый человечище. И такая же огромная мишень, в которую невозможно промахнуться. Жалко, что не киборг. Антон вздохнул.
  -Ты чего, Ледокол? - уставился на него Волобуев.
  Спецназовец передал ему паузер, велев стрелять во всех, кто появится с лестницы. Когда он в общих чертах обрисовал, что собирается делать сам, силач сразу вызвался идти вместо него.
  -Не высовываться! - повторил Антон.
  Он пополз по виадуку. Тот, кто его возводил, был прозорливый, собака. Виадук получился необременительный в строительстве, а при необходимости, и в уничтожении.
  Раздалось два выстрела, и оба раза в него попали.
  Кучно кладут, засвидетельствовал он, протирая глаза от забившей их глины. После первых выстрелов возникла короткая пауза, видно стрелки недоумевали, почему жертва все еще продолжает двигаться, и решали, что делать дальше.
  Спецназовец еще подумал, что можно было закинуть здоровяка на загривок и перенести через простреливаемую зону с минимальным риском, и оказался неправ. И такое с ним случалось в последнее время чересчур часто и даже можно сказать, регулярно.
  С 90 процентной уверенность можно было утверждать, что это был шаровой заряд, выпущенный из галакса. На остальные 10 можно было оставить предположение, что это импульсная граната.
  Что бы это ни было, оно угодило в виадук в 10 сантиметрах от его головы, разнеся его в щепки. Удар был столь силен, что вскинул спецназовца на несколько метров вверх, потом он рухнул вниз. Думал, что ударится об остатки виадука, но пролетел в метрах трех левее.
  Стены взметнулись ввысь, и спецназовец со всего маху и всем весом ухнул о брусчатку внутреннего дворика.
  Грянул второй взрыв. Брусчатка выметнулась из-под него, и спецназовец вбился в грунт на полметра, чувствуя, как сминается плечо и немного голова. В талии что-то тянуло. Напряглась поясная мышца, но не порвалась.
  В наступившей тишине послышались шаги. Спецназовец не шевелился. Стрелки переговаривались.
  -Вставай, железяка, чего притворяешься? - сказали ему.
  -Кай, ты? - спросил он, а уже потом открыл глаза и повернулся.
  Кай и Инга подходили к нему, очень грамотно, не перекрывая друг другу сектор обстрела. Поэтому когда он вскочил, они влупили в него с двух сторон так что, он ударной силой он был сбит с ног и летел кубарем до самой башни.
  -Там тебе и место, придурок! - осклабился Кай.- Это мы узнали про твой план! Так и знай!
  -Не расстраивай его, дорогой! - промурлыкала Инга. - Мы должны быть милосердными!
  -С чего бы это вдруг!
  -Ему подыхать, нам жить.
  Мысли о милосердии не помешали им всадить с двух стволов, когда он предпринял вторую попытку подняться. В районе груди что-то треснуло. Возможно, ребро перешло запас прочности.
  Инга наступила ему туфелькой с неожиданно острым каблучком на место выстрела, самое больное сейчас место на его атканларском теле и спросила:
  -Ну что, ржавый, хотел трахнуть самого Кристофа. А он возьми и сделай наоборот!- и засмеялась, рот у нее был красивый, но сейчас чем-то напомнил оскал волчицы.
  -Никогда не интересовался мужиками! Даже в тюрьме!- возразил Антон.
  Лицо Инги буквально перекосилось от злобы:
  -Шутим?
  Она вставила дуло ему в ухо и спустила курок. Антона словно ударило кувалдой. Он перекувыркнулся вбок.
  В оптических датчиках изображение двоилось и троилось.
  -Херово выглядишь!- сказала она, подходя.
  -Су... - губы не подчинялись, возможно был поврежден центральный процессор.
  -Чего?- она наклонилась к нему.
  -Сучка!
  Она попыталась повторить процедуру и надавить каблуком свежую рану, он перехватил ногу и со всей силы отшвырнул. Он должен был сломать ей ногу, но она даже не упала. Сделала сальто и встала как вкопанная с неожиданной машинной грацией.
  -Робот!- вырвалось у него на цифровом языке.
  -Говори по человечески, урод! - взвизгнула она.
  -Не трать на него силы, пора кончать этого урода,- спокойно сказал Кай.
  Он поизучал его реакцию и наигранно удивился:
  -В этом месте ты должен был усмехнуться нам в лицо! Еще бы!- и он внезапно тоже перешел на цифровой.- Киборг из атканларской стали! Думаешь, тебя ничего не берет? Ошибаешься! А это видел?
  Он поменял магазин, перед этим отщелкнув блестящую пулю.
  Антон поймал ее и с криком выпустил. Пуля ужом завертелась в руке и вдруг обожгла нестерпимым огнем.
  -Атканларская пуля!- вырвалось у него.
  -"Живая" пуля!- подтвердил Кай.- Кристоф отвалил за них целое состояние, здесь у меня целая обойма! Хотя тебе хватило бы одной!
  Спецназовец слышал про артефактные пули, но думал сказки, а зря. Все что связано с долбанным Атканларом, надо воспринимать без тени иронии.
  По существу это не пули, а действительно псевдоживые существа, выращиваемые на специальных фермах. И спасения от них нет. Даже если ты сделан из атканларской стали. Вполне возможно их и сделали как противодействие "вечному" материалу. Атканлар всегда так действовал, создавал унформер и элиминатор к нему. Киборга из атканларской стали. И пули для него.
  Как плохо. Кая бы он еще завалил, но есть еще Инга. И уж она то постарается сделать из него дуршлаг.
  -А чего это вы перед Кристофом стелитесь?- спросил он, чтобы потянуть время.- Робот роботу не служит! Западло!
  -Он сделает нас вечными, как и он! - вырвалось у Кая.
  -Заткнись! Ты ему еще все расскажи!- дурным голосом заорала на него Инга.
  Они повернулись друг к другу всего на мгновение, но этого хватило спецназовцу, чтобы войти в боевой режим.
  Инга завизжала, Кай мгновенно развернулся с недостижимой для человека скоростью, но все равно не достаточно быстро. Антон был уже рядом с ним, задел по касательной, захватил шею, почувствовав, как рвутся под локтем псевдомышцы, как остается только полый металлический цилиндр со шлейфом внутри, соединяющим центральный процессор с двигательным аппаратом.
  Но сломать шею он не успел, да и не нужным это оказалось. Инга начала стрелять. Он видел все пули, перед тем, как они пробивали Кая насквозь. Тот пару раз дернулся, а потом стал молча фонтанировать смазочно-охлаждающей жидкостью.
  Спецназовец отшвырнул полуразложившиеся останки в одну сторону, сам дернулся в другую. Уходя с линии огня, уже понимая, что проиграл. Инга не стала гоняться за ним, пытаясь ухватить его маневры, она стала накрывать площадь.
  И накрыла бы его, если бы не пришла помощь с неба. Сверху на робота опустилась голубая змея. Все вокруг заискрилось, запахло паленой проводкой. В пылу чисто своих разборок, Антон совсем забыл о Волобуеве, и теперь он жарил противника в луче паузера.
  Окончательно добить робота не хватило мощности. Тривиально иссяк заряд, на прощанье зашипев как затушенные угли. Когда Инга хотела подняться, Антон, наступив, вернул ее на место.
  Черный эбонитовый череп уставился на него изрядно косящими буркалами.
  -Ты ведь не выстрелишь в женщину?
  Спецназовец погрозил ей пальцем:
  -Робот не имеет права убивать человека! Это тебе за Куцего! - и подарил ей атканларскую пулю.
  В лоб.
  
  Только необычный человек мог соединить свое поместье с Голодоморней персональным виадуком. Антон убедился в этом, попав непосредственно в личные апартаменты хана.
  Центральная усадьба оказалась небольшой и довольно милой снаружи. Нежно-зеленый плющ вился по всем трем этажам, заглядывая в окна. Только окна оказались фальшивыми, а к "плющу" подведено совершенно дикое напряжение, готовое испепелить любого, кто рискнет к нему прикоснуться.
  Войдя в незапертую дверь (о, эти незапертые двери, если бы Антон был писателем, он бы называл так романы, потому что именно из-за таких незапертых дверей все и случается), он оказался в полутемном холле, который можно было бы назвать гулким, если бы стены и полы не покрывали приглушающие все звуки ковры. От каменных стен тянуло сыростью и холодом склепа.
  В никогда не проветриваемом помещении (еще бы, поместье имело только один дополнительный выход, ведший в Голодоморню. Какое уж тут проветривание!), так вот, здесь витал подозрительный мерзкий запах. Можно было бы решить, что здание, словно гигантская труба втягивает в себя аромат смерти из башни, но запах несколько отличался.
  Спецназовец почуял в нем куда большую опасность и изготовил галакс, отобранный у Каина. Второй висел за спиной. Магазины набиты атканларскими пулями и ему очень не хотелось тратить их по пустякам. Все они имели конкретный адрес.
   В холле имелось несколько дверей на первом этаже и деревянная лестница, ведущая на второй. Все ходы задрапированы тяжелыми портьерами, ни черта не видно, и с точки зрения военного искусства Антон сделал бы так же.
  На втором этаже почудилось движение, и спецназовец крикнул:
  -Волобуев!
  После схватки он потерял напарника из виду, но надеялся, что тому удалось перебраться по остаткам виадука в поместье. В таком случае Волобуев мог находиться на втором этаже, и он не хотел ненароком его пристрелить.
  Когда ему никто не ответил, а двигаться куда-то надо было, он поднялся на второй этаж.
  Вообще то, его удивило, что в доме не оказалось охраны. Это попахивало авантюризмом. Он ничего не мог сказать про Фонарщика, но все это было в духе Кристиана Мора. Парень был с прибабахом еще в "Фалконе". Всегда стремился быть первым, чужую помощь не принимал категорически, чуя подвох и подозревая, что у него отнимут заслуженную славу.
  Этим следовало воспользоваться. Вернее один раз Антон уже воспользовался, ибо только сумасшедший мог направить против него двух ржавых сопляков.
  На втором этаже сразу пришлось стрелять. Антон очень переживал потом, что потратил такой дорогой боезапас.
  Тот, в кого он попал, и не пошевелился.
  Огромный человечий торс стоял на постаменте. Исполинские ручищи свешивались до пола, голову несчастный уронил на грудь. Все равно, что Геракла разрезали бы пополам и установили половину на поддерживающую его лепную колонну.
   Спецназовец приподнял голову за волосы и когда отпустил, та упала обратно.
  -Мора совсем с ума спятил, тащить в дом покойников!- решил Иван, которому он транслировал картинку через коммуникатор.
  -С чего ты решил, что это Мора? Это может быть Яндырбец. Он хозяин этого дома.
  Антон упустил этот факт. Если Мора настолько беспечен, что не выставил охрану, то уж люди Фонарщика должны быть здесь по определению.
  С другой стороны он слишком хорошо знал Мора. Кристоф никогда ни с кем власть делить не станет. Все упирается в сроки, и он может подмять под собственные интересы любого.
  -Слишком мудрено. Впереди засада, вот и все дела,- проворчал Иван.
   В стену коридора было врезано пять добротных деревянных дверей. Спецназовец открывал их по одной, и осматривал помещения через прицел, как учили. Впрочем, очень скоро он потерял свою невозмутимость.
  Уже из первой комнаты шибанул настолько мерзкий запах, словно он стоял за дверью и ждал именно его, чтобы вырваться наружу.
  В комнате было устроено нечто вроде прозекторской, и обнаженные тела, по большей части мужские, но встречались и женские, стояли, поддерживаемые металлическими подставками, либо висели подвешенные крюками к потолку.
  Все они были давно мертвы и даже больше, чем мертвы. Руки, ноги, а то и половину тела заменяли жесткие металлические корсеты, поверх которых вились толстые жгуты силиконовых мышц. Наполовину люди, наполовину киборги, застыли с поникшими головами, словно в неизбывной горести от своей незавидной участи.
  То же самое оказалось и в остальных комнатах. Там были десятки дико умерщвленных существ.
  Здесь велись мерзкие эксперименты, прямо в доме, и это было страшно, отталкивающе, не укладывалось в голове. Голодоморня теперь казалась невинной детской шалостью.
  Весь этаж оказался забит изуродованными трупами. Везде шланги, провода. Чудовищным экспериментам был придан почти промышленный масштаб.
  -Фонарщику было что скрывать, и Мора легко взял его за жабры! - заметил Иван.
  Антон, возможно, согласился бы с ним. Возможно. Но куда делся сам Фонарщик? И где, черт возьми, Волобуев?
  Он оставил позади этаж с мертвяками и оказался еще на одной лестнице, ведущей выше. Именно здесь виадук соединял поместье с Голодоморней. Некогда закрывающая выход дверь валялась внутри, вырванная с корнем, и можно было предположить, что именно так и вломился сюда Волобуев. Но куда он делся после этого?
  Спецназовец опрометчиво застыл в проеме, за что едва не поплатился, когда засевшие в башне янычары разразились огнем. Неизвестно, чем они стреляли, обычными зарядами или атканларскими. У Антона не было желания это проверять. Он отскочил, а заряды еще некоторое время продолжали крушить лестницу.
  Спецназовец ждал атаки, но ее не последовало. Янычары на виадук не сунулись.
  И он поднялся выше.
  Выше был чердак. Обширный, на весь этаж. И пустой, если не считать установленных повсюду подпорок под крышу и одиноко возвышающегося в центре трона. На троне восседал Фонарщик.
  Спецназовец вскинул галакс, но наместник даже не пошевелился. Мертвый.
  Он понял, что ошибся, когда приблизился, держа оружие на изготовку.
  Хан Яндырбец не мог быть живым или мертвым по определению. Трон оказался не совсем троном, а блоком питания. Шейный лоскут кожи был сдернут, свисая до груди и открывая 8-ми пиновый стандартный разъем.
  Фонарщик - киборг!
  -В этот момент должен появиться я! - раздался голос позади него.
  Спецназовец стремительно оглянулся.
  Кристиан Мора нагло ухмылялся, уткнув галакс в понурую голову Волобуева, стоящего на коленях со скрученными за спиной руками. Когда он поднял голову, то показал еще и кляп.
  -Я рад, что ты нашелся! - сказал Антон.
  -Опусти пушку, а то я твоему дружку башку снесу! - предупредил Мора. - Ты ведь за ним пришел?
  В другой руке у киборга находился эллипсовидный предмет абсолютно черного цвета. Он поглощал весь спектр света, и киборг держал его, словно кляксу в руке. И лишь крохотная свастика горела внутри элиминатора.
  Спецназовец положил галакс на пол.
  -Второй! - напомнил Мора.
  Выполнив его требования, Антон предложил:
  -Поговорим?
  Мора ухмыльнулся:
  -Сейчас я должен тоже бросить оружие, и мы схлестнемся в жутком рукопашном бою двух киборгов! Должен тебя разочаровать, дорогой коллега. Ты насмотрелся дрянных фильмов. Поговорить с тобой я поговорю, не могу отказать себе в удовольствии. Но потом сразу прикончу, здесь у меня живые пули.
   Волобуев вскинулся, но Мора без замаха обрушил на него удар прикладом, и силач рухнул как подкошенный.
  -Как он мне надоел! - Мора скорчил гримасу.- Он воняет потом! Странные у тебя друзья, киборг! Ты опустился до человеческого уровня!
  -Зато ты приподнялся.
  -Хочешь меня обидеть? Не получится. Кто ты и кто я? Ты недоучившийся школяр, технический брак. А я Фалкон!
  -Почему ж ты тогда не летаешь?
  Злоба исказила лицо Мора:
  -Ты ублюдок! Ты отнял у Фалкона слишком много времени! Это я могу предсказывать будущее! Я мог бы вершить великие дела! А я вынужден гоняться за тобой по всей галактике!
  -Не гоняйся, я тебя об этом не просил.
  -Я не могу явиться к Альфреду Ван дер Богу, не рассчитавшись с тобой! Из нас должен остаться один настоящий Фалкон! Предсказатель будущего и воин, способный его изменить!
  -А тебя не напрягает, что именно Мистер Би может быть причастен к уничтожению "Фалкона"? В таком случае, он убьет и тебя!
  -Идиот, ты разве еще не понял, что Альфред здесь не при чем?
  -Тогда кто хотел нас всех убить?
  -Атканларцы, кто же еще?
  -Глупец, они мертвы много веков, если не тысячелетий!
  -Это ты глупец! Атканларец во мне!
  Мора выкрикнул это так торжествующе, и после этого установилась тишина. Антон переваривал услышанное.
  -Что ты этим хочешь сказать?
  -Атканларец во мне! - уже спокойнее повторил Мора.- А как ты считаешь, они могли научить нас повелевать временем, как не пересадив в нас одного из настоящих повелителей? Я не киборг! Ты киборг, а я нет. Я симбиот! Величайший симбионт в галактике! И я вынужден тратить время на такого микроба, как ты!
  Антон понял, что имеет дело с настоящим психопатом, и надо это дело скорее заканчивать, но Мора хоть и был психопатом, но также был опытным профессионалом, других в "Фалкон" не брали.
  -Вычисляешь противопульную змейку?- понял он. - Бесполезно! Здесь, - он снова потряс галаксом,- здесь живые пули, увернуться от которых невозможно. Они идут по теплу твоего тела, по запаху твоего страха!
  Но у Антона не было другого выхода, и он рискнул. С хода войдя в боевой режим, устремился на противника. Мора среагировал мгновенно, вскинув галакс и выстрелив, но за это время Антон успел преодолеть половину разделявшего их расстояния. Оставалось пара хороших прыжков, но пуля уже вышла.
  Он видел все в своем темпе восприятия, с огромным замедлением. Видел, как разверзлось дуло галакса, сделавшись бездонным и огнедышащим. И выскользнувшую навстречу смерть.
  Он сразу ушел на противопульный маневр, который сработал бы против любого другого оружия. Но не против атканларской пули. Своим замедленным взглядом он видел, как она хищно изогнулась в воздухе, мгновенно корректируя направление, и без задержки устремилась ему в лоб.
  В этот момент он должен был умереть, ибо пуля двигалась на зов центрального процессора, моментально реагируя на любые его движения и стремительно сокращая дистанцию. Внезапно в сделавшейся пустой и огромной голове, а какая должна быть мишень, готовая поразиться наповал в следующее мгновение, раздался строгий голос:
  -Вправо!
  Антон даже не успел осмыслить сказанное, как тело послушно дернулось вправо. Его все же задело, но не так убойно, как должно было. Голова мотнулась вбок, потеряв равновесие, он крутанулся вокруг своей оси и услышал трубный рев.
  -Н-ет! - выл Мора, увидев, что промахнулся и, не желая этому верить.
  Он опять вскидывал оружие. Если бы спецназовец стоял твердо на ногах, он бы его достал, но он заваливался вперед и вбок. В руке он сжимал платочек с завязанной в нем пулей, выщелкнутой покойным Каем, и Антон со всей амплитуды запустил ее в противника.
  Было бы наглостью просить у Мазы, чтобы убить врага с одного броска. Но навредил он все же изрядно. Непонятно куда попала пуля, но, закричав от ожога, Мора уронил оружие и элиминатор и ушел в проем лестницы, будто его и не было.
  Поместье кроме трех надземных этажей имело еще и подземный, а может и не один. Так что киборг ухнул куда-то в подвал.
  Антон развязал Волобуева, и они пошли по лестнице вниз. Когда спустились до второго этажа, на покинутом ими чердаке, раздались тяжелые шаги. Фонарщик!
  Наместник показался на лестнице, и ступени заскрипели под неслабым весом.
  -Не вовремя ты нарисовался!- сказал спецназовец, поднимая галакс.
  Наместник поднял пудовую руку и указал на них.
  -Взять их!
   Тотчас стоящая на постаменте половина тулова рефлекторно дернулось. Голова поднялась, глаза открылись и уставились на напарников.
  -Даже не думай!- предупредил спецназовец.
  Тулово уперлось в постамент ручищами и скакнуло на пол. Оно приближалось словно огромная жуткая лягушка. Пародия на живое существо.
  Спецназовец выстрелил, и воочию увидел разрушительное действие живой пули. Тулово развалилось надвое, и пыталось скакать по одной руке каждая половина, но потеряло равновесие и повалилось, словно мясная туша, разваленная ударом топора.
  Внезапно со всех сторон донеслись тяжелые вздохи, лязг, тяжелые шаги. И разверзся ад. Двери разом распахнулись, выпуская наполовину людей - наполовину киборгов.
  Напарники оказались в центре водоворота жутких творений. Им пытались вырвать глаза, задавить, даже откусить им руки- ноги. Волобуев дрался и орал.
  Спецназовец оттолкнул его от псевдоживой копошащейся массы и длинными очередями крошил нападавших. Но их оказалось слишком много, гораздо больше чем пуль.
  Антон протолкнул силача дальше по коридору, прочь из этого ада, в сторону лестницы. Жуткие твари преследовали их, хватали за ноги, пытались перекусить горло. С огромным трудом им удалось пробиться к лестнице, и Антон остановил Волобуева, готового ринуться наверх.
  Но это была бы верная смерть.
  -Делай как я!- и спецназовец устремился по виадуку в сторону башни.
  Затаившиеся там янычары прозевали сам бросок, а уже потом было поздно. Антон бежал и садил в проем очередь за очередью. Учитывая, что в магазине были живые пули, он израсходовал целое состояние, чтобы убить пару-тройку янычар.
  Уроды выбрались следом, и через секунду виадук наполнился паноптикумом самых жутких тварей на свете. С невыразимым облегчением Антон уничтожил и обрушил вниз остатки моста.
  -Что будем делать?- спросил Волобуев, пытаясь приладить оторванную рубаху на место.
  У Антона имелась одна мыслишка. Окровенено говоря, он с самого начала предполагал, что такой сноб как Кристиан Мора не будет через Перегон на лошадях скакать.
  Он всегда любил комфорт.
  -Здесь где-то должно быть устройство плавного пуска!- сообщил он.
  Когда он это сказал, то уже имел на руках результаты сканирования.
  -И где же оно? - Волобуев за время знакомства успел его изучить, что-то прочел в его глазах.- Только не говори, что оно там!
  -Именно! - не оправдал его робких надежд Антон, указывая на темный провал Голодоморни.
  
  28.
  Возвращение.
  
  Антон шел по Повстанческой улице Алги, оставив модуль почти в центре города, замаскировав на стройплощадке среди кучи мусора. С Волобуевым он распрощался еще на Шарагде, лишь перенеся за стены поместья.
  Силач был сильно расстроен, но спецназовец был неумолим. За спиной у него была котомка, в которой лежали элиминатор и искин. Дело было за малым, найти унформер и дезактивировать его. Задача казалась довольно простой и этим отчаянно не нравилась Антону. Обстоятельства последних дней неумолимо свидетельствовали об отвратительной тенденции по превращению простых задач в практически невыполнимые.
  Он опять был Шутером, спасибо Ивану, удачно воспользовавшемуся "кухней" модуля, но в остальном все было не так хорошо.
  Город ему не нравился. Несмотря на вечер, Повстанческий словно вымер. Многочисленные кафешки и псевдокитайские ресторанчики закрыты.
  Даже гипермаркет ВДВ был закрыт. Гигантские витрины частью поколочены и забиты фанерой.
  Машин не было, те, что были, норовили миновать его, двигаясь со скоростями, намного превосходящими разрешенную.
  Издалека донесся истеричный рев сирены. По Повстанческому медленно ехала пожарная машина. Когда поравнялась с Антоном, из окна высунулась ярко-алая рожа пожарного, пристально уставившегося на него.
  Когда Антон не отвернулся, пожарный смачно харкнул на дорогу. Заливая все вокруг истошным гудком, машина продолжила свое неспешное движение.
  -Зачем ты вернулся? - раздраженно спросила Жанна, которую ему посчастливилось застать дома.
  - Что у вас здесь творится?
  -Ничего у нас здесь не творится!- женщина усиленно делая вид, что занята по хозяйству, с грохотом сунула в раковину чистые тарелки.
  - У вас комендантский час объявили? На улицах пусто. Пожарные ездят.
  Вроде ничего особенного не сказал, пытался незатейливо прокачать обстановку, но женщина взъярилась.
  -Оставь пожарных в покое! - завопила она.- Чего ты все вынюхиваешь? Нормальные у нас пожарные.
  Он внимательно посмотрел на нее и сказал:
  -Ну, нормальные так нормальные, чего ты так разволновалась, - и неожиданно спросил.- Почему ты их боишься?
  Она уставилась на него:
  -Слушай, ты где был? В Москву, наверное, уезжал на выходные? Ты что, ничего не знаешь?
  Антон силой усадил ее, и она вдруг порывисто обняла его. Он почувствовал, как дрожит ее тело.
  -Я действительно отсутствовал некоторое время, не могла бы ты рассказать, что здесь случилось, - попросил он.
  -Ты действительно ничего не знаешь? В Москву должны были сообщить.
  -Кто?
  -Действительно, кому это надо, - она горестно усмехнулась.
  Если спецназовец думал, что все главные препятствия он оставил позади, то оказался сильно неправ.
  Пожарная часть располагалась в центре города, и в одну из ночей жители близлежащих домов были разбужены дикими криками. Граждане сразу позвонили в милицию.
  Из всего рассказанного Жанной это являлось наиболее достоверной частью. Все дальнейшее она смогла передать лишь междометиями, закатывая глаза и оглядываясь на дверь.
  Будто прибывший наряд расстреляли на месте, после чего был штурм пожарки, и убитых было немеряно.
   С другой стороны многочисленные свидетели утверждали обратное. Будто бы в ту ночь между зданием УВД и депо безостановочно сновали милицейские и пожарные машины, что они там решали, что возили (трупы?), никому не ведомо. Только пожарных после этого резко оставили в покое.
  Самое интересное, что граждане так и не дождались объяснений ночного дебоша. Ни по радио, ни в Алгинском патруле никаких заявлений не прозвучало.
  Пожарные же после этого как с катушек сорвались. Они перестали выезжать на пожары. Они стали носиться по городу, бесплатно заправляясь на заправках, и на халяву жрали в ресторанах.
  Кто-то пытался намекнуть им, что надо бы платить и был нещадно бит. Жанна, закатывая глаза, говорила даже об убийствах.
  Милиция заявления, направленные против пожарных не принимала. ГАИ исчезло с улиц города.
  Вот такие дела.
  Антон припомнил высунувшегося из машины пожарного, его глаза. Да, глаза. Он хотел бы сказать укуренные, но они были вполне адекватные. Только чересчур злобные, звериные.
  -А командует ими прапорщик, говорят, законченный бандит. Он жену свою убил.
  -Интересные у вас тут дела творятся, - подытожил спецназовец. - А что Карлик? Как никак хозяин города. Или уже нет? Власть сменилась.
  -Можешь смеяться, сколько хочешь, но Карлик куда-то пропал. Тут у них какие-то свои разборки. Говорят, что он с сумитами здорово поцапался, после того, как у старшего Нухаева чуть дочь не пристрелили. Ты что об этом тоже ничего не слышал?
  -Слышал краем уха,- неопределенно сказал Антон.- В последнее время, кроме того, что появились эти бешеные пожарные, ничего в городе интересного не происходило?
  -А тебе этого мало? Нам марсиан разве что не хватало!
  -А что марсиане?- он посмотрел ей в глаза.- Ты что-нибудь слышала? Что-нибудь связанное с космосом.
  Он поначалу не разобрался в ее красноречивом взгляде, потом понял, что она смотрит на него на самого, как на марсианина, сожалеюще и обидно.
  -Я пошутил, - извиняюще сказал он.- И шутка неудачная, у вас тут такие дела творятся. Помоги мне еще в одном дельце. Узнай по своим каналам, у Василия Иваныча спроси, только осторожно, на кого работают Казбек и Иса.
  -На братьев Нухаевых естественно.
  -А на кого конкретно?
  Она ушла в соседнюю комнату, чтобы позвонить. Потом вернулась и сказала:
  -Василию Иванычу впарила, что наехали на наш профсоюз эти двое. Так вот, работают они на младшего Нухаева, на Мишу.
  Ничего не понимаю, подумал Антон. Младший брат каким-то боком причастен к покушению на убийство своей племянницы.
  Перед глазами как живая стала голенастая дылда в полосатых гольфах.
  Великий Маза, а ведь тогда все сходится! Поэтому им и был нужен славянин, чтобы на него все списать.
  А он все испортил!
  -Как кстати дочка Нухаевская?- поинтересовался он.
  - А что ей сделается? Ей по тридцать раз за ночь не приходится ножки раздвигать!
  -О чем это ты?- не понял он.
  Она смутилась.
  -Где можно найти Казбека или Ису?
  -Ну, за это придется заплатить! - сказала она с загоревшимися глазами.
  -У меня денег нет.
  Он подошла к нему, рывком разворачивая к окну. Он почувствовал, как, обняв его за талию с двух сторон, она расстегивает ему брюки, спускает трусы.
  Легкими невесомыми движениями она почесывала вокруг члена, и он откликнулся, словно его позвала рачительная хозяйка. Стал тяжелеть, одновременно кренясь кверху. Она ждала до того момента, пока он сам не выпрямился и не лег ей в руку.
  Тогда она стала легко массировать его, поводя из стороны в сторону. Антон полностью владел атканларским чудом, мог приказать ему что угодно. Не кончать как угодно долго, поддерживать эрекцию сутками, но сейчас ему сделалось так хорошо и свободно, что он разрешил себе немного покейфовать.
  Тотчас внизу сделалось все невесомое, на время он перестал себя контролировать, и это было так необычно. Она сжала руку и сквозь пальцы на подоконник выбрызгивались резвые тугие струйки.
  -Извини,- простонал он.
  Не слушая его, она легла грудью на стол, закидывая подол на спину. Трусиков под ним не было. И потащила его за член.
  -Мне в душ бы! - необычно для себя неуверенно проговорил Антон.
  Не обращая внимания, она ввела его внутрь себя. Он, взявшись за ее бедра, вошел в нее на всю длину члена.
  Она обернулась и сладостно улыбнулась во все лицо. Широкая полностью открытая улыбка и пульсирующие женские бедра в руках слились в одно целое, которое требовало двигаться, чтобы жить. Если бы он остановился, то перестал бы существовать как электрон, который есть, только пока он движется.
  Только разок, подумал он, но атканларская техника не подвела, и его хватило на гораздо большее.
  
  А Казбеку он кайф обломал.
  Кряжистый сумит сидел с приспущенными штанами и причмокивал губами в такт оральной работе проститутки, была у него такая двусмысленная привычка. Будто он сам себе минет делал. Дело происходило в джипе, припаркованном на спуске к морю за ТРК "Сега".
  Клиенту очень не понравилось, когда хлопнула дверца, и к сексу без спроса присоединился третий. Тем более, мужик.
  Антон плюхнулся на заднее сиденье, запросто вынул у сумита пистолет из кармана.
  -Ты чего делаешь? Ты знаешь, кто я? - гортанно крикнул сумит.
  -Не ори! Не баранов пасешь!- предупредил спецназовец.
  Казбек узнал его, и глаза его округлились.
  -Совсем обнаглел, да, Шутер? Чего делаешь, да?
  -Да!- сказал Антон, веселясь.
  -Ну-ка пошла отсюда! Совсем ничего не умеешь!- прикрикнул Казбек на девицу, и та привстала, вытирая губы.
  -Сидеть!- предупредил поползновения спецназовец.- Из машины будете выходить, когда я разрешу! А ты руки на руле держи!
  Казбек повел себя достойно. Не дергался, только вздыхал как лошадь, укоризненно.
  -Как ты мог так поступить, дорогой? Мы ведь друзья!
  -А ты подтверди это!
  -Как, дорогой? Пойдем лучший ресторан, плов будем кушать, анаша курить!
  -Отличная задумка, но я сейчас не об этом. Груз где?
  Он даже не успел уточнить, что за груз. Сумит понял его с полуслова. И позабыв все на свете, дернулся к дверце. Пришлось его слегка тюкнуть по башке. Казбек смуро повесил голову на руль. Человек устал и заснул, эка невидаль.
  -Можно я пойду? А то мама будет ругаться, - попросилась девица.
  -Вместе пойдем.
  -Сто баксов! - сказала предприимчивая девушка.
  -Мы выйдем вместе, а потом пойдем каждый своей дорожкой, - уточнив это, Антон нажал ей на сонную артерию.
  Избавившись на время от свидетеля, спецназовец достал из кармана наушники, купленный за 20 рублей в магазине, и воткнул Казбеку в уши. Второй конец был подсоединен к Ивану.
  -К работе готов!- доложился искин.
  -Где груз?- повторил спецназовец вопрос.
  Сумит дернулся, натянув провода, но голову не подгонял, сказал глухо вниз, и как ни странно без обычного своего гортанного акцента.
  -Не знаю.
  -Кто знает?
  -Курашов, шайтан, знает.
  Так, появилось новое лицо. И фамилия не сумитская, а совсем даже наоборот. Что-то братишки на славян западают. Не к добру это.
  -Кто такой Курашов?
  -Водила. Он должен был на грузовике груз доставить к Нухаеву на дачу.
  -Давно он работает на Нухаева?
  -Он не наш. На грузе крест был. Михаил сказал, что это знак маймула. Настоящему сумиту нельзя прикасаться, харан. Пусть неверный повезет. Нашли этого Курашова, сторговались за двести баксов. Он совсем дурак оказался, решил груз прикарманить. Нас на посту ГАИ тормознули, а он не остановился, уехал, шакал. Мы весь город перевернули. Как сквозь землю провалился.
  Антон мысленно выругался. Так и знал, что дело обернется новыми трудностями, обрастет препонами, заминками, тугоразрешимыми вопросами. Такое это дело. Одно слово, унформер. Орден надо учредить. За победу над унформером.
  -И где прикажете теперь искать груз? - спросил он больше у себя. - Чистоплюи хреновы, в рай собрались. Доверили какому-то Курашову!
  - Мы узнали, что он один живет. Никого у него нет, только друг, с которым они в армии служили. Хотели его взять, но у него ружье оказался. Одного нашего ранил. Мы его помесили маленько, пока милиция не приехал на шум. В больнице он лежит.
  Больше ничего Казбек не знал. Антон разбудил девицу и вместе с ней, как и обещал, они покинули машину.
  
  Раненого сумитами парня звали Игорь Фадеев. Как уже говорилось, сумиты его слегка "помесили". Прострелили плечо навылет, сломали ключицу и ребра. По факту перестрелки было возбуждено уголовное дело. До выяснения всех обстоятельств он лежал на седьмом этаже хирургического отделения медгородка в отдельной палате. За дверью неотлучно дежурил милиционер.
   Игорю не спалось. Он посмотрел в окно, за которым была ночь. Посмотрел второй. На окне сидел человек. Через секунду он был уже в комнате.
   Рука Игоря рванулась к кнопке вызова, но трюк не удался. Антон схватил со стола вилку и метнул это нехитрое орудие. Вилка прибила рукав спортивной куртки к стене. Гоша оказался распятым - одна рука была на растяжке, другая прикована к стене.
   -Что стоишь? Делай, за чем пришел! - хрипло произнес раненый.
  -Я не от сумитов, - далее Антон вспомнил то, что говорила Жанна об агенте под прикрытием из Москвы, и без зазрения совести присвоил легенду себе.
  -Считай, что я тебе поверил, - сказал Игорь. - Чего тебе от меня надо?
  -Твой друг похитил, сам того не зная, очень опасный груз. Это бомба. Бактериологическая бомба. Может погибнуть очень много невинных людей.
  - Тогда вы зря ищете Курашова. Груза у него нет.
  -Так ты скажешь, где искать твоего дружка?
  -Я не знаю,- было видно, что парень врет.
  План Б, сказал Иван, и Антон достал наушники за 20 рублей.
  Через пару минут он знал все. Курашов когда - то работал на турбазе "Цезарь" в Грибном лесу, база в это время пустовала, осень все-таки, функционировала пара домов, имевших отопление, да сторож. Сторож был Курашову знаком и поэтому без препон пустил его. Место вроде недалеко от города. Километров 25. Но если не знаешь, то никогда про него не вспомнишь.
  И все то время, пока взбешенные сумиты переворачивали город верх дном, Курашов преспокойно просидел в получасе езды от них.
  -Есть плохая новость, в этом парне кто-то покопался, как и мы!- сказал вдруг Иван.
  -Про унформер никто не знает, кроме нас и Кристиана Мора. Но у Кристофа мы отняли транспорт, перегнать он нас не мог. Или мог?
  -Здесь другое. Вижу следу физического проникновения. Во внутренностях затягивающийся след. Если бы у меня была голова, тоя дал бы ее на отсечение, что это след ороча!
  
  
  29.
  К У Р А Ш О В
  
   Антон остановил машину, крохотную дамскую иномарку, одолженную у "бывшей" супруги, перед железными воротами. Когда-то давно они были покрашены, но теперь краска облупилась, и ворота были красными от ржавчины. Поверх висела табличка: "Осторожно. Одичавшие собаки".
  Антон перемахнул через ворота и по песчаной аллее углубился на территорию лагеря. Стараясь шагать бесшумно, настороженно ловил каждый шорох.
  Слева, посреди соснового бора, виднелось массивное здание. Туда смотрел указатель с надписью "Клуб". По вьющейся между соснами дорожке протрусила лохматая дворняга.
  Антон просканировал здание, уловив там скрытое движение, но там тоже были собаки. Целая стая. Псы вели себя спокойно, но это не значило, что их можно беспокоить по пустякам.
  Впереди располагалось длинное похожее на барак здание, скорее всего столовая. На стене висела то ли картина, то ли портрет. Антон задействовал зум и разглядел, что это икона.
  Подробнее рассмотреть ее не вышло, даже подойдя вплотную, потому что она почти не просматривалась под толстым слоем стеарина, видно, что долгое время около нее горели свечи. Он потрогал его. Стеарин не был теплым, но не крошился, еще не успел высохнуть.
  Если у Антона и оставались сомнения, что Курашов дождется его на турбазе, то теперь они отпали. Никуда он не делся, он здесь. Но с башкой он явно не дружит. Нормальный бы никогда и не угнал тачку у сумитов. Да и на религии он явно помешался. Ее было слишком много.
  Антон шел мимо дощатых домиков с зияющими на стенах меловыми крестами и повешенными над дверями иконами. Вполне вероятно, Курашов сектант, но все равно должен знать, что сумиты верят в других богов. А на самом деле вообще ни во что не верят. Чисто волки!
  Когда ему бросились на спину, спецназовец отклонил торс в сторону и выхватил из воздуха промахнувшуюся и протекающую в прыжке мимо рыжую тварь неизвестной породы. Сучка еще извивалась, когда он со страшной силой приложил псину о сосну покрепче.
  Пустой лагерь огласился внезапно оборвавшимся пронзительным визгом. Остальная стая скалила клыки метрах в десяти. Задние лезли на передних, а в передних боролся между собой страх и голод. Вожак, матерый волчище с оторванным ухом, держался чуть позади. Еще не решил, рвать его или нет.
  Антон пинком отправил убитую собаку к стае. Вожак схватил ее за горло и понес прочь, жрать. Другие ринулись следом, не рискуя приблизиться и отчаянно толкаясь между собой.
  Сканер указывал на присутствие человека в одном из домиков. Антон подошел и постучал. Не спрашивая, кто пришел, с той стороны шарахнули из двустволки. Спецназовец подождал у стены, пока пролетят мимо изрешетившие дверь дробины.
  - Курашов, я не причиню вам вреда! - крикнул он.- Я не работаю на сумитов!
  Ему никто не соизволил ответить. Тогда он схватился за край двери, уперся ногой в косяк и вывернул ее наружу.
   В нос ударил сладковатый запах, и не мудрено: внутри горело не менее сотни свеч, занимавших весь пол. У стены, под огромной иконой богоматери, стоял табурет. На нем восседал абсолютно седой мужчина с разряженным и еще дымящимся ружьем.
  -Стреляя без предупреждения, рискуешь подстрелить невиновного, - заметил спецназовец.
  -Нет невиновных! - выпалил Курашов.
  -Да? И где этому вас научили?
  -В Суметии!- и он тихо засмеялся, от смеха его сделалось бы не по себе, если бы у Антона были обычные нервы.- Сумиты наняли меня, думали, я все забыл. Но ничего. Я им за все сполна заплатил. И за Ваську тоже.
  -Это ваш друг?
  -Это тебя не касается!- Курашов говорил и, одновременно, прислушивался к чему-то внутри себя.
  -Конечно, - Антон счел за лучшее согласиться и даже примирительно поднял руки. - Сумитам вы отомстили однозначно.
  Заговаривая зубы подобным образом, он медленно поднялся в дом и подошел к застывшему словно в ступоре человеку. Курашов даже не пошевелился. Только смотрел.
  Чувствуя некоторый стыд, будто подглядывал за кем-то, спецназовец наклонился, почти соприкоснувшись лбами. Он продолжал чувствовать себя неуверенно, роясь в чужих мыслях. Настрой сбивала постоянно выплывающая картина несущейся на всей скорости броневой машины. Снаружи на ней сидели вооруженные пацаны, среди которых был и мальчишка, чем-то неуловимо схожий со стариком Курашовым. Потом был взрыв. Бородатые мужики тащили пацанов. Потом без перерыва возникла яркая во всех подробностях чудовищная картинка. Одного из мальчиков жарили на открытом огне, насадив на огромный грубо кованый вертел.
  -Не думай об этом!- проговорил Антон, не открывая глаз.
  -Я не могу!- прошептал Курашов.
  С трудом прорвавшись сквозь намертво впечатавшиеся картины минувшей войны, спецназовец нарвался на блокировку, которую поначалу вроде смог обойти, увидев гору рядом с каким-то зданием, в котором опознал местную электростанцию, потом его вышвырнуло оттуда, словно забредшего без спросу гостя.
  -Вот это шарахнуло!- уважительно сказал Иван.
  -Что это было?
  -Унформер, что же еще? Он защищается! Теперь я понимаю, это он заставил Курашова сделать то, что он сделал.
  -Кто его знает, - засомневался Антон.- Есть вещи и посильнее твоего атканларца!- он положил руку на плечо седого и сказал как можно убедительнее.- Уходите отсюда, немедленно! Я узнал о вашем убежище, могут узнать и другие! Скорее всего, уже узнали!
  -Мне все равно,- ровным голосом сказал Курашов.
  -Пошли!- одернул Антона Иван.- Этих людей нам не понять.
  
   Иван Федорович Летягин ходил по грибы в любую погоду. В этот сумрачный осенний день он промышлял в Грибном лесу. Накрапывал мелкий холодный дождь, и нашлось мало желающих погулять в такую погоду, и если совсем уж честно, вокруг не было ни души.
  Сделав по лесу изрядный круг, Иван Федорович вышел к турбазе "Цезарь". Перед железными воротами обреченно мок под дождем старый "москвич", к которому хозяин относился явно наплевательски.
  Был он давно не мыт. Боковое стекло со стороны водителя опущено до самого низа, и дождь хлестал внутрь салона. Летягин не стал подходить близко, но, однако заметил, что салон чем-то сильно испачкан.
   В лагере было что-то не так. Стая собак вылетела вдруг из щели под воротами, сильно напугав старика, и молча кинулась наутек. Летягину показалось, что в лагере кто-то кричит. Все это вкупе обещало большие хлопоты, даже, может быть, пришлось бы искать возможность связаться с милицией, и Иван Федорович счел за лучшее сделать еще кружок по лесу, с надеждой, что машина уедет, крики прекратятся, и звонить никуда не придется. Обычно, в закрытых после лета лагерях подростки развлекались с девочками. Им бы пришлось не по душе, если б какой-то пенсионер попробовал им помешать.
   Кружок получился солидный. Сначала не везло, а потом вдруг повалили песочники. Располагались они россыпями. Выбирая одну, он уже видел вдали следующую. Забыв про время, он уходил все дальше от злополучного лагеря. Часов у него не было, но по его прикидкам выходило, что прошло не менее четырех часов, и он удалился от лагеря километров на семь. Уже были полны и ведро и лукошко, когда Иван Федорович выбрался на очередную полянку. Подняв голову, он чуть было суеверно не перекрестился.
   Перед ним были давешние ворота, и так же безропотно мок перед ними старый "москвич". На водительском кресле успела скопиться целая лужа. Летягин прислушался.
   Сначала он ничего не слышал. Потом сквозь шум дождя донесся протяжный полный нечеловеческого страдания стон. Летягин оцепенел. Ему никогда не доводилось слышать, чтобы в голосе было столько боли. Стоны не прекращались ни на минуту. В лагере кто-то умирал. Умирал медленно и мучительно.
   Летягина охватил ужас. Он вдруг ощутил, что стоит здесь совсем один в целом лесу, а в лагере не только кто-то умирает несколько часов, там еще кто-то УБИВАЕТ несколько часов. Летягин представил себе, что какой-то кровавый садист избрал лагерь своим пристанищем. Он заманивает сюда свои жертвы, чтобы предавать их мучительной смерти, и вот сейчас его очередная жертва безропотно умрет, и маньяк выйдет на очередную охоту. Он увидит его, бессильного старика, пенсионера, и все для Летягина будет кончено. Он даже не в состоянии убежать. Словно в подтверждении своих мыслей, он услышал за воротами чьи-то тяжелые шаги.
   Летягин присел, где стоял, стараясь скрыться за корпусом машины. Раздался шум отворяемых ворот, потом шаги. Дверцу с противоположной стороны распахнули. Неизвестный пошарил в бардачке. Он был так близко, что ему достаточно было придвинуться к окну, чтобы увидеть присевшего под ним старика. Для Летягина прошла бездна времени, прежде чем неизвестный отыскал, что ему было нужно. Дверца захлопнулась, и опять послышались шаги, на этот раз удаляющиеся.
   Старик не вставал с корточек до тех пор, пока шаги окончательно не затихли вдали. Лишь после этого он осторожно заглянул сквозь окно в кабину. Представшая перед ним картина оказалась столь кошмарной, что показалась ему нереальной, словно сцена из фильма ужасов. Бардачок, дверца и все части кабины, которых коснулся неизвестный, были густо вымазаны в крови. С рулевого колеса свешивалась до самого пола тягучая полупрозрачная масса.
   Летягин бросил поклажу и в панике кинулся прочь.
  
   Александр Иванович Фомичев работал в Госавтоинспекции пятнадцать лет и, хотя и не имел образования, дослужился до лейтенанта. Было у него особое чутье на дела, где можно выслужиться и заработать поощрение. Одновременно, он проводил четкое разделение между теми делами, где можно выслужиться и теми, где можно нарваться. В таких случаях, желательно не проявлять рвение, а еще лучше - сделать вид, что ничего не случилось. Если бы пятнадцать лет назад кто-нибудь сказал ему, тогда десантнику-афганцу, что он станет таким, он набил бы ему морду. Но с тех пор минуло пятнадцать лет, и жизнь пообкатала его.
   Теперь идя на задание, Фомичев всегда помнил, что у него есть семья, сын-школьник, и никто не поможет мальчишке получить образование и выйти в люди, особенно при теперешней жизни, если его папаша геройски выскочит навстречу пуле на своей хлопотной работе.
   Сигнал от Летягина сначала попал к дежурному по Управлению. Прежде чем позвонить, Летягин дал солидный крюк, чтобы попасть в "Каменные паруса", действующий круглый год профилакторий для моряков, где имелся один действующий телефон на всю округу.
  Единственное, на что старик оказался способен после такого марафона, были несвязные реплики, для понимания которых требовалась изрядная доля усилия.
   Однако наступившее позднее время не способствовало этому. Азия-плюс передавала любимую песню дежурного, которую тот слушал на импортной магнитоле, конфискованной у заезжих торгашей, звук был божественный. Старик раздражал.
   -Машина, говорите, обнаружена. Какой марки? "Москвич"? Не могу понять, кому сейчас могла понадобиться эта рухлядь.
   -С открытыми дверцами.
   -Так и запишем: брошенный. Где он находится?
   -Рядом с турбазой "Цезарь". Там в лагере...
   -Записываем: брошенная машина у "Цезаря". Ваш сигнал принят и будет передан в ГАИ для проверки.
   И дежурный повесил трубку.
   -Мы передавали песню группы "Звездные хвосты". Сейчас реклама,- сказал диктор.
   Дежурный выругался, помянув в сердцах чокнутого старика и всех его родственников. Зазвучала реклама, но оказалось, что он ее уже слышал. Ему ничего не оставалось, как набрать номер дорожного поста на западной окраине города.
   -Але, восемнадцатый? Дежурный по городу говорит. Надо послать свободного инспектора к "Цезарю". Там обнаружена брошенная автомашина "Москвич". Пусть спишет номера и узнает - не числится ли в угоне.
   -Да кому он сто лет нужен? - Выразил свое неудовольствие старший поста.
   -А я вот тебе сейчас обьясню, - медленно, но верно завелся дежурный.- Какой, говоришь твой нагрудный номер?
   -Ладно, не кипятись. Уже выезжаем.
   Старший поста положил трубку и оглядел присутствующих, остановив свой взгляд на только что сменившемся лейтенанте.
   -Фомичев, не торопись плащ скидывать. Надо съездить к "Цезарю". Там какому-то синяку машина брошенная померещилась. Одна нога тут, другая здесь, шеметом. Вернешься, согреешься.
   -Только все не выпейте.
   -Не бойся, не обидим. Если только долго не будешь мотаться.
   -Во всяком случае, не задержусь, - уверенно заявил Фомичев.
   Когда он выехал, стояла уже непроглядная ночь. С неба лило, и свет фар тонул в сплошной водяной стене. Стоило ему заехать в Грибной лес, как видимость стала вообще нулевой, потому что вплотную к дороге подступили сосны, слепя отраженным от мокрых стволов светом. Фомичев поехал шагом, но все равно мрачный силуэт "москвича" выступил из тьмы внезапно, заставив резко нажать на тормоз.
  По укоренившейся милицейской привычке, выработанной за долгие годы службы, он огляделся, не выходя из машины, но не увидел ничего подозрительного. Вокруг не было никого, и мокнущая машина выглядела немного диковато, лишней деталью в картине.
   Фомичев подошел к машине и посветил вовнутрь через спущенное стекло. Там было грязно, и это еще мягко сказано. На полу в натекших лужах разбухли какие-то неопрятные рваные куски.
  Похоже, как если бы в машине долгое время жили бомжи. Это многое объясняло. Хотя непонятно, почему бомжи жили в машине, когда рядом целая турбаза, живи, где хочешь.
   Его внимание привлек руль. Он блестел как-то не так, как если бы на него попала вода. Фомичев просунул руку и коснулся его. Ощущение было не из приятных. Руль был тягуче липким, вдобавок, на нем висели прилипшие непонятные лоскутья, похожие на те, что лежали по всему полу. Рука, коснувшаяся руля, оказалась безнадежно вымазана чем-то темным на вид. Точнее цвет определить не удалось из-за наступившей темени. "Ночью все кошки серы", - очень кстати вспомнил инспектор.
   Фомичев зашел спереди и сличил номера. Они были местные.
   Лейтенант вернулся к своей машине и попытался связаться с постом. Трюк не удался. Рация была дрянь, и в хорошую погоду стояли сплошные помехи, еле докричишься, а тут дождь, вообще ничего не слышно. Только ровное шипение.
  Некоторое время Фомичев колебался, не плюнуть ли на все, сказать, что ничего не нашел, но потом подумал, что эти старики не к месту упорные, так что пенсионер мог позвонить еще, и что еще хуже, жалобу накатать. Тогда его обуют по полной программе.
  Посему он достал из бардачка фонарик, надвинул капюшон поглубже и пошел на территорию турбазы.
  
  Он бы долго блуждал по заброшенной базе, если бы вдруг не мелькнувший в окнах огонек. Это было здание, приспособленное для хозяйственных нужд, потому что, подойдя и заглянув в окно, он увидел стальные полки и металлические столы, освещенные подвешенным сверху фонарем.
  Один из столов был занят. На нем в полной неподвижности лежал мужчина в белой нательной рубашке. Фомичев суеверно поежился.
  Ночь. Турбаза. Покойник на разделочном столе. И он один и без связи.
  Поэтому он даже испытал облегчение, когда в разделочной появился мужчина в форме прапорщика. А потом он сделал такое, что облегчение испарилось без следа, а меж лопаток выступил холодный пот.
  Подойдя к лежащему, прапорщик резко хлестнул его по щеке. Тот дернулся, громко замычал, пытаясь приподняться. На лице прапорщика возникло выражение удовлетворения. Звякнув железом, он взял со стола нож и осторожно ввел лезвие между пальцами ноги, после чего резким движением отделил большой палец.
  Пытаемый издал горловой крик, задергался, теперь стало ясно, что он привязан к столу, бился как птица в силках, потом затих, потерял сознание. Прапорщик, насвистывая, вытирал руки тряпицей.
  Фомичев, не помня себя, рвал пистолет из кобуры, но прапорщик вышел из разделочной.
  Держа пистолет в одной руке, выключенный фонарик в другой таким образом, чтобы можно было использовать его как дубину, лейтенант вошел в столовую. Сначала он попал в коридор и постоял некоторое время, чтобы глаза привыкли к темноте.
  Потом глаза пообвыкли, и он стал различать некоторые подробности. Перед ним располагались несколько одинаковых дверей. Еще снаружи инспектор запомнил, где находится нужная ему комната, но это ему не понадобилось. Из разделочной пробивалась полоска света под дверью.
  Лейтенант прокрался по коридору и тихо приоткрыл дверь. Где-то тихо капала вода. Раненый лежал без сознания на своем страшном ложе. Фомичев открыл дверь, и свет внезапно осветил его в полный рост.
  Он поспешил скользнуть внутрь и закрыть дверь за собой. Оказывается, все это время он двигался на цыпочках. Некоторое время прислушивался, но из коридора не донеслось ни звука. Тогда он занялся раненым.
  Несчастный был пристегнут к разделочному столу несколькими солдатскими ремнями, отдельно руки, отдельно ноги. Один из ремней пролег непосредственно поперек шеи. Лицо, руки и ноги раненого были землистого серого цвета как у покойника.
  Фомичев понял, откуда раздается звук капающей воды, только это была не вода. Капало с разделочного стола. Остро и мерзко пахло экскрементами и кровью. Казалось, вонью пропитался каждый сантиметр пространства. Под столом темнела уже загустевшая лужа.
   Сколько же продолжается этот кошмар, прикинул инспектор и ужаснулся. И все это время этот садист в форме прапорщика находился здесь, насвистывал и издевался над своей жертвой. Как таких извергов земля носит. Фомичев почувствовал приступ дурноты. Запах в комнате был кошмарный. Как в морге.
   Инспектор, сдерживая позывы к рвоте, подошел. Сначала он посчитал несчастного мертвым, потому что он никогда не видел на человеческом лице совершенно черных губ. Сделав над собой усилие, он коснулся лица бедняги, но вместо твердости скулы палец попал в несколько самостоятельных отломков. Челюсть несчастного была сломана в нескольких местах.
   Вдруг раненый разжал черные, изжеванные от боли, губы и прошептал:
   -Убейте меня, прошу вас.
   -Я не тот, за кого вы меня принимаете. Я сотрудник милиции, - быстро проговорил Фомичев. - Сейчас я вам помогу. Потерпите немного.
   Шею и руки он освободил быстро, ремни не были связаны, а застегнуты. Но пряжка ремня, стягивающего ноги, оказалась снизу. Фомичев положил пистолет на стол, а сам, подсвечивая себе фонариком, занялся последним ремнем.
   В помещении было душно, но внезапно он почувствовал дуновение. Это означало лишь одно, кто-то открыл дверь. Лейтенант вскинул голову, но схватить оружие не успел.
  Убийца с маху ударил его ногой по затылку. Удар прошел вскользь, и сам по себе не принес бы сколь значимого урона, но инспектора качнуло вперед, и он ударился переносицей о край стола. Нос наполнились вязкой массой, и дышать Фомичев мог только ртом.
  Он попытался схватить пистолет, но тот соскользнул с накренившегося стола на пол. Вместе с ним упал и нож. Раненый повис на зафиксированных ногах. Потом стол вернулся в исходное состояние, рывком увлекая его обратно и причиняя дополнительные страдания.
  Ослепленный болью в сломанном носу, Фомичев не сразу смог подняться. Прапорщик навалился на него сзади, придавливая коленом к столу и душа за горло. Оказавшись в крайне невыгодном положении, инспектор отмахнулся. Зажатый в руке фонарь стукнул по голове убийцы и раскололся, не причиняя особого вреда.
  В руке инспектора оставался корпус фонарика, и он стал тыкать им в лицо нападавшего, расплющивая тонкий металл. Убийца, испугавшись за глаза, ослабил хватку, чем Фомичев сразу воспользовался. Едва прапорщик перестал давить коленом, как инспектор крутанул карусель, свой любимый и отработанный прием еще с Афгана, и подшиб нападавшему ноги.
  Соперники поднялись с пола одновременно и некоторое время, шумно дыша, стояли друг против друга. Инспектор был весь залит кровью. Убийце он тоже расквасил нос, но тот даже не вытерся. Стоял и злобно смотрел на милиционера.
  -Откуда только берутся уроды такие?- вырвалось у инспектора.
   -Я - Всадник Тьмы,- ответствовал Кетанг.
  Вытянув руку, он стал наступать на инспектора. Тот пнул противника в живот. Дождавшись, пока тот согнулся вперед, ткнул пальцами в глаза. И сразу почувствовал что-то не то, словно под глазными яблоками убийцы находилось нечто гораздо более твердое и прочное. Ощущение было такое, будто он попал в металлические шары.
   -Ты поднял руку на Всадника Тьмы,- удивился Кетанг. - Ты умрешь медленно и страшно.
   И он кинулся на Фомичева. Мужчины ввязались в беспощадный кулачный бой.
  Слишком поздно Фомичев смекнул, что они находится с Всадником в заведомо неравных условиях. Если его кулаки отыскивали что-то более твердое под личиной обычного тела, не имея возможности действительно пробиться и доставить противнику настоящую боль, то каждый удар Кетанга достигал цели, курочил и уродовал человека.
  Он едва не выбил глаз инспектора, и тот сразу заплыл. Правая рука очень скоро перестала действовать, когда страшным ударом Кетанг сдвинул с места плечо.
  Фомичев понял, что как это ни стыдно звучит, его забивали как скот на бойне, и вся его выучка ни к черту не годится. Попросту в этот раз не срабатывает.
  Он оторвался от Всадника и заковылял прочь, ища свой пистолет. Но Кетанг не предоставил ему ни секунды передышки. Догнал и сбил на пол, кафельный и скользкий, так что подняться сразу лейтенант не смог.
  Тут уж Кетанг покуражился. Он пинал его ногами, гоняя по всему полу от стены к стене. И очень скоро от бесчисленных ударов по голове инспектор потерял сознание, лицезрев еще одну жуткую вещь в эту ночь из целой череды других страшных вещей, которые не пожелал бы даже врагу.
  Он увидел улыбку Всадника, которую тот выдал при виде его страданий. Зубы Кетанга были огромными и желтыми, словно у коня.
  
  Неизвестно сколько он пребывал в беспамятстве, ему показалось целую вечность, во всяком случае, намного дольше, чем успел до сего момента прожить. Но когда очнулся, была все еще ночь. Он попробовал и не смог пошевелиться.
   Оглядевшись, он постиг весь ужас своего положения. Он лежал, пристегнутый солдатскими ремнями к разделочному столу. На соседнем столе продолжал пребывать в беспамятстве Курашов.
   Правую сторону тела Фомичев не чувствовал. Выбитое плечо уже не пульсировало болью, оно болью налилось, словно переспелая слива, и отзывалось мгновенными прострелами на любое неловкое движение.
   Фомичев попробовал подсунуть под себя здоровую руку. Дело в том, что очень давно он конфисковал у пьяного в дребаган водителя миниатюрный травматический пистолет, который постоянно носил в заднем кармане. Неизвестно с какой целью он это делал. Сначала баловство, а потом вошло в привычку, что у него всегда под рукой оружие. Неудобство было в том, что рука была левая, а оружие лежало в правом кармане. Ценой невероятных усилий он протолкнул руку в карман, сжал рукоять, но на обратном пути рука застряла и ни в какую не хотела вылезать вместе с оружием. Без него, пожалуйста, но с ним нет.
  Открылась дверь, впуская Кетанга а вместе с ним продолжение нескончаемого кошмара. Всадник подозрительно уставился на него, и Фомичев замер.
  -Я отрежу тебе все пальцы!- пообещал монстр.
  Он наклонился и поднял нож. Потом рукой придавил ногу инспектора к столу, оказалось, что он уже снял с лейтенанта обувь и носки, и осторожно ввел лезвие между пальцами.
  Холод стали сделался настолько нестерпимым, что инспектор вскинулся всем телом, ослабшие ремни позволили ему немного приподняться и - о, чудо!- он вытащил из кармана пистолет. Лейтенант завалился на бок и выстрелил.
   Стрелял он наугад и естественно никуда не попал, но от неожиданности Кетанг отшатнулся. В полусидящем положении Фомичев переместил руку с оружием вперед, уставил дуло Всаднику в лицо и один за другим высадил все оставшиеся патроны. Их оказалось всего пять.
  Кетанг, выронив нож, сжал руками лицо и ткнулся в пол. Фомичев скинул остальные ремни и, превозмогая боль, кое-как добрался до соседнего стола. Несчастный агонизировал.
   -Держитесь. Я вызову помощь. Здесь есть еще кто-нибудь?
   Но, похоже, несчастный был уже мертв.
   Страшный удар опрокинул инспектора на пол. Как в кошмарном нескончаемом сне, Фомичев опять увидел возвышающегося над собой Кетанга. Лицо его было испещрено черными синяками, но более никакого урона не наблюдалось.
   - Ты сделал больно Всаднику Тьмы. Ты умрешь.
   Защищаться было нечем. Тогда инспектор дотянулся здоровой рукой до ножки стола, на котором продолжал лежать труп, дернул из последних сил и опрокинул на убийцу. Произошла жуткая сцена. Казалось бы, единожды умерший, Курашов вдруг привстал на своем страшном ложе и с криком вцепился в своего убийцу. Слезы текли из его пустых глазниц.
   -Держите его, я сейчас вам помогу, - закричал Фомичев, он никак не мог подняться, ноги его скользили на залитом кровью кафеле.
   Но помогать на этот раз было некому, Курашов, вложив все оставшиеся жизненные силы в свой последний рывок, вцепился в Кетанга, и теперь того удерживал уже мертвец. Да и не смог бы Фомичев никому помочь, ему бы самому кто сподобился.
   Фомичев поднялся и, шатаясь, бросился прочь. Убийца освободился от хватки мертвеца и с небольшой задержкой последовал за ним.
   Фомичев бежал по ночному лагерю. Все домики казались ему одинаковыми. Было неясно, где находится выход, все направления с равной вероятностью могли, как привести к оставленной машине, так и увести от нее в противоположную сторону.
   Сначала инспектор двигался наугад, но ему повезло, когда сквозь шум накрапывающего противного дождя он услышал новый шум. В ночи тяжело плескалось волнами неспокойное осеннее море.
   Фомичев окончательно сориентировался и двинулся на выход. И тут же увидел двигающегося почти параллельным курсом Кетанга. В темноте тот ориентировался без помех, и ему удалось практически устранить разделяющее их расстояние.
  Их пути должны были пересечься на заключительном отрезке пути, но Фомичев сделал невозможное, собрал всю силу воли в кулак и выскочил к воротам первым.
  Когда они выскакивали за ворота, Кетанг его едва не ухватил. Фомичев понял, что до машины он еще успеет добежать, а завести - уже нет. Тогда он поступил по-другому. Заскочив в машину, он не захлопнул дверцу и стал ждать, уперев в нее ногу.Убийца возник из тьмы и вцепился в дверцу. Тогда Фомичев резко распрямил ногу и отшвырнул его прочь. Теперь у него появилась пара секунд, чтобы завести мотор.
   Мотор не успел еще остыть и завелся сразу. Сколько же он отсутствовал? Инспектор успел прожить за это время целую жизнь и не один раз умереть. Он тронулся сразу со второй скорости и утопил педаль газа. Убийца кинулся на машину сбоку. Фомичев не замедлил выкрутить руль и ударил его правой фарой. Ломая кусты, Всадник отлетел прочь. Фомичев сам от резкого маневра едва не вывалился в кювет, но с трудом управляясь одной рукой, все-таки вырулил.
   Он ехал по направлению к городу и думал о жутких монстрах, что носит мать-земля.
  
   Вызов в "скорую помощь" пришел под утро.
   -Говорит сторож профилактория "Каменные паруса". От меня еще с вечера какой-то старик звонил в милицию насчет "москвича", найденного у турбазы "Цезарь". Вот я и пошел глянуть. Я вам с мобильного звоню. Так что не буду рассусоливать. Тут раненый. Ему необходима срочная помощь.
   -Кто ранен? Характер ранения?- уточнила диспетчер.
   -Какой-то военный. Прапорщик. Его машиной переехало, весь в крови.
   -Где находится раненый?
   -Я же говорю, он прямо перед воротами турбазы лежит. Он вроде двигается, сейчас посмотрю...
  
   Вызов попал к дежурной бригаде, состоящей из врача Веры Смолиной, медсестры Зины и водителя Виктора Щетинина. Водитель спал в машине и встретил врача и сестру уже на улице. Он давно и безуспешно пытался оказывать Вере знаки внимания. Не успела Смолина закрыть дверцу, как он уже сделал ей комплимент:
   -Какие у вас бесподобные голубые глаза, Верочка.
   -Для вас не Верочка, а Вера Ильинична,- холодно поправила она.
   -Ну, зачем вы так со мной?- Обиделся Виктор.
   Врач Вера Ильинична Смолина слыла в отделении неприступной женщиной. Она обладала тонкой талией и красивейшими ногами, по праву нося прозвище "Шахерезада". Но главной изюминкой были ее глаза - большие, четко очерченные, полные невероятной голубизны. Злые языки поговаривали, что она спит с главврачом.
   Из города выехали без приключений, только на выезде их едва не зацепил какой-то крутой, несшийся в направлении "Каменных парусов" - известного в городе притона, в прошлом пионерлагеря.
   Михаил посылал ему проклятия вслед, когда увидел едущий прямо на него с включенным дальним светом милицейский автомобиль. Бросилось в глаза, что в салоне машины тоже горит свет. И вся патрульная машина светилась как рождественская елка. Михаил был вынужден вывернуть на встречную полосу, и они едва разминулись.
   -Мент поганый,- вырвалось у него.
   -Михаил, какой вы грубый.
   -Верочка, с вами я буду очень нежный.
   Она с таким высокомерием посмотрела на него своими невероятными глазами, что он с грустью подумал: "Кто же тебя имеет, при этом глядясь в твои синие очи? Неужели этот скотина, заведующий отделением, с его огромным животом и мат-перемат языком? Уж этот-то будет нежен".
  Уже светало, и сосны, между которыми вилась узкая дорога к турбазе, выглядели сказочно, седые красавцы.
  Михаил уже бывал в "Цезаре", летом, не один раз, и каждый раз ворота выступали из леса неожиданно. Вот и в этот раз он был вынужден резко затормозить.
  У самых ворот замер старый "Москвич". Михаил подъехал к нему вплотную и выключил мотор. Наступила ничем не нарушаемая благостная тишина. Вокруг не было никого.
   -Да куда ж они все подевались? - Михаил погудел.
   -Что будем делать?
   -Подождем немного.
   Воспользовавшись вынужденной паузой, Смолина решила начать разговор, который, по ее мнению, напрашивался давно.
   -Вот вы, Михаил, обижаетесь на меня и совершенно напрасно.
   -Да не обижаюсь я на вас.
   -Обижаетесь. Оказываете всевозможные знаки внимания и обижаетесь, что я не отвечаю вам взаимностью.
   -Да не оказываю я вам никаких особых знаков внимания. С чего вы взяли?
   -Да вы глаз от моих ног отвести не можете даже во время вызовов. Очередь в столовой вечно занимаете, хотя я вас об этом не прошу, а потом еще и кричите через весь зал. Поймите, у нас не может быть ничего общего. Вы, наверное, из деревни?
   -Какая разница? - обиженно спросил он.
   -Большая. У нас совершенно разные запросы. Мне с вами неинтересно, поймите вы это. Неинтересно!- она повторила, акцентировав каждую букву.
   Михаил огорченно отвернулся к окну и вдруг увидел приближающегося мужчину в форме прапорщика. Поначалу он даже обрадовался представившейся возможности прервать неприятный для него разговор.
   Но что-то в его виде насторожило Михаила.
  Ранен! Диспетчер сказал, что прапорщик ранен, а этот идет сам!
  Кетанг подошел и остановился напротив лобового стекла, оценивая людей по степени потенциальной опасности. Форма его была порвана во многих местах. На лице засохшая кровь.
  -Вы ранены?- спросила Вера, открыв дверцу, но он вопрос проигнорировал.
  Подошел со стороны Михаила, рывком распахнул дверь.
  -Ты что с ума сошел?- возмутился тот.- Ты мне еще дверь сломай!
  Кетанг схватил Михаила за волосы и потащил из кабины. Вера истошно закричала. Тот был не слабым парнем и стал сопротивляться, пытаясь отпихнуть хулигана. Тогда Кетанг со всего маху ударил его в промежность.
  Михаил громко ойкнул и подпрыгнул. Кетангу понравилась реакция. Она его веселила, и он раз за разом бил водителя между ног, удерживая рукой за волосы. Развлечения продолжались до тех пор, пока Михаил, упав на колени, больше не реагировал на новые удары. Он потерял сознание.
  Кетанг поволок его в кусты, словно резиновую куклу, руки-ноги раскиданы, голова откинута. Михаил напоминал изломанную игрушку.
  -Надо что-то делать, Вера! - запричитала Зина, но Смолина застыла словно парализованная, лишь вздрагивая от вновь доносящихся невыносимо громких, каких-то звенящих ударов.
  Михаил появился всего лишь раз, окровавленный, безглазый, в открытом рту ни одного целого зуба. Кетанг показал его женщинам и брезгливо отшвырнул прочь. Целую вечность они смотрели, как он тщательно вытирает носовым платком кровь с рук.
  -Вера, бежим!- шептала Зина, но опять никто из них не двинулся с места.
   А убийца уже обошел машину, открыл дверцу со стороны пассажиров и равнодушно оглядел оцепеневших женщин.
   -Я Всадник Тьмы, - сообщил он.
  Медсестру он убил коротким, но очень сильным ударом в шею. Она еще конвульсировала и хрипела, а он все свое внимание обратил на Смолину.
   От ужаса она была почти без сознания, и лишь глаза ее горели небесным огнем. Кетанг с проснувшейся жадностью посмотрел на них и пообещал:
   -Я сьем твои глаза.
   Она стала единственной, кого он не убил, исполнив лишь свою угрозу. А в это время Фомичев уже добрался до поста, экстренное сообщение было передано в Управление, и отряд ОМОНа уже мчался на турбазу. Но милиция искала "москвич", и никто не обратил внимания на попавшую им навстречу и вечно куда-то спешащую "скорую помощь".
  
  30.
  Друзья и враги.
  
  Когда Антон вернулся к Жанне, чтобы отдать машину, то сразу понял, что случилась беда. Дверь была захлопнута, но не заперта. Внутри ничего не изменилось, не было следов борьбы, вообще был идеальный порядок, и именно это сказало Антону о многом. Какие могут быть следы борьбы, когда женщина противостоит квадратной роже, да еще и не одной.
  Когда в пустой квартире зазвонил телефон, он понял, что это по его душу. Едва снял трубку, в ухо ворвался яростный вопль.
  -Ну, че, козел, отвалить решил, не выйдет!
  -Вы ошиблись номером,- с достоинством проговорил Антон.
  -Ну, ты ваабше абарзел, да? - выкрикнул Иса. - Мы не ашибся! Твой жена у нас, ишак, мы ее драть будем, пока не сдохнет!
  -Что вам надо?
  -Так то лучше, индюк. А то номером ашибся! Спускайся, я тебя жду! - и отключился.
  Антон застыл с трубкой в руке, от мыслей его отвлек Иван.
  -Я хочу с тобой поговорить.
  -Не сейчас.
  -Именно сейчас, потому что разговор касается нашего с тобой настоящего и будущего.
  -Вот даже как. Скажешь, что Фалкон это ты? Ты тоже можешь предсказывать будущее?
  -Тони, успокойся. Это всего лишь люди!
  -Что ты этим хочешь сказать? - не понял Антон.
  -Это люди, а мы с тобой киборги. Они живут микроскопический интервал времени, всего то несколько десятков лет, а мы будем существовать вечно.
  -Я понял, что ты имеешь в виду! То, что они создания второго сорта, а мы боги по сравнению с ними! Но ты забыл, что они тоже хотят жить и не хотят умирать!
  -Не утрируй! Я не говорил, что люди создания второго сорта. Но они другие, Тони. Они не такие, как мы. Согласись, даже в тюрьму нас посадили отдельно. Они сами по себе, мы сами по себе. И так будет всегда. Я постоянно был с тобой, Тони. Везде любую опасность мы встречали вместе! И ты, наверное, привык к этому! Но не забывай, что у меня почти такие же композитные мозги, как у тебя! И у меня может быть собственное мнение о целесообразности происходящего! Сейчас в тебя говорят эмоции, которых быть у нас не должно, Тони. Это технический брак! Паразитные токи в тончайших микросхемах! Ничто! Я не хочу погибнуть из-за брака в твоем исполнении!
  Сначала Антон хотел вспылить. Чертова железяка, он заплатил за нее такие бабки на Панталикосе, а она вздумала взбрыкнуть. Потом он задумался. Кто для Ивана все эти люди? Срок службы их организмов просто смешон. Они как капли на лобовом стекле, живут только до следующего взмаха щеток стеклоочистителя. Да и вся их планета Ивана мало волнует. Он попал сюда в результате сбоя, вся их планета для него такой же технический сбой. Временный технический сбой.
  -Ты чего замолчал? Я специально не читаю твои мысли!- обеспокоился Иван.
  -Знаешь, я, наверное, действительно привык, что ты всегда со мной, и перестал воспринимать как самостоятельную мыслящую единицу!- согласился Антон. - Я не спрашивал твоего мнения, потому что считал, что оно совпадает с моим. Я считал тебя частью себя. Я был не прав. Прости, я исправлюсь!
  С этими словами он решительно вынул из котомки плату искина.
  -Что ты делаешь!- ему почудились истерические ноты в голосе напарника.
  У Жанны был компьютер, он вытащил системный блок и вставил в разъем своего друга.
  -Тебе не будет скучно!
  -Великий Маза, я совсем не это имел в виду! Я, конечно, пойду с тобой! Не может быть и речи, чтобы я остался!- возмутился Иван.
  -Я потом за тобой вернусь! - пообещал Антон.
  -Не дури, железяка!- никогда он не слышал, как Иван выражался на цифровом языке, который использовался только роботами низшего класса, а Иван не опускался, считая себя искиным интеллектуальным.
  Впрочем, уже все равно, кем он себя считал.
  -Я сейчас отключу внутренний коммуникатор, чтобы ты не мог воздействовать на меня! - предупредил Антон.
  -Не выключай, я полезным буду! Я почти уверен, что хрустальный шар...
  Он поспешил прервать связь.
  
  В Волосатовке у Михаила Нухаева имелся дом, используемый только для дел. В нем никто никогда не жил, только иногда ночевали, и кое для кого эти страшные ночи стали последними. Джип Нухаева коротко посигналил и выглянувший Иса открыл ворота. После того как джип заехал, тотчас ворота запер. Стена и ворота были выше двух метров, так что никто не видел, что творилось внутри.
  Внутри было грязно, и подсуетившийся Иса подал хозяину галоши. Миша (это было его фактическое погоняло) надел галоши и прошел по неприятно чавкающей жиже к сараям. Здесь рядом с навозной кучей была вырыта глубокая яма.
  На дне ее, сгорбившись, сидел Антон. Руки были скованы за спиной, в одной рубахе, порванной, со свежими синяками и ссадинами.
  Оставшись довольным увиденным, Миша причмокнул языком. Так же он делал, когда ел персики, например. Еда и насилие доставляли ему одинаковое наслаждение. Его нельзя было в этом винить, он был такой от природы.
  -Тащите его в дом!- приказал Миша.
  -А если он кинется убегать? Может ему пальцы на ногах отрезать? - спросил Иса.
  -Не будет он убегать, пока его женщина у нас! Веди в дом, сказано! - рявкнул Миша.
   В доме он устроился на кожаном диване, на котором ему посчастливилось лично отрезать несколько голов, но тщательно отмытом. Иса и Казбек ввели Антона со скованными руками, ноги также были связаны цепью, конец которой был у Исы в руках.
  -Вай, зачем связал? - притворно возмутился Миша.
  Казбек подал ему котомку Антона. Миша сразу отбросил в сторону стеклянный шар, тот покатился по дивану, чуть не упал на пол, где, скорее всего бы разбился, но закатился в выемку и замер. Зато элиминатор Миша крутил в руках долго. Особенно его заинтересовал плавающий знак.
  -Такой же крест и на бомбе был! - заметил Иса.
  -Не глупее тебя! Знаю!- огрызнулся Миша.
  Потом он засунул вещи обратно в котомку, аккуратно по-крестьянски затянул горловину и впервые за все время уставился Антону в лицо. И тот увидел безжалостные без тени сомнения глаза. Глаза убийцы от бога. От самого Великого Мазы.
  -Я тебя слушаю, - развел Миша руками.- Сейчас ты расскажешь мне, как родному отцу, что это за бомба, куда ты ее вез и зачем. Только не ври. Не надо.
  -Где моя жена? - спросил Антон и сразу получил от Исы, а так как был связан, то не смог сохранить равновесие и упал.
  Поднялся. И снова:
  -Где Жанна?
  На этот раз его били вдвоем Иса и Казбек. Если первый суетливо дергался, то Казбек работал основательно, хекал как мясник на рынке. Антон опять встал.
  -Ничего не говори, опять бить будем,- остановил его Миша.
  Он не был ни удивлен, ни как-то по-другому тронут стоическими качествами пленного, был воспитан по-другому. Пленный для него не являлся человеком.
  -Ты думаешь, ты герой? Ты не герой, а гавно!- хрипло сказал Миша.- Не хочешь ничего говорить? И не надо! Сейчас сюда привезут твою бабу, и человек десять ее будут драть, кто сколько захочет раз. А ты будешь смотреть. Если она сама не сдохнет, а эти замужние бабы очень выносливые, дери их хоть ротой, не хотят подыхать, я ей в таком случае помогу, голову отрежу. А самое смешное, знаешь что. Что все это мы сделаем ради удовольствия. Твои признание мы после получим в любом случае. У нас скополамин есть. Что ты скажешь на такой базар?
  Антон сплюнул кровь из разбитого рта и ответил:
  -Скополамин это конечно хорошо. Только у меня антидот введен, от подобных уколов я коньки отброшу. Сердце у меня остановится, понятно, чурки?
  Иса замахнулся, но был остановлен окриком Миши:
  -Тамам!- потом он спокойно спросил.- Значит, без жены говорить не будешь? Даже если тебе кутаг отрежем ножовкой?
  -Даже если кутаг,- подтвердил Антон.
  Сумиты переглянулись и заговорили на родном языке.
  -Врет он все. Укол надо делать!- сказал Иса.
  -А если сдохнет, ты мне груз будешь искать?- возразил Миша и опять обратился к Антону.- Если ты увидишь свою жену, то считай, что мы договорились? Скажешь, где груз?
  -Я покажу, где он спрятан. Только у меня одно условие. Жанна пойдет с нами. Это мое главное и единственное условие.
  
  Видно Жанну они держали в другом месте, потому что Антона снова вернули в яму.
  Через час приехал еще один джип, но Жанны в нем не было, а сидело четыре мужика. Антон сканировал сквозь землю, экран еще тот, и видел лишь смутные силуэты.
  Миша поздоровался с приехавшими, а с одним обнялся. Братка, понял Антон. В базе данных Артур Нухаев - младший значился начальником охраны Морского банка, очень солидного банка Алги. Оно и понятно, если в совет директоров входит 20-летний Денис Китов, сын губернатора Китова.
  Что-то говорило спецназовцу, что братаны собрались по его душу, которой у него нет. Он максимально усилил слух, так что стал слышать сквозь стены, куда переместилась вся компания. Сначала даже чуть переусердствовал, чуть не оглохнув в момент, когда Иса пернул в прихожей.
  Братья говорили по сумитски.
  -Зачем звал?- спросил Артур, у него оказался приятственный баритон, видно натренировался на светских тусовках.
  -Ты человек образованный, хотел спросить про одну вещь. Помнишь, я тебе говорил, что у меня груз один гяур спер?
  -И ты до сих пор не отрезал ему голову?- изумился Артур, вот тебе и светский человек, господин из тусовки.
  -Тот водила уже мертвый! - пренебрежительно заметил Миша. - Тут другое. Дело в том, что когда перевозили груз, я ему телефон дал. Трубка. Там мой номер для связи был забит, всего один номер. Телефон при покойнике мы не нашли.
  -Наверное, взял тот, кто его кончил. Это были твои люди?
  -Нет. Если бы я сам не видел, я бы ни за что не поверил, что человека так можно убить.
  -Ну да. Мы тоже ведь не дети.
  -Знаешь, если я говорю, что не видел, значит, не видел! И не перебивай старшего!
  -Извини, абай! А как убили этого неверного?
  Миша сделал паузу. Антон почувствовал некоторую неуверенность, когда он заговорил.
  -Это не мог сделать человек! Там нашли еще несколько трупов, так вот, некоторые даже обглоданы!
  -Что ты обо всем этом думаешь?
  -Я об этом не думаю!- оборвал старшой.- Сейчас главное, бомбу найти и продать. Кое-кто платит большие деньги, чтобы устроить неверным ад на земле.
  - Только, брат, пусть это будет подальше отсюда.
   -Само собой,- шмыгнул носом Миша, и Антон представил, какого усилия стоило его гламурному братцу не скривить физиономию.- Я тебе уже говорил про телефон, который Курашову дал. Так вот тот телефон зазвонил.
  -Не понял. Откуда он зазвонил?
  -Из ада!
  -Откуда?- переспросил Артур.
  -Ты что глухой?- взорвался старший.- Сам все услышишь. Я разговор на магнитофон записал. Именно поэтому я тебя и позвал, ты человек ученый, училище закончил. Может, что и разберешь, то что, только грамотный человек может разобрать.
  Раздалось треньканье кнопок мобильного, и сразу комната наполнилась странными звуками.
  Словно песок сыпался в мембрану. Некоторое время ничего не было слышно, только этот трескучий звук.
  -Кто это?- прорвался записанный голос Миши. - Чего надо?
  -Мне от тебя ничего,- без интонаций произнесли на том конце.
  Говоривший произносил слова медленно, будто говорил на неродном языке.
  -Чего звонишь тогда?
  -Зачем ты прислал сюда смерть?
  -О чем ты? Кто ты? Откуда говоришь?
  -Из ада! - последнее слово говоривший то ли прорычал, то ли оно далось ему с наибольшим трудом.
  И после этого он замолчал, сколько ни докрикивался до него Михаил. Потом и он прекратил свои бесплотные попытки.
  Раздался голос его сейчас:
  -Вот сейчас слушай!
  Странный звук Антон услышал первым, хоть и сидел дальше всех, в яме во дворе. Неритмичный, тихий, почти неслышный, и что-то было в нем настораживающее. Кто-то приближался, позвякивая чем-то металлическим.
   Неизвестный абонент продолжал молчать. Антон дал бы руку себе отрезать, чтобы узнать, что там у них происходит. Похоже, эти двое прятались друг от друга. Мало того. Антон представил, как говоривший застыл с трубкой в руке, и на лице у него выражение страха. Антон не понял, почему он подумал, что абонент испуган, это возникло спонтанно, на чисто ассоциативном уровне.
  Позвякивание понемногу удалилось и затихло. Лишь после этого абонент нарушил молчание.
   -Я знаю про ваш груз! - Проскрипел он со своим неестественным акцентом, словно прочищая горло.
  -Так помоги, я тебе заплачу.
   -Этот груз никому не достанется!
   -Послушай, не вздумай со мной шутки шутить. Это мой груз, ишак. Если с ним что случится, я тебе сам голову отрежу! Мы придем, где бы ты ни был, от нас не скроешься.
   -Я не буду скрываться, - спокойно произнес голос без малейшей паники.- Если вы сюда придете, вы все умрете.
   На голову спецназовца сверзилась пачка чипсов в хрустящей упаковке. Спасибо, конечно, но у него руки за спиной скованы.
  Антон нащупал пачку и сжал руками. Она еще хранила поля, наведенные предыдущим хозяином. Спецназовец сосредоточился, собрал все свои возможности, экстраполировал данные.
  И увидел голенастую девчонку в дурацких цветных гольфах.
  -Лиза, ты?
  А он еще думал, почему дверца лишний раз хлопнула за воротами. Видно девчонка отпросилась в магазин. Для него.
  Он посмотрел вверх, над краем ямы возникла голова с двумя косичками.
  -Тебе больно? - спросила она.
  -Нет.
  -Ты врешь. Больно всем, кроме ангелов.
  -Почему ангелов? - не понял он.
  -Я пойду, папа будет ругаться.
  Все остальное время Антон умилялся. И умилялся до тех пор, пока не привезли Жанну.
  Его вытащили и швырнули в грязь, в таком положении сняв наручники, правда, кандалы на ногах оставили. Он встал, растирая руки и придерживая цепь в руках.
  -Только не вздумай меня обнять! - предупредила Жанна.
  У него была такая мысль, вернее, он был уверен, что она как в дурных фильмах (а может, в хороших) кинется ему на широкую грудь, зарыдает, будет просить:
  -Забери меня отсюда!
  А он обнимет ее, будет успокаивать.
  Но на самом деле, он не смог ее обнять.
  
  31.
  Схрон.
  
  Антон прошелся по поросшей мелкой травкой лужайке.
  -Груз там, внизу.
  Стоящие перед ним у своих джипов сумиты посмотрели с недоверием. Миша вообще бы его в ротор электростанции сбросил, что шумела рядом с утесом, у подножия которого они находились.
  -Шутишь? Может тебе экскаватор пригнать?
  -Какие уж тут шутки? Но экскаватор, пожалуй, пригнать придется, - пробормотал спецназовец.
  Вокруг торчали чахлые кусты, на которых пагубно сказалось близкое присутствие мегавольтных проводов с электростанции. Кругом заборы. Надписи "запретная зона", что не помешало наполовину разрыть утес, белеющем, словно костями голым щебнем с одной стороны. Кстати, у сумитов тоже никто документов не спросил. Не подошел даже.
  -Где? - рыкнул Миша.
  Их было 11 боевиков, и он мог убить всех всего за несколько секунд. И все равно бы Жанну не спас.
  Она стояла чуть поодаль словно прокаженная. Оно и понятно. Кому хочется находиться рядом с живой бомбой. На ней пояс смертника. Полкило в тротиловом эквиваленте. Все поражающие элементы в виде гнутых гвоздей и рубленых болтов исключительно с внутренней стороны пояса. Дистанционные детонаторы сразу у нескольких человек. Михаил предупредил, что один человек вообще наблюдает за ними в бинокль.
  Спецназовец вздохнул и указал рукой на неприметную кособокую пристройку. То ли склад под землей. То ли трансформаторная подстанция. Наружи только дверь торчит.
  Пара кряжистых сумитов сбили тщедушный замок и распахнули дверь. После чего не сдержали криков разочарования.
  Проем был под завязку забит плотным месивом из битого кирпича и покореженной арматуры.
  Антон пожал плечами. Он предупреждал про экскаватор.
   -Не понимаю, как Курашов потом груз собирался доставать?- Недоумевал Михаил.- Ход зачем было заваливать?
  Объяснить им, что Курашов таким образом схоронил груз, как ему казалось навсегда, Антон и не пытался.
  
  -Эй, гяур!
  Антон поднял голову. Ночь он коротал в той же самой яме. Сумиты пригнали трактор, наняли рабочих. Михаил оставил четверых боевиков на охрану, дал работягам сто баксов и зарядил их на всю ночь.
  -Лиза, иди домой, а то отец заругает! - предупредил Антон.
  На голову тотчас свалился пакетик чипсов. Похоже, девчонка считала их лучшей едой на свете.
  -Холодно, гяур?
  -Я могу на снегу спать, - похвастался спецназовец.
  -Я тоже, - хитро сказала она. - В спальнике!
  -Слушай, иди со своими сумитскими джигитами заигрывай! - потерял он терпение. - Мне своих проблем хватает, а наживать из-за тебя неприятностей, спасибо!
  -Урус, турус! - тотчас стала дразнить она.
  Антону словно некая субстанция в голову ударила, решил похвастать.
  -Туфли, небось, жалко?- спросил он.
  -Какой туфли? - не поняла она сначала.
  -Я ж тебе каблук испортил!- он сделал губами. - Пф!
  Знал ведь, что говорить не следовало, но такую реакцию он не рассчитывал. Глаза девчонки едва не вылезли из орбит.
  -Ты-и?
  -Че ты орешь? - пытался остановить невероятный запал, прозвучавший в этом ты-и, но куда там.
  -Я тебя спасу! - выпалила она, и он не успел ее остановить, уже исчезла.
  Тьфу, ты. Вот напасть. И какой Маза дернул его за язык? Его чуть не пришибло упавшей сверху лестницей. Он бы и не вылез, но сверху донеслось пыхтение и шум борьбы. Скрипя зубами, дав себе слово сразу вернуться обратно, он взбирался наверх, чувствуя определенные трудности из-за скованности всех четырех конечностей.
  Едва вылез, то оказался в самой гуще схватки. Поджарый чучмек пытался прирезать Михаилову дочку. А чего церемониться, у той у самой ножик. На шее у сумита свежий неглубокий порез. Да, такие вещи получаются у бати гораздо лучше. Видно, она пыталась перерезать горло спящему или отвлекшемуся боевику, но не рассчитала силы.
  Боевик догнал Лизу и коряво взмахнул ножом. Именно при таком корявом вроде замахе получается разящий смертельный удар.
  -Сюда смотреть! - крикнул спецназовец.
  Боевик оглянулся. Антон коротко подпрыгнул и дал ему с обеих ног в челюсть. Не с одной же, раз обе вместе скованы.
  Раздался хруст одновременно сломавшихся челюсти и шеи. Спецназовец со всего мху шваркнулся на пятую точку. Плакала Лиза. В доме зажегся свет почти во всех окнах. Забегали люди и почему-то все кинулись бить спецназовца.
  -Устроила ты мне, дурында голенастая! - подумал он, торопливо гася сознание.
  
  За ночь вход очистили от кирпича.
  -Иди, показывай, ишак! - велел Михаил.
  С ним на этот раз пришли шестеро. Жанну ему только показали, оставив в машине. Там же мелькнула Лиза. То что, девчонку посадили рядом с шахидкой, о многом сказало спецназовцу.
  В общем, он не заблуждался насчет моральных качеств бандитов (а их попросту нет никаких), но все-таки не ожидал, что он так поступит с собственной племянницей. И знает ли Артур? А если знает, скорее всего, знает, как он разрешил?
  Он пытался слегка прозондировать мозги главаря, нащупывая так называемые "плюсовые" мысли, то есть мысли, которыми люди пытаются оправдать свои поступки и вернуться в комфортное стабильное состояние. Антон никогда не был крутым специалистом в этой области, у Ивана это всегда получалось лучше. В мозгах бандита имела место полная сумятица, он ухватывал обрывки неких мыслеобразов, среди которых мелькало личность Лизы, но она была так глубоко запрятана, и единственное, что удалось ухватить, что она полукровка, то есть не чистая сумитка. Отчего то это имело решающее значение. Словно почувствовав копошение в его голове, бандит стал метать гневные взгляды, и Антон счел за лучшее эксперименты прекратить, в очередной раз удивившись разнообразию проявлению рас.
  Сумиты и славяне жили на одной планете, но первые оказались намного интуитивнее вторых. Вероятно, более дикая необразованная нация имеет свои плюсы перед теми, кого развратила цивилизация. За дикарей наука не думает, они сами вынуждены добывать пропитание и драться за свою жизнь, это делает их более конкурентоспособнее в борьбе за выживание.
  Антон прикинул, что было бы, если убрать всю мишуру цивилизованности и оставить эти две расы бороться за свое собственное существование. Впрочем, это уже не вопрос, а ответ.
  Как и ожидалось, Антону досталось право первооткрывателя. Короткая лестница из трех растрескавшихся каменных ступеней привела в темный неосвещенный чулан. Сумиты, обзаведшиеся фонарями, осветили его.
  Помещение было небольшое. На бетонном полу еще валялись остатки битого кирпича. В противоположной стене отсвечивала в лучах фонариков металлическая дверь с байпасом посредине.
  -Открывай! - велел Михаил.
  Сами бандиты отошли к входной двери, но красноречиво показывали оттуда дула автоматов. Спецназовец пытался посмотреть сквозь дверь, но сквозь железо у него всегда плохо получалось, вдобавок в состав двери входили тяжелые металлы, но кое-что он узрел, и это ему не понравилось.
  За дверью находилось что-то большое. И еще. Антону было тяжело туда смотреть, словно некий груз ложился на грудь, мешая дышать.
  Антон взялся за байпас и стал крутить. Маховик вращался довольно легко. Понятное дело, ведь Курашов пользовался им недавно.
  Внутри потрескивали некие механизмы, а с той стороны пришли в движение рельсовые запоры. Когда маховик дошел до упора, Антон потянул за него, и со страшным скрипом люк отворился.
  Изнутри пахнуло холодом и еще чем-то, имевшем явно не органическое происхождение. Металлом, смазкой, электролитическими жидкостями. Склад что ли?
  -Фонарь дайте! - крикнул Антон, решив не светить некоторые свои способности, а сам наскоро оглядел помещение за люком.
  В отличие от узкого тамбура оно было пошире, и в нем находилось две железные будки. В одной поместился бы один человек, да и то стоя. Вторая была просторной настолько, что в ней уместился стол и двухъярусные нары. Похоже, на пост под землей, но такие вещи обычно под землей не строят. Если только это не спецобъект.
  У Антона засвербело внутри. Угораздило же Курашова спрятать здесь унформер.
  Спецобъекты имеют обыкновение хорошо защищать. Пароли, ловушки, внезапно блокируемые тупики.
  Следующая за постом стена имела непривычную выпуклую округлую форму, и в ней был проем. Возможно, в нем никогда не было двери, пожалуй, никакая дверь не выдержала бы то, что располагалась за ней.
  Фонари сумитов осветили пустоту, пола дальше не было. Некоторое время ушло у сумитов понять то, что спецназовец понял сразу.
  За стеной располагался бетонный колодец метров пяти в диаметре, уходящий в глубину еще на тридцать. Все это сильно смахивало на стартовую ракетную шахту.
  
  Пока не привезли Мордатого, спецназовец коротал времени на полу рядом с будкой. В будку завели Жанну и Лизу. По всему выходило, Михаил никак не мог ее простить. Сильно обиделся.
  Пол был ледяной, но простатит Антону не грозил.
  С ними осталось четверо. Сам Михаил пошел наружу, пригрозив:
  -Если вздумаешь бежать, даже если громко пукнешь, я нажму кнопку, а уже потом пойду разбираться. Впрочем, это лишнее. Тут тебе неплохая глубокая могила получится.
  На самом деле он уехал обедать, доверив кнопку кому-то из охранников. Можно было постараться убить их всех, но до унформера было рукой подать, да и не было полной уверенности, что какой-нибудь дикий дурак не нажмет с испугу кнопку, и тогда здравствуй, планетарный рак.
  Мордатого привезли часа через три. Был он плотно упитан, розовощекий свин, вес под центнер, хотя ему нет и 25-ти. Самоуверен до идиотизма.
   В его ментальном потоке, направленном для себя, Антон прочел только брезгливость.
  Был он одет в джинсы, топорщащиеся на толстом по бабьи заду, и маечку. На руке золотые часы. Антон узнал про него, что он отпрыск большого начальника, "служит" после престижного института в военкомате.
  В руках у Мордатого был кейс. В большой будке он его отрыл и расстелил на колченогом столе какие-то бумаги.
  - Судя по документам, которые я успел достать, мы находимся на бывшей военной базе ЕН- 6065, - вещал Мордатый уверенным тоном, еще бы, с невиданных высот он снизошел до разговора с дикарями, хоть они и башляют неплохие деньги, но люди это темные, и они должны знать свое место.- Раньше здесь дислоцировался ракетный дивизион, на вооружении которого находились три тактические ракеты типа "земля-воздух" с разделяющимися боеголовками "Плутон-М". По плану, в случае возможной атаки вероятного противника, дивизион должен был прикрывать находящуюся в непосредственной близости электростанцию. Пятнадцать лет назад точка была закрыта, а дивизион расформирован. Ракеты демонтировали и увезли. Шахты тоже должны быть уничтожены, но подтверждения в документах нет. Могли и уцелеть при нашем бардаке.
  -Что там внизу? - нетерпеливо спросил Михаил, мордатый опять зашелестел бумагами.
  -Внизу целый поселок. Бытовые и хозяйственные помещения, командный пункт управления пуком ракет (демонтирован), склады. Все это на глубине более тридцати метров. Есть еще какие-то незначительные постройки и глубже, но об этом здесь говорится вскользь. Кстати, почему вы отсюда зашли? Здесь же лифты должны быть?
  -Нет,- отрезал Михаил.- Этот шакал как груз опустил, их угробил.
  -Ну, это ваши дела!
  -Конечно, дорогой, о чем речь! - Михаил радушно ухмыльнулся, увидев которую, толстый продажный спец должен был бежать без оглядки, потому что именно с таким радушием на лицах сумиты обычно обделывают самые подлые свои дела. - Только скажи, как мы вниз можем теперь попасть без лифта.
  -Без лифта? - переспросил Мордатый и, оглядев помещение, указал на выпуклую стену.- Судя по всему, за ней шахта. Планом предусмотрено наличие в ней монтажных ферм для обслуживания ракеты. Если они уцелели, я думаю по ним можно спуститься.
  -Спасибо, дорогой! - ухмылка Михаила стала еще шире.
  -Можно, но не нужно, - продолжил Мордатый.
  - Это не твое дело! - грубо оборвал его сумит, переход от радушия к внезапному гневу тоже типичен для таких субчиков.
  -Конечно, не мое,- с обидой произнес Мордатый, и горячностью, более уместной в другом месте, поспешил свое утверждение опровергнуть.- Но когда вы спуститесь вниз, то можете там и остаться. Это база мертвая, поймите. Принудительная система вентиляции не работает много лет, так что могли скопиться угарные газы, углекислота, метан. Да что угодно.
  -Ты скажи, что можно сделать! Нас пугать не надо, мы мертвых не боимся!
  -На базе есть дизель, его должны были тоже подвергнуть консервации и подготовить к длительному хранению. Но никаких гарантий, что вы его запустите. Но если запустите, это снимет все проблемы. Будет вам свежий воздух и даже свет. Единственное, чего я не пойму, зачем вам понадобилось все это дерьмо?- он хохотнул. - Там никого и ничего нет кроме призраков!
  -Не твое дело! - оборвал его Михаил. - Иса, расплатись!
   Сумит сделал вид, что лезет в карман, но когда вытащил руку, в ней был зажат нож. Одновременно Казбек захватил Мордатого сзади.
  -Башку не режь, от толстого крови будет много! - предупредил Михаил.
  Сумиты повалили Мордатого на пол, женщины завизжали, и Иса сосредоточенно сопя, вколол лезвие жертве в горло, под самый позвоночник. Ноги Мордатого заскребли пол. Холеный, ухоженный, тщательно следящий за своим здоровьем, он был полон жизни, и она покидала его долго и с трудом. Сумиты полежали на судорожно дергающемся теле, умело направляя бьющуюся со зловещим журчанием кровь вниз на пол, при этом они спокойно вполголоса переговариваясь, и вообще вели естественно и спокойно, без проявления каких бы то ни было эмоций, будто кабанчика закололи. И это было по-настоящему страшно.
  Они поднялись только после того, как Мордатый дергаться и хрипеть перестал, точно жизненную энергию пытались впитать до капли.
  Потом взяли убитого за ноги, подволокли к проему и сбросили в шахту. Некоторое время прислушивались, пока снизу не послышался глухой удар.
  -Иди, встречайся со своими призраками! - засмеялся Иса, ему стали вторить и остальные сумиты, оценившие хорошую шутку собрата.
  
  32.
  Г Р А Д П О Д З Е М Н Ы Й
  
  Дизель пошли запускать трое. Антон думал, что его приберегут для поисков унформера, но вопреки ожиданиям, он оказался в списке первым. С него сняли наручники и кандалы. Теперь гяур всегда и везде будет первым. Правда, это касается только мест, таящих опасность для жизни. Вместе с ним пошли Иса и Казбек.
  Пришлось еще часик подождать, пока подвезут респираторы и баллоны с кислородом. Каждому выдали по шахтерской кассе с фонарем. Откуда сумиты достали горное оборудование в приморском городке, так и осталось загадкой.
  База притаилась прямо под ними, в темноте. На глубине, достаточной, чтобы двенадцати этажный дом скрылся с крышей, защищенная многометровым слоем железобетона, полностью обесточенная, мертвая и заброшенная, на все равно опасная и таящая в себе смертельную угрозу.
  Справа от проема начиналась железный решетчатый пандус, прикрепленный к стенам шахты и по спирали уходящей вниз. Он использовался для обслуживания некогда находящейся в шахте ракеты, вследствие чего не имел даже намека на ограждение.
  Железо было ржавое. Сильно. Когда шедшим естественно первым спецназовец наступил на пандус, он ощутимо просел, но выдержал. Антон для пробы подергался, и в такт вся конструкция заскрипела. "Надеюсь, что остальное оборудование базы сохранилось лучше", - подумал он.
  -Ты чего делаешь, гад? - крикнул Иса, было видно, что он боится высоты и отчаянно трусит.
  Мелкие трещины частой паутиной опутывали стены шахты. В одном месте разверзся широкий и глубокий разлом, шедший сверху и исчезающий где-то внизу. По всему выходило, что база ударно доживала свой век.
  Фонарь на каске давал довольно мощный луч. Антон направил его вниз, но до дна не достал. Используя некоторые особенности своего организма, он все же мог видеть то, располагалось внизу, но особых дивидендов это ему не принесло. Там тоже было что-то железное, что-то типа навеса или помоста. Вот и все, что удалось рассмотреть. И то хлеб. Обычный человек увидел бы лишь непроглядную темень.
  Они стали спускаться круг за кругом, держась за стенки. Сумиты держались сзади, не позволяя увеличить разделяющее их расстояние. Постоянно покрикивали, особенно расстарался истеричный Иса. Наивные. И куда бы он сбежал? В просторную могилу внизу?
  Спуск занял у них в сумме с полчаса. Пандус хоть и скрипел, охал, как пенсионер, но выстоял, не развалился раньше времени.
  Внизу действительно оказался решетчатый помост, установленный в паре метров от грунта. Труп Мордатого лежал почти в центре, и было слышно, как громко капает кровь куда-то вниз.
  Здесь было трудно дышать. Еще на пандусе метром выше чувствовался хоть какой-то ток воздуха, здесь же было как в могиле, и они надели респираторы, сразу став похожими на призраков.
  По периметру помоста в стене шахты имелись технологические отверстия, забранные решетками. Большинство было заняты проводкой, датчиками, приборами по самое не могу. Наконец они нашли одну относительно свободную нишу, в которой просматривалась задняя стенка.
  Казбек просунул сквозь решетку дуло автомата, постучал. Железо. Он размахнулся и двинул, как следует. Лист неожиданно легко сорвался с места и полетел вниз. Жестяной грохот казалось, заполнил всю вселенную.
  
  Они посветили в получившееся отверстие и увидели стенки расположенного за ним коридора. Сумиты расковыряли старый крошащийся бетон у оснований решетки и вынули ее, образовав отверстие, в которое мог пролезть человек.
  Лезть первым вновь довелось Антону. Он уцепился за края соседних решеток и сунулся ногами вперед. Как покойника, подумалось.
  Когда ноги встали на пол, он отпустил решетку и посветил фонарем сначала в одну сторону, потом в противоположную. Коридор оказался кольцевым, вкруговую опоясывающим шахту. На стенах висели взрывозащищенные лампы, скрытые решетками. Со светильников свисали лохмотья пыли, напоминающие отросшие бороды.
  -Добро пожаловать в город Плутон-обиталище злых духов! - Поприветствовал Антон высунувшихся в отверстие чеченцев.
  Ответом ему была гробовая тишина. Сумиты юмор воспринимали плохо. Внутри масок лица бандитов были белыми, а глаза казались шире, чем обычно. Но это мог быть оптический эффект. Или эти суровые убийцы действительно очень сильно верили в существование призраков.
  -Чего встал?- рявкнул Казбек.- Дай вылезти!
  Они пролезли в отверстие по очереди, первым Казбек, отдав автомат земляку, потом тот вернул его, добавив свой, и спустился следом. Сумиты пытались осмотреться, и лучи бестолково метались по стенам, ослепляя спецзназовца, он даже использовал светофильтры.
  -Что там у вас? - ожила рация у Казбека.
  -Проникли на базу.
  -Чего так долго? Дизель нашли? Давай быстро, а то темнеет.
  Сумиты достали карту и сориентировались, указав спецназовцу в левую сторону.
  -Давай, двигай!
  Он понял, что если на базе остались сюрпризы, все они достанутся нему. Его для этого и взяли. Расходный материал.
  За Антоном пристроился Казбек, Иса замыкал. Антон и не предполагал, что парень настолько трус. Вскоре им попалось радиальное ответвление от коридора, по которому они шли.
  Короткий отрезок, метров пять, упирался в овальный железный люк с байпасом посредине. На стене коридора имелась маркировка в виде цифры 5. По карте им надо было 2-й. И они пошли дальше.
  Таким образом, они прошли мимо еще трех ответвлений, кстати, разных конфигураций и размеров, и свернули в коридор, на стене которого было намалевана через трафарет жирная цифра 2.
  Спустя несколько шагов они поравнялись с железной дверью с широкими заклепками в стене.
  -Это не она!- сказал Иса.
  -Куда она ведет?- поинтересовался обстоятельный Казбек и, не дожидаясь ответа, толкнул ее.
  -Не открывай!- Почти завизжал Иса.
   Лицо его внутри маски стало ослепительно белым от страха. Хоть опасался он напрасно. За дверью оказалась крохотная комната. В ней стояли панцирная кровать, деревянный стол и табурет. На кровати лежал аккуратно завернутый матрас с клеймом "в/ч ЕН-6065".На каменном полу лежала забытая сапожная щетка, высохшая и облезлая. Она сама казалась каменной от покрывшей ее пыли. Пыль была везде и на всем.
  -Чего испугался?- Сказал Казбек.- Нет тут никого. Пошли дальше.
  Но Антон не был так беззаботен, как он. Что-то беспокоило его, и это было связано с комнатой. Они прошли еще метров пятнадцать, и в стене показалась еще одна дверь. Она была гораздо массивнее первой, обита железом и заперта на висячий замок.
  Сумиты снова склонились над картой.
  -По карте здесь тупик! - сказал Казбек.
  -Тогда почему здесь замок? - задал законный вопрос Антон.
  -Тебя не спросили! - вспылил Иса, а земляк сказал.- Что так и будем в каждую дыру соваться? Нам амир сказал дизель включить! Вот мы его и включим!
  -Все равно ключей нет, а может, замок отстрелить?
  -Ты что? А вдруг тут газ? Как в шахте! Как его, метан! Все на воздух взлетит.
  -Ты прав пожалуй, брат.
  Именно в этот момент Антон понял, что насторожило его в предыдущей комнате. На двери не было паутины.
  В метрах 10-ти коридор делал поворот на девяносто градусов. Когда - то здесь затратили кучу бетона, чтобы поворот был плавным, теперь же в радиусе искривления зияла глубокая трещина, из которой на пол просыпалась черная земля.
  После поворота коридор тянулся еще метров на 10 и заканчивался бетонной стеной с квадратным проемом.
  -Урус, иди, посмотри что там! - рявкнул Иса.- И не вздумай убежать. Помни, что твоя женщина у нас. Мы тебе ее голову спустим.
  Спецназовец подошел к проему и посветил внутрь.
  Помещение оказалось небольшое и плотно заставленное. На полу стояли два массивных цилиндрических агрегата, в которых он опознал дизеля - основной и резервный. Они были обвязаны многочисленными трубопакетами с кабельными разводками и топливными каналами.
  Тут же стояли бочки с дизтопливом. К стене крепился электрошкаф.
  -Здесь дизельная! - сказал он, обернувшись.
  -Ну-ка, пошел в сторону! - Иса грубо отпихнул его, и сумиты вошли.
  Они ходили по комнате, светили во все стороны фонариками и пристально смотрели на молчаливую технику. По всем этим признакам выходило, что они ничего не смыслят в дизелях.
  -Тут рубильник должен быть! - сказал Иса и крикнул.- Эй, гяур, иди рубильник ищи!
  Антон воспринял это как прямой призыв к действию.
  -Надо котел топливом заправить, - сказал он.
  -Много лет прошло, там нет ничего! - махнул рукой Казбек. - Я баче звоню.
  -Погоди! - Антон присел у бочки.- Топливо свежее, судя по маркировке. Ему всего несколько месяцев, это не смертельно. Скорее всего, топливо по инструкции регулярно меняли.
  -Вот я еще руки буду пачкать! - Иса показал руки, черные и поросшие негнущимися волосами.
  -Еще как будешь пачкать! - прикрикнул Казбек, и Исе ничего не оставалось, как подчиниться, но он все равно халтурил, больше делал вид.
  Через сливное отверстие они залили бару 200-литровых бочек. Надо было запускать машину. Ни хрена себе, сказал спецназовец себе. Нет, шкаф с рубильником, автоматами и пускателями имелся. Не было самой малости - аккумулятора, чтобы все это запитать.
  А ведь без меня не запустили бы, подумал Антон, со крипом проворачивая рубильник и подавая 220 вольт через руку. Электрическая цепь вышла не совсем типовой, автомат прихватило, но пускатели со стуком замкнули контакты.
  Антон ждал чего угодно - вспышки, запаха дыма от короткого замыкания в давно непользуемых сетях, но, вместо этого, уютно заурчал основной дизель, а потом, как водится, и застучал, входя в рабочий режим. Брызнул свет, поначалу он показался ослепительным. В глубине стен запели вентиляторы, нагнетая свежий воздух.
  Они сняли респираторы.
  -Что там у вас?- спросил по рации Нухаев.- У нас тут иллюминация, как на выставке.
  -Дизеля включили. Я включил! - доложил Иса.
  -Молодец, бек. Этот маймул тебе сказал, где груз?
  -Не сказал, но все скажет!- Иса сверкнул горскими очами.
  Он наставил автомат, передернув затвором.
  -Где груз, собака?
  Антон и не собирался ничего скрывать. На данном этапе их цели совпадали.
  Дизельная являлась проходной комнатой, то есть, войдя в ту дверь, в которую они вошли (или проем), можно было выйти через другую (на этот раз дверь).
  Таким образом, они оказались в следующем коридоре, который спустя шагов 50 привел их в длинный каменный пенал. Согласно планировке, здесь располагалась столовая, которая на случай войны должна была превратиться в казарму для дополнительного личного состава. В зал выходило четыре дубовых двери, ничуть не пострадавшие от времени. За одной находился туалет с замкнутым циклом очистки использованной воды. Унитаз в нем потрескался и лопнул от суши. За второй оказалась душевая. Пол в ней покрылся толстой коростой коричневого цвета. С дуршлага к полу вытянулся отвратительный сталактит, мохнатый и узловатый. В третьей комнате была кладовая. Стояло там несколько ящиков с когда-то съедобной пищей. Потом пища стала несъедобной, ящики раздуло от гнили, и в таком виде они и окаменели. В четвертой... За дверью открылась сплошная стена битого кирпича. "Опять. Как и лифты наверху", - подумал Антон.
  -Груз там,- указал он на эту кучу - малу.
  -Если соврал - смотри!
  -Давайте раскопаем и посмотрим, - предложил Антон.- Что попусту грозиться.
  -Давай копай.
  -Я что, по-вашему, рукой буду копать? Тут все-таки битый камень.
  -А не специально ли он все подстроил?- Начал заводиться Иса, для чего ему не понадобилось делать большого усилия над собой.- Больно гладко все выходит. Вроде ничего не скрывает, а на самом деле, ничего и не показывает. Мы все время чего-то ждем, а груза-то как не было, так и нет. А инструмент мы не взяли, потому что он, гад, ничего нам раньше не говорил, что тут все завалено.
  -Курашов мне подробности не докладывал, откуда мне знать, что он здесь все со страху засыпал.
  -Сейчас ты у меня всю эту кучу носом разгребешь.
  -Позвони наверх, пусть инструмент принесут.
  -Хорошо, гяур, я позвоню, но ты мне нравишься! - мрачно сообщил Казбек.
  На помощь Михаил прислал четверых боевиков. Они принесли лопаты, носилки и здоровенный лом, который по большому блату достался Антону.
  Впрочем, носилки не понадобились. Спецназовец отковыривал здоровенные куски, а сумиты, елозя лопатами по гладкому полу, оттаскивали его в столовую.
  Антон чувствовал все более возрастающее давление по мере разгребания завалов. Внутренние настройки сигнализировали о резко усиливающейся опасности. Когда же из - за кучи мусора показался лощеный черный бок унформера, систему внутренней безопасности буквально зашкалило.
  -Устал!- сказал он пошатнувшись.
  -Ну-ка, а пошел к черту! - Иса взялся за лом, но едва не выронил его от тяжести, то, что он настолько тяжел, явилось для него неприятной неожиданностью, а ведь гяур с такой легкостью почти час орудовал им.
  -Чего застыли! - прикрикнул он на соплеменников, и четверо сумитов заменили одного гяура.
  Вскоре один бок унформера был отрыт полностью. Бутон уже созрел. Исчез ранний глянец, теперь это была зрелая бомба.
  Встал вопрос как поднимать. Посланные на разведку боевики доложили, что из двух лифтов, один полностью завален, а второй никак не реагирует на нажатие кнопок, да сама кабинка застряла чуть выше уровня пола, и ее так перекосило, что она уже никуда не поедет.
  Нухаев решил поднимать унформер через пустую ракетную шахту, для чего одну стенку аккуратно подорвали. Здесь сумиты показали себя молодцом. Вся взрывная волна пошла внутрь, в коридоре повисла мутная взвесь из бетонной пыли. А шахта практически не пострадала, но Антон констатировал дальнейшее увеличение трещины, которая словно ожив, нырнула ниже под помост.
  На веревках вниз спустили грузовые тележки, вероятно реквизированные с ближайшей овощной базы. Унформер расковыряли окончательно и осторожно перекатили брюхом сразу на несколько тележек, установленных вдоль, иначе они не проходили по узкому коридору.
  Дизельную тоже поначалу хотели взорвать. Погорячились. Нашелся обходной вариант. Правда, путь удлинился почти вдвое. Четверо сумитов тянули груженные тележки спереди, Иса, Казбек и Антон толкали сзади.
  Спецназовец незаметно прикрыл руки рукавами. Унформер жегся. Он излучал энергию. Бомба созрела.
  По расчетам Антона у него оставалось 20 часов для нейтрализации унформера. Вроде бы времени достаточно, но он испытывал сильную тревогу и считал минуты до того момента, как соединит с разъемом элиминатор, как умрет, так и не родившись, чудовищная сила разрушения.
  Унформер, царапая бока, неумолимо продирался узкими коридорами, и все меньшее расстояние оставалось до проделанной в шахте дыры. Одновременно, у Антона появилось убеждение, что элиминатор он не подключит вовсе. У него не было опасения, что у него не получится, он просто знал. Он пытался прогнать опасные мысли, но не мог себя убедить, как не мог бы себя убедить, что дважды два пять, например.
  Наконец подземные бурлаки выволокли унформер в кольцевой коридор и покатили по кругу вдоль шахты к разверзшемуся отверстию. Спецназовец еще думал о трудностях подъема, но оказывается, все было элементарно.
  Сверху спустили кран-балку, с которой свисала крупноячеистой сеть. Неизвестно, что за рыбу в нее ловили, китов что ли, но унформер для нее грузом не являлся.
  Сумиты пеленали груз в сети, а сверху уже гудели некие механизмы, неизвестно каким способом подогнанные к самой шахте. Кран с завываниями пополз кверху, сеть поползла следом, унформер так дернулся, что у Антона возникло опасение, что он рванет прямо здесь.
  Вместе с братьями сумитами они, толкаясь, кинулись к унформеру, подпирая со всех сторон. Бутон выпрямился, как готовая к старту ракета, потом нехотя пополз в уготованное ему отверстие.
  Вслед за ним они выбрались в шахту. Унформер поднимался. Это было то еще зрелище. Сверху лился свет мощного прожектора, но, достигая унформера, он словно тонул в его темных мрачных стенках. Унформер всплывал вверх, словно адская акула.
  Они стали подниматься следом, придерживая унформер от раскачивания. Впрочем, они больше сами держались за него, помогая себе сохранять равновесие.
  Теперь спецназовец поднимался последним. Перед ним двигался Иса. Он повернул к нему перекошенное пылающее злобой лицо и проговорил:
  -Гяур хитрый! Гяур хочет сбежать!
  Наверное, Антон расслабился. Они только что сообща выполнили сложную опасную миссию, и это заставило его совершить недопустимую ошибку - поверить, что они вместе.
  С криком "Умри!" Иса пихнул его ногой. К этому времени они успели подняться метров на 10, ерунда для спецназовца, но беду он сотворил своими собственными руками.
  Конечно, равновесие он потерял. Конечно, с лестницы он сверзился. Но вместо того, чтобы сделать все, чтобы не задеть унформер, он упал прямо на него. Цепляясь за сеть, стал соскальзывать вниз. Тоже по идее не смертельно, но в него был намертво вбит рефлекс, при соскальзывании не пытаться за что-то ухватиться. А просто втыкать пальцы в поверхность.
  Унформер проткнуть ему не удалось, хотя он был способен воткнуть пальцы в камень, но, сползая вниз, он разрезал сеть на протяжении нескольких метров. Потерявший остойчивость груз качнуло, словно маятник он мотнулся в противоположную сторону. Ползший там сумит успел только тонко по-заячьи крикнуть, перед тем как его расплющила многотонная громада.
  Спецназовец, наконец, благополучно сорвался, но свое дело он сделал. Он сверзился вниз, прямо на многострадальный труп Мордатого, и мог с наилучшего ракурса наблюдать, как унформер с тяжелым нутряным вздохом вываливается в проделанную им прореху.
  Антон ринулся в дыру в шахте за долю секунды до того, как унформер всей массой ухнул на опасно зашатавшийся и накренившийся помост, но не пробил его, а лягушкой подпрыгнул и устремился в сторону ускользающего спецназовца.
  Он гнался за ним! Это было ирреально, невозможно, нонсенс. Но это было так!
  Антон кинулся по коридору, сразу споткнулся, бежал на четвереньках, не имея времени оглянуться. Сзади раздался сильный удар, и все заволокло пылью как после взрыва.
  
  33.
  Всадник тьмы.
  
  Когда спецназовец понял, что его никто не преследует, остановился. Что это я, удивился он собственной тупости. Унформер не может двигаться самостоятельно. Ученые со всей галактики исписали горы электронных, пластиковых и даже бумажных носителей, доказывая, что унформер всего лишь болванка, начиненная спорами.
  Он пошел по коридору обратно. Пыль к этому времени стала оседать, лампы исправно светили (те, что не разбились), так что очень скоро он смог наблюдать еще один феномен.
  Унформер исчез.
  Спецназовец отчетливо помнил, что после падения бомба откатилась в сторону отверстия, откуда попала в шахту. А так как она двигалась в полном беспорядке, переворачиваясь в воздухе, то по идее должна была застрять в дыре.
  Даже если бы унформер каким-то непостижимым образом точно вошел в отверстие, то в таком случае, он должен был вывалиться в технологический портал и теперь лежать на полу.
  Этого не было.
  Зато он понял, откуда взялась пыль.
  Напротив дыры в шахте появилась дыра в стене. Широкая, с рваными краями, с торчащей паутиной арматуры. Спецназовец заглянул внутрь. Там было нечто вроде неосвещенного чулана, но это не помешало увидеть, что в противоположной стене зияет похожее отверстие.
  Получалось, что унформер прошил две бетонные стены общей толщиной чуть ли не в метр. И куда то делся потом. Во всяком случае, спецназовец его не чувствовал.
  Не может быть, сказал себе Антон. Это ошибка. Мираж. Потому что в противном случае, если выяснится, что этот гадский папа действительно может передвигаться и прятаться(!), всем его несчастным потугам грош цена. И сотни людей на Шарагде погибли напрасно, даже не подозревая об этом. За элиминатор, который даже некуда воткнуть.
  Хотя сержант Крауч нашелся бы куда.
  -Эй, Шутер!
  О, они впервые назвали его по имени.
  Голос Михаила, усиленный мегафоном, продолжал греметь.
  -Шутер, где ты, дорогой? Не заскучал? Мы тебе сейчас спустим голову твоей женушки!
  -Я здесь! - крикнул Антон. - Не надо спешить! Сейчас иду, дорогой!
  Ему не понравился голос Нухаева. Мало истерики. По существу, он только что потерял груз, должен был волосы на своей голове рвать, а чужим вообще резать. Либо он хочет отыграться на его головушке?
  Пытать будут, уважительно подумал Антон.
  Операция входила в завершающую фазу, и чем она завершится, не предсказал бы не только настоящий Фалкон, но даже и великий К.Г. Даже сам Маза!
  Элиминатор (который некуда было воткнуть) был у Михаила, Жанна тоже у него. Антон ему на фиг не нужен (разве что для пыток), сумиты Антону тем более с Мазы упали. Вывод один, назревало большое мочилово.
  -Иди сюда, дорогой! - продолжал источать елей дядя Миша.
  Антон подошел к пролому в шахте, ухватился за торчащие жгуты, в одном даже было напряжение, и влез наверх, на изрядно покосившийся помост.
  И сразу у него возник дискомфорт. Он почувствовал давление на оптические датчики, и те сразу повело вбок. Создалось ощущение, что нечто или некто отворачивает ему глаза и мешает смотреть ему прямо.
  Спецназовец списал это на последствия полученной легкой контузии. Некоторые фермы при падении унформера повредились, но некоторые уцелели, Антон выбирал наилучший путь дальнейшего своего продвижения, чтобы сразу повиснуть на нужной части пандуса, слишком занятый, чтобы увидеть то, что пришло в движение за его спиной.
  В центре помоста лежало нечто массивное и до поры до времени бесформенное, аляповато раскрашенное, словно переросший все мылимые размеры мухомор, мохнатое, шевелящееся. Оно вытянулось в сторону Антона и почти коснулось его, но тут зашлись в судорогах фермы, по которым в шахту сбежали сумиты. Существо медленно опало, подобралось, готовое в любой момент распрямиться и нанести смертельный удар.
  Первым бежал Иса, и Антон с ходу получил по физиономии.
  -Сбежать захотел, гяур поганый! - пояснил сумит.
  Свалившийся при ударе и в очередной раз вытиравшийся кровезаменитель из носа, Антон сразу забыл обо всем на свете, когда расконцентрировавшиеся при ударе оптические датчики неосознанно уставились на центр помоста.
  Если бы Антон был женщиной, он бы завизжал. Картина была жуткая и мерзкая.
  Лежащее на помосте существо, отведшее глаза Антону, с сумитами поступило еще более безапелляционно. Оно внушило им, что перед ними унформер.
  Сумиты безбоязненно подошли к нему, взялись голыми руками за мерзкие подергивающиеся образования, переворачивали, кантовали, подсовывая новую сеть, в общем, вели себя как с обычным грузом. Спецназовцу хотелось завопить, предупредить. Но кого? Бандитов? Пускай грузят.
  Тем более у него имелись сильные сомнения, что они его послушают. Врежут по сопатке еще раз и всего делов.
  После того, как сумиты спеленали монстра, наверху включился тельфер. Сеть натянулась и поползла вверх. Второй раз за этот день он пытались что-то поднять, даже еще более жуткое, чем в первый раз.
  Когда тело монстра уже оторвалось от помоста, месиво из переплевшихся орочей, похожее на перепутанный мясной фарщ, еще некоторое время лежали внизу. Наконец, Всадник Тьмы повис в воздухе полностью. Орочи свисали вниз метров на 15, до поры до времени неподвижные, словно застывший ядовитый водопад.
  При наиболее сильных толчках они с шипением разевали плоские шипастые пасти. Зрелище было еще то. Глюки укуренного. Параноидальный бред шизофреника. Мечты идиота с атрофированными лобными долями.
  Спецназовец припустил по пандусу, стараясь обогнать Всадника. Сзади в истерике и лютой злобе осатанел и вышел из человечьего образа (в котором родился по большой ошибке природы) Иса, стал палить ему вслед.
  Спецназовец только голову пригнул, пули запрыгали по колодцу, рикошетя от круглых стен. Сверху заверещали сразу в несколько голосов. Никому не хотелось ронять груз вторично. После этого раздался дикий крик Нухаева, обошедшегося даже без мегафона, клятвенно обещавшего башку отрезать стрелку, кто бы он ни был.
  Пальба прекратилась, однако Всадник, висящий посредине колодца косматой отрубленной головой, забеспокоился. Десятки орочей возмущенно зашипели, вытягивая головы. Антону повезло, что он уже успел миновать монстра и оказался выше.
  Орочи вцепились в пандус и дернули. Спецназовец зашатался, опасно балансируя над разверзшейся внизу тушей, но удержался. Снизу упал один из сумитов. Сверху ругались по-русски.
  -Что там у вас?- крикнул Михаил.
  -Остановите подъем! - только Антон это вякнул, как Всадник раскачался и въехал всем весом в стенку.
  Все вокруг содрогнулось. Спецназовец полетел вниз, но повис, уцепившись руками за пульсирующие фермы. Внизу с него сыпались сумиты. Поднялся крик.
  Остерегаясь больше раскрывать рот, спецназовец влез на пандус и бегом преодолел оставшиеся несколько метров.
  Наверху раскорячился ярко-желтый кран. Купол был частично разобран, и сумиты обступили шахту. Нухаев давал указания крановщику, одновременно разговаривая с кем-то по рации. Скорее всего, пытался докричаться до нижней группу, но тем было не до него.
  На некоторое время Антон выпал из общего внимания. В зале было темновато, направленные вниз прожектора больше слепили, чем освещали. Спецназовец протолкнулся мимо обступивших колодец сумитов и увидел Жанну с Лизой. На первой по-прежнему был надет пояс шахида, но похоже за время ношения она свыклась с ним.
  Женщины находились в будке под охраной двух сумитов, и они сразу уставили на него автоматы, гортанно крича и призывая к вниманию.
  И в это время кран поднял Всадника из шахты. Антону не было нужды оборачиваться, чтобы это понять. Раздался жуткий одиночный крик, когда крановщик, оказавшийся ближе всех к проему, разглядев, что он поднял.
  Кетанг подтянулся орочами и встал на твердую почву. Сеть для него помехой не стала. Орочи десятками пастей разорвали ее на лоскуты. И за все время ни один идиот не выстрелил.
  Сумиты пятились с криком "Шайтан!". Лишь потом подняли автоматы, но развернуться им Кетанг уже не дал, ударив эрегированным хвостом как косой. Стоявшие передними сумиты попадали, помешав выстрелить и задним.
  Кетанг шагнул в центр человечьей свалки, в самую гущу, и стал пировать на славу. Орочи выхватывали людей и отрывали все, что попадалось в их захваты.
  Антона задели даже не ужасные крики умирающих, а звук обильно льющейся крови. Будто включили на полную мощь сразу несколько душевых кабин.
  Спецназовец кинулся к Жанне, и сумиты без промедления открыли огонь. Им было плевать, что за спиной гяура бушевало чудовище, у них был приказ охранять, и они как истинные воины исполнили его до конца.
  В Антона попали несколько раз, но прямых ударов, которые могли сшибить его с ног, ему далось избежать, он добрался до стоящих сумитов и посшибал их по сторонам, даже не глядя, живы ли они или ранены. Тривиально устранил препятствие на своем пути.
  Жанна вскочила, в глазах безумная надежда, и в поясе сразу сработало реле. Спецназовец увидел бегущий огонек, который видел лишь он один, импульс с околосветовой скоростью рванулся к детонатору, он двумя пальцами загасил его как огонек свечи.
  Сорвав с женщины пояс, он увлек ее из будки, на которую тотчас обрушился толстый хвост с заостренным треугольником на конце. Раздался визг, это Лиза прилепилась к ним. Маза с ней. Они побежали на выход все втроем.
  Им навстречу попался сумит с выпученными глазами, не предпринявший попытки их остановить, неизвестно почему бегущий на шум нешуточной битвы, потому что оружия при нем не было, да и вообще он выглядел чертовски напуганным.
  Спецназовец припомнил злоключения Воронина, когда разведка угодила в засаду, и там люди тоже бегали с похожим выражением лиц, потому что их обложили со всех сторон.
  Помогая женщинам не упасть, а бежали они так, что дай Маза каждому, спецназовец довел их до выхода. На улице была ночь, в лицо пахнуло осенней промозглой свежестью.
  Прямо напротив входа стояла, светя всеми фарами и мигалками, нарядная пожарная машина.
  Увидев их, из машины выскочили четверо пожарных в робах. В руках одного была кирка, используемая для разбора завалов, у трех остальных топоры.
  -Что вы делаете? Мы гражданские! - заголосила Жанна.
  Спецназовец загородил собой женщин, и пожарных без лишних слов двинул его киркой по голове. Спецназовец одной рукой остановил кирку в воздухе, другой, раскрытой пятерней, влепил нападавшему по лицу.
  Пожарный не упал, как он ожидал, голова дернулась назад, но упрямо вернулась на место. Пожарный словно бодался с ним. В это время приблизились и с ходу вступили в драку трое остальных. Тут уж Антону стало не до дозированных ударов, он буквально разметал их по сторонам. Потом он взял того, что с киркой и зашвырнул его обратно до самой машины.
  Он был уверен, что покончил с ними, но поднялись все, даже тот, что с киркой, хотя он был уверен, что, по крайней мере, двоим сломал шеи. Один из пожарных открыл рот, показав раздвоенный на конце орочий язык, и зашипел.
  -Уходим! - закричал спецназовец, разглядев шевеление в траве по бокам от входа, пожарные были лишь отвлекающим маневром, воспользовавшись сутолокой, орочи подкрались совсем близко.
  Люди бросились по ступеням вниз, и едва Антон закрыл дверь, как в нее ткнулся ороч.
  -Открой! Ш-ш! - зашипел он.
  -Уходим! - уже спокойнее повторил Антон.
  Они отступили по коридору.
  И вдруг поняли, что проделывают это в абсолютной тишине. Не было слышно ни сумитов, ни Кетанга. Пока спецназовец решал, что делать, и где опасность им грозит меньше, наружная дверь затрещала по всем швам.
  Антон плюнул на условности и увлек женщин обратно в сторону колодца. В сущности, как он и ожидал, там все было кончено. В беспорядке лежали изуродованные тела, раненых не было, только трупы. Кетанга не было видно, что было странно. Бродить здесь особенно было негде.
  В это время в стороне оставленной двери раздался подозрительный шум, и спецназовец понял, что времени у них не осталось. И выход у них оставался только тот, который Антон держал в голове как крайний вариант. Спуститься вниз, пройти через мертвую базу и попытаться подняться через лифтовую шахту.
  Взяв женщин за руки, он практически поволок обеих к колодцу. Им повезло, потому что пандус был цел. Они стали спускаться, и спустились на несколько витков, когда спецназовец заставил женщин остановиться.
  Над краем колодца торчало несколько орочих голов. Они подозрительно шипели и раскачивались из стороны в сторону. Это продолжалось несколько томительных секунд, потом орочи дернулись, словно их кто-то позвал, или они услышали подозрительный шум, и головы исчезли.
  Люди и киборг продолжили спуск. В нескольких местах пандус был поврежден, Антон прыгал первым, потом помогал проделать это женщинам. В одном месте Лиза сорвалась и повисла у него на руке, не издав при этом ни звука.
  Если не считать инцидента с Лизой, то они спустились без особых приключений. Внизу их ждала тишина. Лишь лежал на боку сверзившийся кран, да трупы разбившихся боевиков, у которых спецназовец позаимствовал пару автоматов и патронов, сколько нашел. У одного из них Антон реквизировал длинный филигранной работы кинжал. Зачем он ему, он так и не понял, разве что зарезаться.
  На базе света не было, но это опять не стало для Антона помехой. Через знакомую дыру он спустился вниз и помог спуститься женщинами. Это было дико наблюдать, как они стоят, вытянув руки, словно слепые.
  Он взял их за руки и увлек за собой. Направился тем же путем, каким они шли в первый раз, заодно хотел дизельную проверить. Было непонятно, кто выключил свет и зачем.
  Однако очень скоро женщины стали спотыкаться и падать на ровном месте. Сначала он подумал, оттого, что ничего не видели. Потом понял. От усталости. Есть такое человеческое состояние. После суток проведенных с поясом шахида, возможно, бессонной.
  Тогда он изменил план, вовремя вспомнив про ту комнату с топчаном, где можно было на время оставить женщин, дать им отдохнуть, а самому отправиться на разведку.
  Он объяснил им ситуацию, довел до комнаты, что до комнаты, усадил на топчан, велел отдыхать, а лучше поспать, если смогут. Изнутри замка не было, он сказал им, чтобы приперли дверь имевшимся табуретом, а сам снаружи закрыл их на щеколду.
  После этого пути их разошлись. Он думал, что прогуляется лишь до дизельной, оказалось, но прогулка затянулась на дольше. Гораздо дольше.
  
  34.
  Ночь на базе.
  
  Жанна и Лиза сидели в абсолютной тишине и вязкой темени. Было душно и одновременно холодно. Желая приободрить девочку, Жанна обняла ее за плечи и сказала:
  -Все устроиться. Отец тебя не оставит.
  -Да, отец меня в покое не оставит, - согласилась она, несмотря на абсолютно славянскую внешность, у нее прорезался гортанный сумитский акцент.
  -Что же ты такого натворила? С мальчиком встречалась без его согласия?
  - Не говори со мной как с ребенком! - вспылила Лиза. - Просто я знаю кое-что про отца, что никто знать не должен!
  - Не верь, если тебе наболтали про него что-то плохое.
  -Он хороший. Он даже не смог сам меня убить. Давай спать! - оборвала она.
  Жанна согласилась, хоть и сомневалась, что сомкнет глаз. Закрытая дверь и крохотная комната давали ощущение покоя, казалось, что все страшное где-то далеко, в другой жизни, но стоило закрыть глаза, как всплывали страшные картины пережитого за сегодняшний день.
  Это был самый страшный день моей жизни, подумала Жанна и ошиблась.
  Она непроизвольно вздрогнула от прикосновения, когда задремавшая Лиза дотронулась до нее. В полудреме она уронила ей голову на колени и мирно посапывала. Жанна погладила ее прикорнувшую головку.
  Все ею сказанное она списала на пережитое. Да и весь город знал, что у одного из влиятельных лиц города Артура Нухаева дочь немного не в себе. Надо же, родной отец хочет ее убить. Бедное дитя.
  Неизвестно, сколько она так просидела. Антон давно должен был вернуться, ведь он обещал. Поэтому, услышав шум в коридоре, она даже поначалу воспряла духом.
  А уже потом испугалась до полуобморочного состояния. Антон ступал почти бесшумно, незнакомец же издавал при ходьбе легкое позвякивание. Металл лязгал о металл.
  Медленные неуверенные шаги. Незнакомец никуда не спешил и словно сомневался, не повернуть ли назад. На мертвой базе, где творились жуткие вещи, это было неестественно. Незнакомец словно гулял по ней. Беззаботно и бесцельно.
  Призрак, подумала Жанна. Хозяин вернулся.
  Шаги приближались, женщина молила бога, чтобы он прошел мимо, не остановился. У нее не было даже чем кинуть в него.
  Поэтому когда рука осторожно коснулась двери, сердце ее едва не остановилось. Рука ощупала дверь, издавая неприятное шуршание.
  Нащупала задвинутый засов, успокоено замерла. И надо же было так случиться, что именно в этот момент, ни секундой позже, когда незнакомец уже собирался оставить в покое дверь и продолжить свое неспешное движение, Лиза громко вздохнула во сне. Жанна торопливо сжала ей рот, но опоздала.
  Незнакомец настороженно замер. Руки его опустились ниже. Жанна едва не закричала, когда они вновь тронули щеколду.
  Чрезвычайно осторожно, по миллиметру, пополз затвор. Громкий щелчок известил о том, что щеколда полностью освобождена.
  После этого стала открываться дверь. Жанна поняла это по вдруг возникшему в комнатушке сквозняку. Они с Лизой уже успели надышать тепло, теперь же к ним хлынул ледяной воздух из коридора.
  Хоть все и происходило в абсолютной темноте, Жанна инстинктивно зажмурила глаза.
  Дверь была открыта, призрак стоял, не двигаясь в проеме. Женщина даже сквозь плотно сомкнутые веки почувствовала на себе его горящий взгляд. Она была уверена, что глаза его по-волчьи пламенеют в темноте.
  Через секунду Жанна сама бы стала кричать, но призрак вдруг с ужасным шумом втянул в себя воздух, после чего издал недовольное ворчание.
  Казалось, прошла целая вечность, прежде чем призрак с шумом развернулся, опять звякнув металлом, и тяжело шагнул в коридор, продолжая свой нескончаемый обход. Железяки продолжали позвякивать, удаляясь.
  Жанна смогла двигаться только тогда, когда звуки окончательно не затихли. Вскочила и кинулась закрывать дверь.
  -Здесь кто - то был? - сонно спросила Лиза.
  -Ник-кого! - ответила она, стараясь не так громко стучать зубами.
  Кофточка ее была мокрой от холодного пота.
  
  До дизельной Антон добрался без приключений. Оборудование было в целости-сохранности, достаточно было дернуть рубильник, чтобы базу залил свет. И это означало, что он полностью демаскирует себя. С другой стороны, неизвестно, на сколько хватило бы воздуха. Проработавшие какое-то время вентиляторы сделали свое дело, выгнав остатки скопившихся непригодных для дыхания газов, с другой стороны в непродуваемых местах вновь медленно, но верно стал скапливаться угарный газ. Пока это было не смертельно, но опасная концентрация была лишь вопросом времени.
  Внезапно спецназовец почувствовал, что за второй дверью дизельной есть человек. Он просканировал пространство более тщательно. Так и есть. Недалеко по коридору взад и вперед ходил человек с автоматом в руках. Похоже часовой.
  Забурчала рация, и часовой подтвердил, что все в порядке. Акцент на месте, никуда не делся, значит, брат сумит. Похоже, Михаил уцелел, мало того и людей сохранил, не всех, кроме тех, кто лежал наверху грудами тряпья.
  Антон даже зауважал Нухаева. Бандюган оказался ушлый.
  Часового нейтрализовать не было проблемы, скорее всего, он и выстрелить бы не успел, но, не дождавшись ответа по рации, Михаил бы насторожился.
  Откровенно говоря, Антону сейчас совсем не нужны были враги среди людей. Их слишком мало осталось против Всадника тьмы и одного очень живого унформера. Посему он решил часового обойти.
  В голове он все время держал карту базы. Правда, тому, кто ее рисовал, надо бы руки оторвать. Масштаб не соблюден, многие детали не указаны. Выбирайся, как хочешь.
  Скорее всего, карту оставляли для приезжей инспекции, она должна была висеть на стене при штабе, и никто даже не подозревал, насколько драматические события разыграются на территории базы.
  Спецназовец вышел из дизельной и на ближайшей развилке свернул в другой короткий коридорчик, носивший явно технологический характер. Тут даже стоял какой-то громоздкий, покрытой шапкой пыли, всеми забытый прибор. Коридорчик привел Антона в узкую длинную комнату. По бокам имелись ответвления, вернее проемы в стене, ведущие, как он знал, в тупики.
  И здесь он уже не в первый раз почувствовал взгляд. Первый раз было, когда он шел в дизельную. И вот теперь снова. Он осторожно заглянул в проем. За ним располагалось явно складское помещение, забитое тряпками и увязанной в стопки бумагой.
  Что и говорить, при желании спрятаться легко. Тогда он просканировал склад на предмет чего-либо чужеродного. Он увидел бы даже кошку, которой вздумалось там спрятаться. Но сканирование показывало однородную серую массу. Больше он на глупости не отвлекался.
  Ему еще три раз встретились выставленные сумитами посты. Он экстраполировал данные и, наконец, определился с общим направлением, которые они все охраняли.
  Так что, когда весь в застарелом дерьме, он выполз из узкого вентиляционного колодца, то увиденное не стало для него сюрпризом.
  Сумиты ремонтировали лифт.
  Быстро же они разобрались в ситуации, по существу это был единственный выход. Единственный.
  На полу стоял мощный фонарь, в снопе света которого сумит, орудуя длинной и тонкой железной трубой, пытался выровнять кабинку. Она застыла чуть выше уровня пола, вдобавок сорвалась с направляющих. Ничего у него не выходило. Труба гнулась.
  Казбек и Иса, как самые умные, наверное, колдовали с распределительной коробкой. Даже отсюда было видно, что, не мудрствуя лукаво, они все сажают на скрутку.
  Возле фонаря сидел на корточках Михаил Нухаев, осуществляющий общее руководство. Значит, их осталось 8 человек из всей банды. Остальных всех Всадник сожрал.
  И у них может получиться! Антон прикинул их шансы, и они вышли неплохими. При условии, что Всадник их раньше не найдет.
  Хорошо бы им на хвост сесть! Но как. Просто так не напросишься.
  Он просканировал лифт более тщательно, особенно фундамент. Кто ищет, тот всегда найдет. С одной оговоркой, если он ищет в нужном месте.
  Фундамент был углублен на пару метров, образовывая ремонтный закуток, используемый для профилактического обслуживания кабинки в том случае, если она стояла на нулевом уровне.
  Стало быть, существовал шанс проникнуть туда и подцепится к кабинке снизу в то время, когда она повезет сумитов.
  Естественно, был другой вариант. Убить их всех и прямо сейчас. У спецназовца это не заняло бы много времени. Но он впервые подумал о сумитах, как о людях, сумевших вырваться из лап мерзкого Всадника ценой огромных потерь.
  И теперь выскочить им со спины, бить в спины, заливать пол кровью, смотреть в их полные ужаса глаза. Антон потряс головой. Он бы так не смог. Не для этого его готовили в "Фалконе". Имеет же он специальное назначение, и не обязательно оно заключается в том, чтобы добивать тех, кто сам чудом спасся.
  Антон спиной вперед вполз в вентиляционное отверстие обратно.
  Он подозревал, что на базе имеется 10 тысяч мест, их которых можно попасть в подземные коммуникации. Тавтология - подземные коммуникации на подземной же базе.
  Но сложная структура подземных коммуникаций, порталов, канализации и водопровода все же существовала, тавтология это или нет. Как ни странно, на карте был указан всего лишь один люк, через который туда можно было проникнуть.
  Чтобы добраться до него, спецназовцу пришлось вернуться практически к круговому коридору, опоясывающему шахту. Если бы он прошел еще метров пятнадцать, то вышел бы к тому месту, откуда все началось. Но что-то говорило ему, что лучше в этих местах поменьше шататься. Особенно рядом с колодцем. Здесь он чуял особую опасность.
  Люк находился в комнате со всяким строительным мусором, досками, гнутыми ведрами и так далее. Антон аккуратно разгреб все это. Люк ничем не отличался от тысяч своих чугунных собратьев, прикрывающим колодцы на городских улицах.
  Спецназовец поднял его. Вниз вела лестница, уже в паре метров упирающаяся в бетонный желоб. Антон спустился, аккуратно притворив люк за собой.
  Внизу было сухо и тихо, как в могиле. А ведь здесь можно было отсидеться, прикинул он. А орочи, возразил он сам себе. Как они кинулись за ними в погоню, лучше полицейских ищеек.
  Сориентировавшись, он двинулся по желобу. Ход оказался невысок, с потолка свисали жгуты проводов, проросшие белесые корневища, норовившие выцарапать глаза, так что идти приходилось в полусогнутом положении. Впрочем, не имея особого предпочтения к прямохождению, он скоро перешел на четвереньки.
  Пару раз он свернул в нужном направлении на попавшихся на пути ответвлениях. Несколько раз оказывался под люками, о существовании которых в карте даже не упоминалось. Остро хотелось узнать, куда они выводят, но у него не было времени. Он помнил об оставленных женщинах и жалел, что не взял их с собой сразу. Теперь же далеко было возвращаться, да и не было гарантии, что, в конце концов, ход приведет в нужное место. Может, там тупик?
  Он затратил на поиски недопустимо много времени, тем сильнее было разочарование, когда в конце своего пути он выбрался в крохотный тупичок, стены которого были бетонными, а потолок железным. Тупик! Он был готов закричать от досады.
  Вдруг потолок пришел в движение и обрушился на него. Спецназовец успел упасть на спину и остановить падение упором обеих ног. Тяжело, однако.
  Сверху на крышу кто-то наступил и прошелся.
  -Махмуд, кабинка ниже опустился, чем нужно! - сказал голос по сумитски, и Антон вздохнул с немыслимым облегчением.
  Сверху заерзали железом по железу, вздергивая кабинку наружу. Раздался щелчок, когда она встала на упоры.
  Надо было торопиться, если он хотел вернуться сюда со своими подружками. В принципе, даже если бы сумиты уехали без них, это не стало бы проблемой. Шахта ведь бы осталась, он бы помог женщинами подняться.
  Но лучше до этого не доводить. На днище кабины находилось много всевозможных проушин и крюков, и если найти пару тросов и закрепить, можно путешествовать с комфортом. Переправить женщин в безопасное место, а уже потом заняться поисками блуждающего унформера.
  Кстати вот и элиминатор. Когда кабинку поставили на место, то между днищем и порогом остался небольшой зазор, в который он мог наблюдать, как Михаил роется в его мешке, доставая и рассматривая от нечего делать, то элиминатор, то хрустальный шар колдуна.
  Погоди у меня еще.
  Обдирая коленки и локти, он устремился по ходу обратно. Как всегда бывало, обратный путь у него занял гораздо меньше времени. По пути он даже нашел нужный трос, способный выдержать вес пассажиров.
  У него все получилось. Кроме одного.
  Когда он вернулся, комната оказалась пуста. Женщины исчезли.
  
  35.
  Призрак.
  
  Призрак, как и положено призраку, появился внезапно.
  Только что никого не было, Антон стоял перед опустевшей комнатой, прикидывая, где ему искать пропавших женщин. И сразу почувствовал чужое присутствие. Скорее всего, призрак выбрал самый короткий коридор, резко вышел из-за угла и замер.
  До него было метров семь, и спецназовец хорошо его рассмотрел. Длинные волосы достигали пояса. Неряшливая спутанная борода. Одет в одежду военного образца.
  И он был живой. Кроме глаз. Глаза у него были мертвые, холодные, не видящие. Спецназовец хотел его окликнуть, чтобы дать о себе знать, но понял, что это совершенно необязательно делать, потому что стоило ему шевельнуться, как неизвестный остро отреагировал, дернувшись и издав легкое металлическое позвякивание, которое он сразу узнал.
  Он слышал его по сотовому телефону Михаила, когда ему позвонил другой неизвестный, предупреждая, что они все умрут, если сунутся на базу (и по большому счету был, в общем-то, прав), а потом замолчал, сам испуганный до смерти. Именно тогда раздалось это позвякивание.
  Одной тайной стало меньше, теперь Антон знал, что это, но легче ему не стало.
  Неизвестный оказался весь увешан ручными гранатами, они украшали его как игрушки новогоднюю елку. В несколько рядов самоубийца был обмотал проволокой, на которой собственно и крепился смертельный груз. Было не понятно, как он вообще еще цел и не подорвался ко всем чертям. Запалы были вкручены, а кольца вдеты в проволоку.
  Только самоубийца мог связаться с этаким ходячим детонатором, способным превратиться в факел от одного неудачного толчка.
  У слепого не было глаз, но были компенсирующие незрячесть нюх и утонченный слух. Он не был жертвой, он был охотником, и специально вышел таким образом, чтобы Антон не успел никуда деться.
  При обычных условиях слепой был бы убогим, но нечеловеческие условия их неожиданной встречи нивелировали его неполноценность.
  Стоило Антону даже не отшагнуть, сделать крохотный шажок назад, как слепой ринулся на него словно живая торпеда. В каждой руке у него оказались цепи, и он выкинул их вперед.
  Спецназовец наклонился и цепи лишь стриганули волосы на макушке. Он проскочил вперед, под руками слепого, и замер. Напрасно старался, тот знал, где он находится с точностью до сантиметра. Создалось ощущение, что от ненависти тот прозрел.
  Не оборачиваясь, он хлестнул цепью назад, и попал точно в лоб. У спецназовца только искры посыпались.
  Он отступал, осыпаемый градом ударов, пока не уперся спиной в тупик. Тут слепой совсем озверел. Цепи так и засверкали перед лицом.
  Спецназовцу удалось схватить концы, но слепой вдруг с такой силой дал ему ногой в грудь, что он, ударившись спиной о стену, полетел вперед. Слепой придал ему дополнительно ускорения, дернув за цепи и усугубив его положение передней подножкой.
  Спецназовец шмякнулся пузом на пол, сразу перевернулся, чтобы увидеть склонившееся над ним безглазое лицо. Слепой, оскалившись, вынимал из связки гранат предохранительное кольцо.
  -Великий К.Г. тебя подери! - закричал Антон, слишком четко себе представляя, что сейчас произойдет.
  Слепой замер. Рука оставила самоубийственное кольцо и потянулась к его лицу. Спецназовец сделал усилие, чтобы не дернуться. Пахнущая землей пятерня опустилась на лоб, поползла по носу, ощупала щеки.
  -Ты не Кучай! - прорычала- прохрипела глотка, давно отвыкшая от речи.
  -Конечно, нет! - торопливо проговорил Антон.
  Слепой обрушил на него удар с обеих рук, обмотанных цепями. Спецназовец счел за лучшее притвориться, что потерял сознание.
  
  -Бача, Даврон не отвечает, - к Михаилу подошел Махмуд.
  -Вызови еще раз! - приказал Михаил, сразу напрягшись, чутье говорило ему, что часовой молчит не просто так.
  Сумитам нужен был всего лишь час, чтобы запустить лифт. Всего лишь час. Но опытный воин Михаил Нухаев знал, что иногда в бою не хватает не только что часу, минут и секунд. Славные бесстрашные бойцы гибли на его глазах, которым не хватило шагу, полшага до спасения.
  Он торопливо убрал в рюкзак элиминатор и хрустальный шар, которыми занимался все это время. Он заметил странную вещь, эти два предмета отталкивались друг от друга на расстоянии, но стоило поднести ближе, устремлялись навстречу, словно два магнита.
  -Где он стоял? - спросил Михаил у Махмуда, и тот указал в сторону залитого мраком коридора.
  Перед лифтом находилась площадка, где находились четверо сумитов, и куда выходило четыре коридора. В каждом находился пост, трое откликнулись, а четвертый молчал. Даврон опытный воин. У него не могла испортиться рация, а тем более он не мог заснуть или бросить пост.
  Михаил глянул на затихший коридор и словно воочию увидел струящуюся оттуда угрозу. Он тянулась из темноты, словно ядовитая змея. Словно восставший из ада маймул.
  -Отозвать всех! Уходим! - бросил Нухаев сквозь зубы.
  -Как же лифт? Мы его почти запустили! Нельзя отсюда уходить! Там нас ждет смерть! - запротестовал Иса.
  И Михаил с ходу дал трусу в зубы.
  -Почти не считается! - рыкнул он.- А смерть нас не ждет, она идет сюда!
  Бегом вернулись трое часовых.
  -Что случилось?
  -Уходим! - коротко бросил Нухаев, закидывая рюкзак одной рукой, другой беря автомат за рукоять.
  Сначала он почувствовал легкое покалывание на лице и руках. Потом кожа немилосердно зачесалась. Вокруг метались растерянные лица сумитов. Они вертели во се стороны головами, больше слепя друг друга, чем освещая пространство вокруг.
  Приближающуюся опасность почувствовали все, хотя не раздалось ни звука.
  -Отходим! - одними губами проговорил Михаил, отступая от по-прежнему безмолвствующего коридора.
  Но он уже не являлся столь безмолвствующим. Внутри слышался тихий неприятный шелест от трущихся сухих тел. Сумиты попятились.
  -Свет! Дайте свет! - крикнул Михаил.
  Губы перестали ему подчиняться, выдав лишь отдельные звуки, никак не желавшие складываться в слова.
  Однако когда сумиты хотели посветить в коридор, неведомая сила отворачивала им головы, и надетые на них шахтерские каски светили куда угодно, только не внутрь коридора, уже не пустого, уже полного неясного скребущего шороха. Темнота стала материальной, это уже не была пустота, это было хуже пустоты, это была смерть.
  В бою Михаил становился зверем, в такие моменты его боялись даже свои, и сейчас он выпустил зверя на свободу. Рыча, сумит поднял автомат и дал длинную очередь в темноту.
  Сияющие трассеры пронзили темень. Синеватое пламя фрагментарно осветило жуткую картину.
  Чудовище неумолимо надвигалось на них.
  Бесчисленные орочи зловещей пестрой лентой струились по полу. Туша монстра заняла узкий коридор не только по ширине, но и чтобы протиснуться в него, странным образом деформировалась, вытянувшись до потолка. Так что свободного пространства не было, имел место бесформенный шипящий, пощелкивающий клубок смерти.
  Сумиты закричали, открывая бессистемный огонь. Командир словно открыл им глаза, отвел застивший их морок.
  Пули вязли в дергающихся орочах, возможно даже убивая отдельные, но их было слишком много, а расстояние слишком мало, чтобы чудище можно было остановить.
  Одним рывком Кетанг преодолел остаток коридора и высунулся на лифтовую площадку. Хвост с острым, словно пика треугольником на конце выстрелился вперед быстрее пули и насадил на себя ближайшего сумита. На протяжении нескольких бесконечных секунд, он то выныривал из тела, то погружался в него.
  Несколько жутких петель образовалось над поверхностью тела несчастного, пока хвост путешествовал по его телу. Это продолжалось до тех пор, пока сумит кричал и агонизировал, а когда замолк, хвост разом выпрямился и разорвал его на части.
  Продолжая вести огонь, который больше досаждал чудовищу, чем имел эффект, сумиты отступали к остальным коридорам. Обычно в бою они держались компактной группой, так легче было обойти блокпосты. Но теперь случай был другой, и Михаил крикнул:
  -Разделимся! Держим связь по рации!
  Двое бывших часовых продолжали держаться вместе, Иса попал вместе с неразлучным Казбеком, сам Михаил оказался в коридоре вместе с Махмудом.
  Следом за ним со змеиным шипением вполз ороч, озираясь единственным глазом. С криком "Шайтан!" Михаил выстрели навскидку, держась за рукоять, в извивающегося ороча не попал, но того больно задело бетонной крошкой, и он тонко взвизгнув, выдернулся обратно.
  Сумиты побежали прочь, уже не оглядываясь, и вскоре крики и выстрелы остались позади.
  
  36.
  Женщины.
  
  Они едва не умерли со страха два раза подряд, в момент, когда раздались выстрелы, и второй, когда в дверь каморки кто-то начал ломиться. Однако дверь уперлась в табурет, шаткая вещь перекосилась, но какое-то время продержалась. Женщины с визгом кинулись не к двери, как поступил бы любой благоразумный человек, желавший продлить свою жизнь, а совсем наоборот, в противоположную сторону и забились в угол.
  -Не бойтесь, я не сделаю вам зла! - гортанно проговорили в темноте, и чтобы рассеять их сомнения включился фонарик.
  Вышло наоборот. Пронзивший темень луч осветил жуткую маску. Длинные седые лохмы, лица не видно из-за непомерно разросшейся бороды. Одет незнакомец был в запыленную робу. На руке, попавшей в луч, огромные черные ногти.
  -Не подходи! - крикнула Жанна.
  -Я не подхожу, - проговорил неизвестный, после чего выключил фонарик.
  -Включи! - потребовала тотчас женщина.
  -Свет могут заметить, - возразил неизвестный. - Вам надо уходить. Вы слышали стрельбу? Плохие люди вернулись. Они вас найдут.
  -Это сумиты?
  -Нет, они из милиции.
  -Что ты говоришь? Здесь кроме сумитов никого нет!
   -Ты врешь! - крикнул вдруг неизвестный. - Они из милиции. Они хотят посадить меня в тюрьму.
  Лиза в темноте взяла Жанну за руку, перепугав до смерти, и та от неожиданности едва не закричала.
  -Конечно, дорогой, они из милиции, - сказала девочка.- Мы тоже от них прячемся.
  -Правда? - с надеждой спросил бородач.
  -Не вру, клянусь богом!
  -Что вы натворили?
  -Мы это...проститутки! Так что считай ни за что.
  -Что ты несешь? - гневно зашептала Жанна, Лиза ее так же шепотом оборвала:
  -Молчи, женщина!
  -Вот и меня ни за что! - проговорил неизвестный. - Я ни в чем не виноват!
  -Я знаю, дорогой, - продолжила Лиза, как ни в чем не бывало. - Давно ты здесь?
  -Давно. Целую ночь.
  -Он сумасшедший, - горячо прошептала Жанна на ухо Лизе, но та пребольно пихнула ее локтем.
  -Раз ты тут давно, ты сможешь вывести нас отсюда?
  -Конечно, но я наверх не пойду!
  -Мы пойдем одни! Ты только дорогу покажи!
  -Вы меня предадите и все расскажете милиционерам.
  -Даем слово!
  -Вы не знаете, какие там работают люди. Они надевают валенки поверх сапог и бьют. Я подписал все, хотя ничего не делал. Только смотрел, как они Миньку.
  -Как же ты сбежал?
  -Следственный эксперимент. Они не знали базу так хорошо, как знаю ее я. Они сказали, что в тюрьме меня так же как Миньку. Мне нельзя наверх!
  -Конечно, конечно, - успокоила Лиза. - Ты сможешь спрятать нас, чтобы никто не нашел?
  -У меня есть место, про которое никто не знает! - довольно сообщил беглец.
  -Нам нельзя никуда уходить! - возразила Жанна.- Тони будет нас искать!
  -Ты слышала стрельбу? То чудовище здесь! Скоро оно приползет сюда и сожрет тебя! Если хочешь, то счастливо оставаться!
  Жанна идти боялась, но оставаться одной боялась еще сильней.
  -Я немного пройдусь с вами, потом вернусь, - проговорила она. - Как, кстати, тебя зовут?
  -Кучай.
  -А имя?
  -Не помню.
  -Какая тебе разница? Сказано, Кучай! - напустилась Лиза. - Веди, Кучай, не будем терять время!
  
  Пока слепой нес Антона, он не терял времени даром, просканировав его мозг. Но здесь его ждал облом. Парень оказался психически нездоров, и мозг его блокирован. Кроме зоны, отвечающей за чисто рефлекторное поведение, у парня сохранились лишь отрывочные, но очень четкие воспоминания.
  Они были цветные, яркие и оттого особенно мерзкие. В них парня насиловали. Антон не видел, как не видела и жертва. Он чувствовал лишь боль и стыд. Голова горела.
  И еще одна картинка возникла в мозгу слепого. Парнишка в застиранном комбинезоне протягивает стакан воды с вопросом:
  -Тебе больно?
  Антон знает, что это Кучай. Слепой бьет по стакану с воем:
  -Ненавижу!
  И еще одно воспоминание. Слепого волокут по коридору, затаскивают в тупик. Чей-то голос, показавшийся Антону странным:
  -Сейчас мешком с песком по голове дадим, следов никаких!
  Удар и темнота.
  -Достаточно, я очнулся! - сказал Антон.
  Слепой остановился и грубо скинул его. Они были в очередном непонятного предназначения закутке, на полу слежавшиеся тряпки, так что он даже не ушибся.
  -Тебя как зовут? - спросил Антон, усевшись и не делая попыток встать, чтобы тот не принял это за агрессию.
  -Слепень.
  -Пусть будет Слепень. Значит, мстишь, Слепень? Только не надо врать, я все знаю.
  -Вздумаешь мешать, умрешь, - предупредил тот, взявшись за кольцо.
  -Я в ваши дела не лезу, - остановил его Антон. - Но ты уверен, что он тебя раньше не убьет? У него существенное преимущество, у него есть глаза.
  - Я его кара. Когда базу эвакуировали, Кучай сбежал и остался, думал, тут в комфорте отсидеться. Не выйдет. Я пришел следом. Я все время рядом. Я не дал ему ни дня спокойного. Я хожу по базе и специально гремлю этим! - он колыхнул свою "сбрую" и металл звякнул об металл. - Пусть боится смерти, как я боялся, когда эти...
  -Я в курсе,- быстро сказал Антон. - Еще раз повторю, это все ваши дела. Тут один парень привез и спрятал груз, который ему не принадлежит.
  -Я знаю. Это такое большое и округлое на ощупь. Сначала оно лежало в одном месте, потом его хотели унести, а оно сбежало от них.
  -Что значит сбежало? Это просто унформер!
  -Он живой. Я слышал его бьющееся сердце.
  Что-то рано, прикинул Антон. Когда Иван определил, что до активации 13 дней, спецназовец включил внутренний таймер. По его расчету сегодня шел 12-й день. Сердце еще биться не должно, рано. Впрочем, он разговаривал с сумасшедшим.
  -Ты знаешь, куда он делся?
  -Конечно. Но это моя тайна.
  -Это не твоя тайна. Унформер - это бомба, когда он рванет, здесь никого не останется.
  -Тем лучше. Кучай умрет тоже.
  -И с ним еще несколько миллиардов.
  -Мне все равно.
  Антону поспешил подключить вербальную опцию.
  -Но в таком случае твой Кучай слишком легко умрет! - заявил он, хоть слова были и чужие, подсказанные переговорщиком, но ему все равно было противно.- Он насиловал тебя долго, неоднократно испытывал оргазм. Длительное воздержание, а тут невинная задница. Только первый раз у него получилось быстро, а уж второй и третий...
  -Заткнись! - крикнул Слепень, хватаясь дрожавшей рукой за чеку.
  -Ты же не хочешь, чтобы Кучай умер быстро вместе со всеми.
  Он и сам не понял, почему произнес "вместе со всеми". Переговорщик решил, что это коронная фраза и рассчитал все точно.
  -Я не хочу, чтобы он вместе со всеми! - пролепетал Слепень. - Так не страшно, когда много. Я хочу, чтобы он умер один.
  -Я могу обезвредить унформер. Покажешь, где он?
  -Да,- тихо проговорил слепой.
  Антон почувствовал себя неуютно, к тому же переговорщик советовал резко сменить тему.
  -Скажи мне, а чем вы питались все время? Ты и Кучай?
  -Там есть труба наружу, мама мне еду туда сбрасывала, а я Кучаю оставлял, чтобы раньше времени не сдох.
  С ума сойти! Антон так и не понял, чей это мысленный вопль. Переговорщика или его собственный.
  
  37.
  Груз.
  
  Слепень привел Антона к запретному ходу. Руки слепого трепетно ощупали замок, потом он достал ключ. И замер.
  -Что-то не так, - понял Антон.
  -Замок открыт. Кто-то внутри.
  -Кто это может быть? Кучай? Там есть что-нибудь ценное?
  -Это место на базе использовали под свалку, в том числе, ядовитых веществ. Я сам знаю о конкретных случаях, когда сюда отработанный азот бочками катали. Так что Кучай сюда не полезет. Это он, твой груз!
  -Не может быть! - вырвалось у Антона, потом он вспомнил, что точно также раньше думал о передвижениях унформера.
  Когда Слепень открыл дверь, за ней оказался ход, выложенный кирпичной кладкой и имеющий наклон вниз. На стенном крюку висела взрывозащищенная лампа. Естественно, не включенная. Вся база по-прежнему была погружена в кромешную темень, в которой Антон чувствовал себя как рыба в воде. Как впрочем, и Слепень.
  Тот решительно и уверенно шел впереди, подразумевая, что Антон должен успевать за ним. Во всяком случае, у него не возникало и тени сомнения, что тот отстанет.
  Цивильный вид коридор имел только первые двадцать шагов, дальше кирпич сошел на нет, уступив место камню. Судя по всему, ход был без затей прорублен в скале. Под ногами попадались шишковидные наросты.
  Антон был готов признать, что это сталагмиты, но в таком случае ход оказывался гораздо старше базы. Скорее всего, строители, не мудрствуя лукаво, использовали природные пустоты. Для свалки все сгодится.
  Вскоре ход привел их в пещеру, небольшую, над стенами которой лишь слегка потрудились каменотесы.
  Слепень миновал зал, не замедляя хода, готовый нырнуть в продолжение хода, но Антон поневоле остановился. Свод пещеры был обезображен жутким шрамом. Словно лунный кратер вырос на потолке, в центре его даже имелось жерло. Под ним на полу навалена груда щебня.
  -Откуда это здесь? - поинтересовался Антон.
  -Авария была. Что-то взорвалось, но я это не застал, еще до меня,- равнодушно пояснил Слепень.
  Следующий ход оказался совсем короткий и почти сразу вывел в короткий тупик.
  -Он здесь! - сказал Слепень, повернув голову, и на его фоне Антон увидел, как тьма пришла в движение.
  Чуткий к любым шумам и даже подвижкам воздуха, Слепень среагировал сразу. Из-за того, что он действовал не раздумывая, на уровне инстинктов, Антон и не успел ему помешать. Успел только предостерегающе каркнуть, как все и произошло.
  Он уже видел унформер. Вернее, он его почувствовал заранее. Ощущение было не из приятных. И напоминало предыдущие встречи с ним, как хилый ребенок напоминает культуриста.
  Унформер заматерел. Он уже не прощупывал пространство, он его занимал. Хотя чисто фигурально в размерах не рос. Росла сила внутри него.
  Бутон стоял на основании у стенки тупика, а рядом с ним сидели двое сумитов. Неизвестно, как они здесь оказались. Сумиты не могли оказаться так близко от унформера, уже хотя бы потому, что не знали, что это такое, и должны были принять элементарные меры безопасности.
  Это были опытные бойцы, не раз видевшие смерть, и они не могли бежать без оглядки, пока не уткнулись в зреющий бутон. Не настолько это привлекательная штука, чтобы так стремиться к нему.
  Если только унформер сам не привел их к себе. Приманил, как мошек на свет. Но тут что-то не сходилось, ведь у Антона оставался день в запасе до того, как бутон окончательно созреет.
  Все эти мысли пронеслись в голове Антона, пока он силился остановить Слепня. Ему не хватило шага.
  Слепень сорвал с себя гранату, кольцо осталось на опоясывающей его проволоке, и зашвырнул в комнату. Потом присел, прижимаясь к стене. Антону ничего не осталось, как повторить маневр.
  Сверкнула вспышка, и граната рванула в замкнутом помещении. Взрыв должен был прозвучать громче, если только бутон не втянул в себя часть вспышки. Заглотил. Черные лоснящиеся бока расширились и тут же опали.
  И опять это было рано. Пульсации плода должны были начаться ровно на тринадцатый день.
  -Ты слышишь, его сердце бьется! - выпалил Слепень и вдруг кинулся прочь.
  Антон не стал его останавливать. Груз был найден, и больше от несчастного калеки ему ничего не было нужно.
  Он и сам собирался поступить точно также. Ведь взрыв наверняка привлек ненужное внимание. Так что надо вскорости ждать гостей. Но прежде чему уйти, он сделал еще пару довольно нелегких шагов и подошел к унформеру вплотную.
  Тотчас на него обрушилось излучение. Это его немного успокоило, хоть внутренние индикаторы буквально зашкалило. Ведь это означало, что не все потеряно. Созревший унформер только потребляет энергию, поглощает ее из любых накопителей и живых существ. Бездонная воронка. Жадная глотка, которую невозможно насытить.
  Антон наскоро убедился, что оба сумита мертвы. Они сидели, плотно прижавшись к бутону спинами. Когда Антон попытался отделить труп одного из них, просунув руку между спиной и унформером, то уперся в препятствие, словно сумит составлял единое целое с бутоном. Не успел он оценить это факт, как в руку шибануло с такой силой, что он отлетел в сторону.
  Когда он хотел освободить сумитов от автоматов, то его вновь ждала неудача. Амуниция сумитов составляла единое целое с их телами. Это была нерасторжимая масса. Нечто вроде модели в натуральную величину, выполненная из одного крепкого материала. Атканларской стали, например.
  Взорвавшаяся рядом граната не нанесла никакого видимого урона сумитам. На них вообще не было ни царапины. А мертвы ли они, усомнился Антон. Скорее походило на некое пограничное состояние.
  Так что Антон оставил пещеру с тем же, с чем пришел. Из оружия у него по-прежнему оставался длинный кинжал.
  Изменилось одно. Он знал местонахождение унформера.
  
  Возвращаться тем же путем Антон не стал. Во первых, это было опасно, так как существовала вероятность встречи с теми, кто придет на шум взрыва. Во-вторых, это гарантировало потерю темпа. Антон с того самого момента, как видел кратер на потолке, решил его исследовать. Так что же время терять?
  Как уже упоминалось, вывалившийся с потолка щебень так и остался лежать. Убирать его было некому, да и незачем. Антон влез на эту кучу, присмотрелся и, подпрыгнув, вцепился в одну из многочисленных трещин.
  Камни расползлись у него под руками, посыпались вниз дождем, и он сам едва не сверзился следом, но перехватил руками и остался наверху. Камень оказался трухлявый, продолжал рассыпаться под руками, но спецназовец упорно карабкался вверх.
  Упорство киборга творит чудеса. Вскоре он оказался у самого жерла. Здесь камень был целостнее. Он просунул туда руки и втиснулся в узкую горловину. Некоторое время он сомневался, что пролезет, но вскоре миновал узкое место, а затем и горловина кончилась, выведя его на следующий ярус.
  Он вылез под цистерной. Постучал. Она оказалась не пустой.
  Спустя пару минут он выяснил, что в помещении находятся три бройлера, тонн по десять каждая, соединенных меж собой и более чем наполовину заполненных. Цистерны имели предупреждающую надпись. "Осторожно. Замороженный жидкий азот. Температура минус сто девяносто шесть градусов".
  "А ведь эта штука может и протечку дать", - подумал Антон. - "Столько лет без профилактики".
  Сразу стала ясна и первопричина возникновения аварии. Азот протек и заморозил камень, который затем от разности температур полопался.
   Ярус располагался выше того, который Антон уже успел исследовать, и где произошли все драматические события до этого. Направление из бройлерной имелось только одно. Был новый коридор, уже не кирпичный, снова бетонный, который привел его в обширное помещение, которое первое за сравнительно долгое время можно было именовать комнатой.
   Это оказалась бывшая диспетчерская. В ней в строгом порядке располагались множество стеклянных перегородок и пустых столов. Всю аппаратуру демонтировали, исключая стенд в дальнем углу. При беглом взгляде стало понятно, что если потянуть за торчащие из стенда ручки, то можно легко вынуть один из блоков.
   Антон так и поступил, оказавшись обладателем хитроумного приборчика, снабженного крохотным монитором и верньерами настройки. Аккумулятора прибор не имел, даже если бы он и был, то давно бы сдох от времени, тогда Антон подключил свой и ахнул.
  Сам того не ведая, он оказался обладателем настоящего богатства. Тот блок, который он держал в руках, оказался дубликатом главного командного пульта. Скорее всего, по инструкции он должен был оставаться на базе до последнего, а потом его попросту забыли в бардаке переезда.
  С блока можно было включать и выключать освещение, вентиляцию, лифты(!), да и много чего еще. Жаль, что все это требовало, чтобы энергосеть базы была запитана, а иначе все было бесполезно.
  Не успел Антон так подумать, как с вибрацией и громким дребезгом начали зажигаться потолочные люминесцентные светильники.
  Запустили дизеля! Это Михаил Нухаев, сразу подумал Антон. Никто кроме него не осмелился бы на такую наглость!
  
  Жанна представляла тайное жилище Кучай в виде глубокой норы. Вместо этого он привел их в шахту. До выхода было рукой подать, у женщин вспыхнула безумная надежда, что он выведет их наверх. Вместо этого парень полез вниз.
  Как уже указывалось, сетчатый помост располагался не на самой земле, а в метре, полутора от грунта. В одном месте сетка не плотно прилегал к стене, Кучай отогнул ее, и они по очереди попали в его царство.
  Внизу было накидано тряпье, стояли коробки со скарбом. Все древнее, воняло пылью и плесенью. Но в остальном даже уютно. В одном месте Кучай устроил лежанку. А когда женщины попросились в туалет, указал на углубление в стене.
  -Только далеко не уходите, там конца нет, можно заблудиться, - пояснил он, и женщины не сговариваясь, легли так, чтобы держаться от хода подальше.
  Кучай заснул сразу. Женщины долго не могли забыться. И не оттого, что метре над их головами лежали покойники. Они наоборот прикрывали их от нескромных взглядов.
  Несколько раз им казалось, что кто-то лезет, но это сыпались камешки из трещин на стенах. Ничто не нарушало покоя базы. Казалось, она спала, выполнив план по обрушившимся на нее кошмарам.
  Сумиты пришли, когда даже Жанна стала задремывать последней из троицы. Кучай и Лиза спали как убитые.
  Словно пара бесплотных теней показалась со стороны базы. Они оказались совсем не бесплотными, когда сетка прогнулась под тяжелыми шагами. Сумиты прошли над самыми их головами и собирались покинуть негостеприимную базу. Но женщинам как всегда не повезло в этой жизни.
  Шаткая конструкция зашаталась, заскребла краями по стенкам, вызывая настоящий камнепад. Жанна в ужасе зашарила рукой, ища Лизу, но не успела ее предупредить. Та проснулась, сонно потянулась.
  Сумиты замерли. Девчонка продолжала просыпаться, Жанна, наконец, зажала ей рот, но поздно. Сумиты пинками расшвыривали трупы наверху. Люди внизу замерли. Проснулся даже Кучай.
  Сумиты чиркали спичками, чертыхались, но те не хотели гореть. Даже спички их жалели. Но рок был неумолим.
  С громким щелчком включились лампы наверху и осветили их как днем. Сумиты некоторое время целили в прожектора, пока не поняли, что наверху никого нет.
  - Это проклятый гяур дизеля включил! - решил Михаил.
   После этого сумиты уставились вниз, на своих жертв. Кучай хотел улизнуть в свой ход, но Махмуд осуждающе поцокал языком и показал автомат.
  - Не верю своим глазам! САшник! Откуда ты взялся, борода? - не понял Михаил, умильно глядя на черные погоны с полустертыми золотыми буквами "СА"- Советская Армия.
  Он велел вернуть тела убитых на место, сам спустился вниз, довольно быстро найдя ход Кучая. Это в темноте он был незаметен, здесь же оказался как на ладони.
  Внизу Михаил сделал три вещи. С ходу дал Кучаю в зубы, гневно покачал головой Лизе и облапал Жанну. При этом он держал женщину за пояс, а другой торопливо елозил ей по интимным местам. Будто работу делал.
  Все это продолжалось до тех пор, пока не спустился Махмуд. Теперь настала его очередь. Едва Михаил отлип от женщины, как к ней прилип его боец. Словно копируя командира, он лихорадочно щупал женщину, желая отметиться во всех сразу эрогенных зонах. От возбуждения его затрясло, и дрожащей рукой он расстегивал брюки, нисколько не стесняясь Лизы, когда был остановлен Михаилом:
  -Хватит, не до этого сейчас! - пренебрежительно махнул он рукой.- Груз надо вернуть.
  Махмуд сразу забыл о своих притязаниях, вправил член обратно и застегнул брюки.
  -Ты, что, Михаил, сваливать отсюда надо! Вот он выход! - он указал наверх, там, где спокойно горели лампы, и было тихо.
  -Там не выход, там твоя могила, ишак! - выругался Миша.- Это засада. Нас специально заманивают туда, помнишь, как федералы в Суметии?
  -Где нам этот груз искать? У нас и людей нет! - законно засомневался Махмуд.
  -У нас женщина гяура. Он за нее будет носом землю рыть!
  -Гяура тоже надо искать! - продолжал упорствовать тот.
  -Не надо, он нас сам найдет!
  
  38.
  Разговор.
  
  Диспетчерская оказалась единственным помещением на ярусе. Антон так и предполагал. Ярус был промежуточный, так что все в нем существовало в усеченном виде. Короткий коридор, помещения. Коридор, пролегая мимо диспетчерской, через пять метров упирался в массивную железную дверь, украшенную предупредительными надписями: "Осторожно! Не стой в зоне открывания двери!" и "Без ОЗК не входить!"
  Что такое ОЗК Антон не знал, да это и не имело никакого значения, его все равно не было.
  Он открутил байпас, затем потянул дверь. За ней оказалось продолжение коридора. На этот раз никаких боковых дверей, а сам коридор через метров 15 упирался в сомкнутые створы.
  Радостная догадка озарила мозг. Антон быстрым шагом подошел и попытался отжать створы в стороны. Когда раздался звонок, он прекратил свое занятие, думая, что сработала сигнализация. Но звонок продолжал звонить. И он доносился сзади, со стороны диспетчерской.
   Телефон, недоумевал Антон. Некоторое время он осмысливал невозможный факт, стоя посреди коридора, расположенного на глубине тридцати метров, и слушая, как телефон старается перекрыть треск одной из плохо горящих ламп.
   Через открытую дверь он видел все практически до бройлерной. Кругом ни движения. И лишь телефон. Кого бы это хотели услышать, подумал он, уже зная, что это не вопрос, а ответ.
   Телефон продолжал надрываться в тишине базы, и если он не хотел, чтобы пришел кто-нибудь еще на шум, надо было торопиться.
   Он вернулся в диспетчерскую. Телефон, черная эбонитовая трубка, висел на стене рядом с разукомплектованным пультом. Он подошел и решительно сдернул трубку, заставив трель смолкнуть на половине.
   -Антон?
   Голос был мерзкий. Даже не так, он не был похож на голос. Нормальный голос подразумевает набор частотных модуляций, здесь же было все с точностью до наоборот. Сначала записали весь спектр, а затем отсекли ненужные частоты. Получилось то, что получилось. Вырубленный топором голос. Пародия на голос. Кошмарный голос.
   -Наконец-то, ты пришел, - вздохнул Голос.
   -Ты кто?- спросил Антон.
   -Твой друг.
   Несмотря на то, что впервые за долгое время кто-то назвался его другом, успокоения это не принесло.
   -Ты не представляешь, как я одинок, Антон. Ты мне нужен.
   -Обратись в службу знакомств.
   -Ты мне не веришь, а ведь это чистая правда. Тебе нужны настоящие друзья. Тебя окружают те, кто никогда по настоящему не оценит. Из-за кого ты рисковал жизнью? Из-за Лизы? Из-за этой голенастой недоразвитой? Ты знаешь, почему она стала такой? А я тебе расскажу.
   -Я тебя об этом не просил.
   -Правильно. А знаешь почему? Потому что ты боишься услышать правду, которая снимет со всей этой истории ее романтический ореол. Ты же воин, Антон, и чтобы сражаться, тебе нужна идея. Такую идею могу тебе дать только я. Эта девчонка не стоит того, чтобы ее защищали. Вся ее жизнь порочна и мерзка. Много лет назад в город приехали два родных брата-сумита. Артур совершил глупость, женился на неверной. Михаил, желая доказать это, стал исподволь домогаться ее. Она сделала большую ошибку, ничего не сказав мужу, а Михаил принял это за поощрение своих домоганий, хотя она не призналась только лишь из-за страха: Нухаев-младший был ревнив как черт.
   Дело завершилось тем, чем и должно было завершиться при таком раскладе. На одной из званых вечеринок Михаил завел жену младшего брата в одну из отдаленных комнат и изнасиловал. Ни за что не догадаешься, что он сделал потом.
   Потом он пошел к брату и все ему рассказал, причем обставил дело так, что инициативу проявила эта потаскуха. Недолго думая, Артур достал казенный пистолет, зашел к жене и застрелил прямо при малолетней дочери. Ему не нужна была жена-шлюха, и не волновало, что дочь после этого два года не разговаривала и после многолетнего лечения впала вообще в идиотизм, решив шантажировать собственного отца. Сам он убить ее не смог, но родной брат согласился помочь. Печальная история матери шлюхи и дочери шлюхи должна была закончиться выстрелом у "ВДВ", но ты все испортил. Она не стоит того, чтобы ты ее спасал, Антон. Второй раз может и не повезти.
   -Знаешь, моя фамилия не Нухаев, и меня совершенно не интересуют все эти подробности их семейной жизни. Что ты хочешь от меня?
   -Мне нужна твоя помощь, Антон.
   -Что конкретно я должен буду сделать?
   И тогда неведомый друг выдал странную фразу:
   - Сделай так, чтобы они подольше оставались в столовой.
   -В какой столовой?- Не понял Антон.
   Вопрос его повис в тишине. Он держал в руках мертвый аппарат, ни гудков, ни шороха, похоже, как если бы он на самом деле разговаривал с призраком. Во всяком случае, ни с кем нормальным говорить по такому чуду он не мог. И только тогда он понял, с кем он говорил.
  
   Михаил по сотовому связался с Казбеком.
   -Как у тебя?
  -Нормально. Оторвались. Не могу связаться с Давроном.
  Михаил промолчал. Он тоже безуспешно набирал номера своих людей из второй пары, аппараты обоих были включены, но лучше бы они были вне зоны доступа. В них стыла такая неживая тишина, что на вопрос Махмуда "Где они?", Михаил ответил "В аду!"
  -Выходите к шахте! - приказал Михаил.
  -Мы не знаем, где мы!
  -Если вы такие глупые ишаки, то подыхайте там. Уйдем без вас! Даю вам 10 минут!- и Михаил отключился, уверенный, что его люди выполнят приказ.- Темнит Казбек,- пояснил он Махмуду.- Его Иса подбивает удрать без нас. Трус.
  Махмуд сделал последнюю попытку уговорить главаря уйти.
  -Шайтан с ним, с грузом. А гяура маймул и без нас сожрет. Уходить надо, бача. Сердцем чую, брат, если сейчас не уйдем, то навек тут останемся.
  -Я сказал, возьму груз, тогда уйдем! - отрезал Михаил.
  
  Антон продолжил то, от чего его оторвал внеурочный звонок. Отжал двери и убедился, что его предположения верны, и за дверями действительно лифтовая шахта. Кабинка стояла парой метров ниже.
  Тросы были в масле, из них иглами торчали оборванные проволоки, и, не имея возможности уцепиться за них, он напрямую спрыгнул на крышу кабинки. Хоть и постарался приглушить шум, но полностью сделать это не удалось. Он постоял, поприслушивался. Но кроме треска плохо горящих и мигающих люминесцентных ламп тишину ничто не нарушало.
  Люка на кабинке не было, но он вынул пальцами пару болтов и, отогнув крышу, скользнул внутрь. Двери были открытые, не мешая ужаснуться видом страшного побоища. Едва увидев разорванный труп, Антон понял, что Всадник здесь.
  Бегло просканировав окружающее пространство, жутко мешала арматура, которую не пожалели в бетоне, и убедившись, что непосредственной опасности нет, он вышел и позаимствовал у убитого автомат и пару рожков.
  К лифту сходилось несколько коридоров, и в одном он нашел еще один труп. Вернее, он занимал весь коридор по длине, где-то метров 15, потому что его разорвало и размазало на всем протяжении. Коридор представлял собой кошмарное зрелище. Еще более кошмарное зрелище представлял собой автомат усопшего. Ничего, не барин, Антон реквизировал и его, заботливо оттер от крови и сукровицы. Жалко, нет гранат.
  Маловероятно, чтобы нормальный человек выбрал для дальнейшего продвижения заляпанный коридор, но Антон не был ни нормальным, ни человеком, посему продолжил путь. Он думал, что ничего страшнее уже не увидит, и как всегда ошибся.
  Видно третий убитый сумит доставил Всаднику особые неприятности, невдалеке валялся отстрелянный с корнем ороч, так что Кетанг порезвился. Он не разорвал, не затоптал несчастного. Он его аккуратно препарировал, словно лягушку на операционном столе. Без анестезии и обезболивания вынул все внутренние органы по одному, соблюдая строгую последовательность и не давая несчастной жертве ни умереть, ни потерять сознания. Сумит был весь седой. Борода черная, а волосы на башке белые, как снег на родных горных вершинах. Рот распахнут, и язык высунут почти до плеч. Так он орал. В глазах тоже должен быть ужас, если бы Всадник не выколол их. Конечности тоже оторваны не сразу. Сначала пальцы, сложенные рядом с трупом. Так что убитый напоминал экспонат в анатомическом музее. Все очень доходчиво и наглядно. Всадник предупреждал, так будет с каждым, кто посягнет на него. Даже подумает об этом.
  Откуда же ты взялся на мою голову, подумал Антон. Хоть убитые и были врагами, но это нисколько не оправдывало в его глазах злодеяния Всадника. Всадник должен умереть, решил он окончательно и бесповоротно. У него было два автомата, несколько рожков к ним и кинжал. Не слишком много для того, чтобы убить самую мерзкую и могучую тварь в галактике!
  Нашпигованные железом стены затрудняли сканирование, видеть далеко он не мог, так что ему пришлось попутешествовать по базе, пока он узнал, куда делись остальные сумиты, и что женщины тоже с ними. Но сразу к ним он не пошел, у него были дела.
  
   Иса и Казбек опередили Антона буквально на пару минут, но когда спецназовец вышел к шахте, сумиты уже ждали его в кольцевом коридоре, а Иса держал нож у горла Жанны.
   -Заставляешь себя ждать,- попенял Михаил как старому другу. - Надеюсь, глупости делать не собираешься?
   -Я думал, ты ушел,- Антон поддержал разговор. - Ты, наверное, знаешь, что трех твоих джигитов Всадник задрал?
   -Они умерли как воины. Из-за тебя, шакала!
   По знаку командира Казбек подошел к Антону и тщательно обыскал.
   -Ничего нет! - доложил он.
   -Пугать тебя больше не буду, - предупредил Михаил.- Сразу начну резать. Сначала баб, потом тебя. Где груз, собака? - Закричал он. - Хотел нас кинуть? Откуда выполз этот змей?
   -Про змея ничего сказать не могу, а груз я вам покажу! - не стал отпираться Антон.
   -Ты и раньше нам это обещал! - закричал Иса.- Он все врет!
   Не контролируя себя, он нажал нож посильнее, и Жанна сначала ойкнула, а потом заголосила:
   -Антон, покажи им все!
   -Вот мы и узнали твое настоящее имя. Насчет груза тоже соврал?
   - Насчет груза я вам не врал. Я не виноват, что вы его сами уронили.
   Оказалось, что виноват, и Казбек наглядно продемонстрировал это, сбив с ног.
   -Достаточно,- остановил избиение Михаил.
   -Я не вру!- возмутился Антон.- И это легко проверить. Уже через пять минут вы будете точно знать, соврал я или нет, и у вас будет полное право убить меня.
   -Нам не нужно никакого права, чтобы убить тебя прямо сейчас.
   -Может быть, вы боитесь вернуться?
   Михаил лишь скрипнул зубами, он был готов снести голову этому своевольному гяуру:
   -Как ты мне надоел. Зачем я с тобой связался? Надо было сразу зарезать. Но пусть будет по-твоему и на этот раз. Но предупреждаю, этот раз будет последним.
   Антон мысленно с ним согласился. Отступать и хитрить далее не имело смысла, никто не виноват, что их линии жизни пересеклись и не только пересеклись, но и перечеркнулись. "А дальше только смерть", - как говаривал панталикоский поэт фон Вичке. Он произносил эту фразу весело, как обычно, выпив кружку пива и подсадив грудастую деваху себе на колени. Только сейчас Антон до конца понял ее смысл.
   "Мы погибнем", - подумал Антон. - "Но умрем весело. И смерть наша будет планетарного масштаба".
   Такой шикарной могилы не было даже у теопсидских фараонов. И глубина и объем, все подходяще. Уместны были бы погребальные песни и отходная молитва, но некому ее возносить, потому как нет никакого Бога. Есть Альфред Ван дер Бог. Который, как оказалось, даже не главный виновник всех его бед.
   Не главный, он следующий, мстительно подумал Антон. Выберусь отсюда, займусь им.
   -Идемте, - решительно сказал Антон, - сейчас вы все узнаете.
  "Я хочу увидеть ваши лица", - подумал он. - "Это же такое простое желание. Посмотреть на ваши лица, на ваши бандитские рожи, когда вы потеряете последнюю надежду на спасение и почувствуете на своей шкуре весь тот ужас, что пережили все ваши жертвы, которые тоже хотели жить и умоляли вас о пощаде. Может, хоть это сотрет наглые ухмылки с ваших лиц и заставит подумать о душе. Это такая громадная штука, которая покидает человека, когда ему приходит конец!"
  
  39.
  Тринадцатый день.
  
   Унформер лежал в столовой.
  Он стал еще сильнее, злее, обрушив на Антона погустевший воздух и заставив замереть, так что Махмуд, отвечающий лично за него, был вынужден втолкнуть его в комнату.
  Унформер из черного сделался серым, исчезла пульсирующая свастика. И вообще он выглядел пожухлым и вялым. Это могло означать только одно. Бутон созрел и готовился цвести. Это было невероятно! Таймер показывал запас, по крайней мере, в 10 часов, атканларские творения никогда не нарушали графика. В этом была их зловещая неотвратимость. Никогда раньше или позже. Хоть на час. Хоть на минуту. Точно в срок. Атканларцы, кто бы они не были, не любили импровизировать. Точный расчет, повергающий в шок всю галактику.
  Но это было так. Бутон лежал на боку, готовый рвануть в любое мгновение.
  Сумитам же не было до этого никакого дела.
  -Катите его к шахте, там подцепим тросом и машиной вытянем, - приказал Михаил.
  -Это безумие! - Антон повернулся к ним, одновременно прокачивая возможность схватки.
  Подлец Иса сразу приставил нож к горлу Жанны, а может, все время там держал отточенный клинок. Антон не успел ничего больше сказать, как Махмуд сбил его с ног, деловито проходя к унформеру и пиная бутон ногой. Антон зажмурился. В пубертатный период унформер вел себя подобно живому существу, и говорят, был довольно мстительным.
  Но ничего не произошло. Бутон никак не прореагировал на непозволительную грубость. Но все это временно, временно. Казалось, это слово "временно" отпечаталось у спецназовца в голове огненными буквами.
  И опять он оказался перед мучительным выбором. По существу времени больше не оставалось, он мог в любой момент забрать элиминатор у Нухаева, но потерять Жанну навсегда. С другой стороны, если он его не заберет, то все равно ее потеряет. Вместе с остальными пятью миллиардами, живущими на этой планете людьми. Плюс один маленький киборг.
  Еще немного, успокоил он себя. Не надо паники, время еще не вышло. Таймер не мог ошибиться. Окукливание еще не должно было произойти.
  От тяжелых раздумий его отвлекли удивленные восклицания сумитов, и он сразу насторожился. Все, что вызывало удивление в данной ситуации, имело смертельный градус опасности.
  Сумиты толпились у некоего предмета. Казалось бы, ничего особенного, в полу торчал лом, которым он целый час орудовал, когда откапывал унформер в первый раз.
  Вся странность заключалась в том, что никто не мог вытащить его из пола, как ни старался. А Махмуд и Казбек были далеко не слабыми людьми.
  Антон вызвался помочь. Михаил разрешил "Давай!", но Казбек взял его на прицел, чтобы не вздумал творить глупости. Что он совсем баран, с ломом против автомата?
  Сразу вспомнились мегалаки, тоже довольно низкого мнения об умственных способностях людей.
  Лом возвышался практически по центру комнаты, торчал вертикально, в полу скрывался только кончик острия, но когда Антон попытался раскачать его, даже не раскачать, просто сдвинуть с места, создалось ощущение чего-то монументального. Незыблемого словно континентальная платформа.
  Антон не помнил, что кто-либо втыкал лом в пол. Во первых, это было непросто, вонзить его в бетон. Кинули и все. А во вторых, впрочем, хватало во-первых.
  Антон присел, провел ладонью. В полу обнаружились и другие отверстия. Словно лом воткнули не с первой попытки. Но когда Антон вставил в одно из отверстий палец, до дна не достал. Круглая черная дыра.
  Он увидел вдали еще несколько. Все вместе они образовывали бессистемное скопление, словно кто-то пытался выбить ломом звездную полетную карту. Впрочем, утверждение, что отверстия проделаны ломом, Антон сразу отверг. У лома только острие тонкое, дальше он утолщается, так что дыры получались бы не такие аккуратные.
  В себя Антона привел пинок, опрокинувший его на бок.
  -Чего расселся?- вскипел Иса. - От работы отлынивать вздумал?
  Сама мысль прикоснуться к вызревающему бутону была Антону противна. Чувства отразились на его лице.
  -Хочешь жить вечно, гяур? - издевательски спросил Михаил.- Боишься смерти? Мы тебе поможем? Поможем, Иса? Поставь ему допинг! Неси сюда промедол.
   Делал укол Иса. Для этого они поменялись местами с Казбеком. Действовали они слажено. Казбек только нож у горла перехватил. Бедная женщина даже вздохнуть, как следует, не смогла. Глаза у нее были загнанные и обреченные. Подождите, уже я вам, мстительно подумал Антон. Он уже сожалел, что не пришил этих гадских детей у лифта.
   -Сейчас ты у меня забалдеешь, - пообещал Иса.
   Он определенно что-то задумал. Антон увидел, как бандит набирает полный шприц.
   -Да что же вы делаете?- Закричала Жанна.- Вы же его убьете.
   -Ничего с ним не случится, побалдеет посильнее, - пробормотал Иса и с усмешкой спросил у Антона.- Ну что, брыкаться не будешь, или пусть джигиты тебя подержат?
   Антон молча подошел и протянул руку, закатывая рукав.
   -Смотри, какой смелый,- нехорошо засмеялся Иса, глаза же его оставались злыми и колючими.
   Он грубо вонзил иглу. Несколько долгих секунд противники смотрели друг другу глаза в глаза. Лицо Исы налилось кровью, и он прошептал:
   -Ты сдохнешь, гяур! Сдохнешь!
  Вообще то в силу специфики предстоящих, как подразумевалось, миссий Антону был привит иммунитет от всех известных ядов. Умереть он не мог. Но отходняк случался долгим и нелицеприятным.
  Вот и сейчас получив смертельную дозу какого-то там промедола, Антон ощутил лишь ватность в ногах, да пожалуй, не только в ногах, общую раскоординированность организма. Уши словно подушкой заложило.
  Качественный приход, оценил он.
  Он попытался собрать конечности в кучу, но в кучу собирались лишь глаза. Картинка сбоила. А сбоить было никоим образом нельзя. А почему? Он с трудом припомнил, что вскоре должно что-то произойти. И моментом надо воспользоваться. Для чего? Это он тоже вспомнил. Чтобы освободить Жанну.
  Голоса сумитов отдавались у него в голове словно колокола. Славные ребята, подумалось.
  Иса опять принял женщину, освобождая Казбека для более тяжелой работы. Вдвоем с Махмудом они пошли к унформеру, чтобы покатить его к выходу. Казбек не забыл про Антона и повернулся к нему, чтобы присовестить, как не хорошо, люди работают, а ты, брат, отлыниваешь. Сказанное Иса усугубил сзади пинком.
  В этот момент все и произошло.
  Сначала все подумали, что Махмуд шутит. Не дойдя до унформера пары шагов, он замер на всем ходу, а потом как-то чудно задергал ногами, впрочем, не отрывая их от пола. Это походило на танец. Джимбо. Или металакс, кому как нравится.
  -Что с тобой, брат? - Казбек тронул его за плечо, участливо заглядывая в лицо.
  В ответ тот не нашел ничего лучше как помочиться через штаны.
  -Ай, шайтан! - Казбек отскочил, спасая свои.
  С самого начала Антон знал, что Махмуд умрет. Унформер, да еще созревший, такие вещи не прощает. А он его пинул. В принципе, все они умрут, но Махмуд самый первый, Антон был уверен в этом, едва увидел, как сумит обращается с атканларцем.
  Но он не знал, что все произойдет настолько жутко, хотя и был внутренне готов ко всему. Он все еще помнил, что должен кое-кого спасти, и ждал момента. И он его дождался.
  Дрожащий Махмуд раскрыл рот, но только лишь для того, чтобы издать дикий ни с чем не сравнимый вопль. Он вопил, не переставая, пока в легких не иссяк воздух. И Иса отвлекся. Не мог не отвлечься, если при нем человек кричал так, будто из него вынимали душу.
  Антон моментально оказался около него. Он мог бы убить его одним ударом, но имелась опасность, что труп спазматически дернет рукой, тогда он ударил по руке с ножом, откидывая в сторону от заложницы.
  Иса отлетел в сторону точно поднятый бурей листок. Ему немного не повезло, и он не насадил на торчащий лом, но с такой силой треснулся об него калганом, если бы были мозги, получил бы сотрясение. А лом даже не шелохнулся.
  Михаил сразу стал стрелять. Антон и Жанна стояли рядом, он заслонил ее, получив пару пуль в грудь, потерял равновесие в силу существующей расконцентрации, и она оба свалились в угол.
  Михаил быстро пошел прямо на них, вытянув руку с пистолетом, но тут Махмуда сотрясли новые еще более сильные конвульсии, и он поневоле остановился.
   В голове Антона с бешеной скоростью мелькали расчеты: он уже видел свой прыжок к лежащему на полу автомату Махмуда, уже намечал сектор обстрела и цели, поражаемые в первую очередь. Все было знакомо и привычно ему.
   Непривычно было лишь выражение всепоглощающего ужаса в глазах Лизы и Кучая, который он заметил, когда мельком бросил взгляд на заложников, определяясь с сектором, куда он не должен был стрелять в любом случае. Это был сверхужас, первобытный, мистический, голый физиологический рефлекс. Словно разум вдруг отключился, а осталась только та часть мозга, которая отвечала чисто за страх и ни за что более, кроме страха. Антон почувствовал себя неуютно, что-то нефизическое давило на него, чья-то чужая злая воля.
   -Смотрите! - Закричала девушка. - Там глаз!
   Она смотрела в пол.
   Антон посмотрел вслед за ней, и увиденное потрясло его.
   Россыпь отверстий существенно увеличилась в размерах, теперь смертельная туманность пересекала целиком комнату наискосок, от унформера под Махмудом и дальше к застывшим людям. Только отверстия не все время были темными, а отсверкивали, под полом что-то двигалось. Огромный немигающий зрачок. Пол сделался обжигающе колючим. Глаз излучал почти материальную ненависть.
   Антон почувствовал под подошвами осторожное движение, как-будто снизу их кто-то ощупывал. Жанна тоже это почувствовал. Она переступила ногами и завизжала. Из отверстий торчали рыхлые белые черви.
   Махмуд вопил не переставая, протягивая руки к застывшим в панике сумитам, но те даже не пошевелились. Из-под его ног показалась кровь, и ее становилось все больше. Он уже стоял посреди целой лужи из своей крови. Тело его сотрясла крупная дрожь. Крутая волна прошлась внутри его, растягивая и выгибая во все стороны. На глазах у всех волосы его стали белеть как снег, и через несколько секунд он был сед как столетний дед. Из уха вытекла тоненькая струйка крови, оставив на волосах алое русло. Следом в ухе возникло движение - и на застывших в ужасе людей глянул злобный глаз. Махмуд умер только после этого, задергавшись в конвульсиях, но не упал, а застыл под углом к полу, точно внутри него находился чужеродный, поддерживающий его в таком неестественном положении, остов.
   В комнате установилась мертвая тишина, нарушаемая лишь учащенным дыханием людей. Но тишина продлилась недолго. В ухе трупа что-то лопнуло, и в сторону двери стремительно вытянулся длинный белый отросток. Словно щупальце осьминога, он обмотался вокруг ноги Исы и дернул за нее. Никто не успел ничего предпринять, как сумит оказался на полу, и отросток поволок его.
   Труп Махмуда сотрясался от усилия, отросток втягивался ему обратно в ухо, точно якорная цепь в клюз. Иса вцепился в косяк и сумел замедлить движение. Казбек бесстрашно бросился ему на помощь и рубанул отросток ножом. Из отростка забрызгала едкая зеленая жидкость, и с такой же стремительностью, с какой появился, он исчез в своем страшном логове и дальше - в полу. После исчезновения отростка, труп Махмуда мешковато обвалился, точно из него выдернули скелет.
  -Убейте гяура! - рявкнул Михаил.
   Антон опомнился и толкнул Жанну к туалетной комнате. Раздались выстрелы им в спину, но он снова принял их на себя. Они бежали к заветной двери, но проделали это не так быстро, как того бы хотелось. Обувь при каждом шаге прилипала к полу, и они были вынуждены с хрустом отлеплять их.
   Едва они шагнули за порог, как невидимый магнит исчез. Антон толкнул Жанну под прикрытие косяка, сам взял стоящий в углу автомат и короткими очередями в 2-3 патрона стал отстреливаться. Лишь отходняк после промедола не позволил ему ни разу попасть. Но главного он достиг. Сумиты на время перестали его доставать, и попадали на пол. Впрочем, чтобы тотчас разразиться длинными очередями.
  Антон почувствовал дискомфорт в ноге. А ведь подстрелить его не могли. Скинул ботинок и вовремя, белый червь извивался, стремительно ввинчиваясь в подошву. Антон с отвращением отшвырнул ботинок.
   В это время в оставленной комнате затрещал лопающийся пол, высвобождая целый пучок белесых отростков. Они пружинисто распрямились и выкинули в сторону людей целый сонм стремительных побегов.
   Стрельба разом стихла. Даже сумиты поняли, что пора думать о спасении собственной жизни, а не о том, чтобы погубить чужую.
   Антон захлопнул дверь и запер на защелку. Защита более чем сомнительная. Антон прекрасно понимал, что долго она не выдержит. Он отдавал себе так же отчет в том, что напор чудовищного снопа не выдержит ни одна дверь в мире, будь она сделана хоть из чистого нейтрита. Но несколько минут передышки они получили.
   Антон использовал их, чтобы забрать свои вещи, которые загодя спрятал, зная, что сумитов придется вести в столовую. Взял запасной автомат, патроны и кинжал.
   В соседней комнате наступила тишина, которой там не могло быть по определению. Спецназовец присел и потрогал пол. Поверхность слегка вибрировала.
   -Они в полу! - Успел предупредить Антон.
   -Как мы выберемся отсюда? - спросила Жанна.
   Он не успел ей ничего ответить, потому что снаружи донеслось отвратительное поскребывание, и об дверь кто-то потерся. Надо было искать выход и чем скорее, тем лучше.
   Выводы напрашивались самые безрадостные. Кабина была крохотной - они едва уместились в ней вдвоем - и отступать было некуда. Даже спрятаться было некуда, хотя Антон подозревал, что от отростков с их нюхом, вообще, невозможно никуда спрятаться. Они были в ловушке. Внезапно, звуки за дверью стихли.
   -Может, они ушли? - Шепнула Жанна.
   -Не думаю. Они что-то замыслили.
   Вдруг звякнул флажок, прикрывающий замочную скважину. Он был осторожно отодвинут в сторону, и в полосе света в отверстие мягко вполз белый и рыхлый на вид отросток. Жанна закричала. Не мешкая, Антон вставил в непрошеного гостя автомат и спустил курок.
   В ту же секунду автомат с такой силой дернули, что он застрял дулом в скважине. Антон надавил курок, бесполезно, автомат безбожно заклинило.
   Раздался жуткий треск-чудовище что-то делало с оружием. Автомат перекосило и затрясло. Антон даже не пытался его вытащить, на фига ему этот хлам.
   На уровне полутора метров шла труба, он влез на нее и втащил Жанну. Он проделал это вовремя, потому что в то место, где они только что находились, врезался автомат с закрученным штопором дулом, а после него ворвался свежий отросток и стал ворочаться и хватать наобум воздух вместо ускользнувших беглецов. При этом отросток издавал хватающий за душу звук, напоминающий визг циркулярной пилы.
   Пришлось задействовать запасной автомат. Патрон был в стволе, предохранитель заранее снят, оставалось лишь всадить в основание щупальца ослепительную очередь. Туалет забрызгался зеленой кровью.
   У них опять появилась пауза, которую Антон собирался использовать с большим толком. Он заметил замазанный краской вентилятор в углу под самым потолком. Оставив ненадолго Жанну, дотянулся до вентилятора, взял его за решетку и выдернул. За вентилятором обнаружился прямоугольный алюминиевый желоб, и Антон подсадил туда девушку.
   В это время, дверь в душевую распахнулась под неудержимым натиском. Антон глянул вниз и успел увидеть, как под ним беснуется свежий отросток. Руки его были заняты, и ему ничего не оставалось, как дать по отростку пинка.
   Тот сначала промялся, потом резко выпрямился и с силой ударил в притолоку, потому что Антон успел скрыться в ходе.
   Подталкивая перед собой вконец обессилевшую девушку, он старался ползти как можно быстрее и не сразу заметил, как за спиной внутрь хода вполз отросток, потом другой, третий, и вскоре зазмеился целый пучок. Теснота им не мешала, они бросились преследовать людей, словно оголодавшая стая.
   -Они нас догоняют! - Крикнула Жанна в ужасе.
   Антон оглянулся и увидел, что в запасе у них осталась секунда, не больше. Тогда он лег на спину, вытянул автомат вдоль тела вниз и дал очередь.
   -Не останавливайся! - предупредил он девушку.- Я их задержу!
   -Не бросай меня!- Она вцепилась в него, с этой стороны он меньше всего ожидал препятствий, и пока он старался освободиться от нее, потратил свою единственную оставшуюся в запасе секунду, чем отростки не преминули воспользоваться, нагнав и вырвав из рук оружие.
   -Уходи же!- Антону удалось протолкнуть Жанну дальше в ход.
   Он успел изготовить кинжал, и это оказалось как нельзя кстати, потому что отростки полезли через ноги и вообще через него. И он стал их рубить. Сразу получилось удачно. Несколько голов при этом слетело, а сам сноп качнулся назад, чтобы перегруппироваться и начать новую атаку, но Антон не предоставил ему такой возможности. Вцепившись в отросток потолще, он беспощадно кромсал и рубил наотмашь струящиеся вокруг мерзкие тела. Снова раздался высокий визг, и, судорожно сокращаясь и разбрызгивая зеленую кровь, щупальца вывалились обратно.
   Антон не успел передохнуть, как за его спиной раздался крик, и он вынужден был опять развернуться, практически сложившись в тесноте хода пополам. Ему открылась застывшая в неподвижности напряженная фигура девушки. Она закрывала собой весь обзор, и он поначалу не понял, почему она перестала ползти, и что же ее так напугало.
   -Ложись!- Нашелся он.
   Она припала к опоре, и Антон увидел жуткую картину. Прямо перед Жанной в полу торчал толстый стержень, верхушкой почти касаясь потолка. Сначала стержень был неподвижен и даже казался неживым, потом по нему прошла волна судорожных сокращений, и он стал быстро прогибаться, целя в незащищенную шею девушки. Антон, не медля, метнул кинжал. Пущенное с пушечной силой, он пролетел вплотную к голове девушки, срезав несколько волос, зато стержню повезло меньше - его снесло под корень.
   Но теперь Антон остался безоружен. Не успев до конца осознать опасность, он уже был атакован, и его дернули за ногу. Обернувшись, он увидел, что отросток догнал его, а потом будто расщепился - несколькими более тонкими отростками обвил его ногу, а одним впился в подошву ботинка и стал его буравить. Антону повезло, что ближе к чудовищу, по чистой случайности, оказалась нога, на которой еще сохранился ботинок.
   Он начал торопливо расшнуровывать его, чувствуя, как становится все тоньше грань, отделяющая его от смерти. Наконец, он пинком отправил ботинок прочь. Отросток попытался зацепиться за край хода, но Антон, не медля, спихнул его дальше вниз. При этом у него создалось пренеприятное ощущение, словно он коснулся покойника, умершего неделю назад. Отросток разлагался на ходу. В этот момент, снова закричала Жанна, и он забыл обо всех своих ощущениях.
   Ход перед девушкой вспучивался горбом, чудовище ворочалось под ним, не имея пока возможности прорваться. С каждой секундой ход становился все уже. Антон уперся Жанне в бедра и протолкнул дальше. Она успела проскочить, но ход стал еще уже.
   Когда Антон полез, его заклинило. Сдавило так, что он не мог вздохнуть. Тоже, в общем-то, не беда. Но давление усиливалось. Похоже, чудище обвило ход по диаметру и теперь старалось продемонстрировать ему смерть удавленника.
   Антон поднапрягся. Мышцы вздулись, и не подвела сталь атканларская. Ход поддался, и он выскользнул рыбкой к ожидавшей его с тревогой Жанне. Словно ожидая этого, раздался сильный удар, после которого сзади ход смялся в гармошку. Но теперь это пошло только на благо. К ним не могли прорваться остальные твари, и они смогли, наконец, от них оторваться.
  
  40.
  Элиминатор.
  
   Подобрав чуть далее в вентиляционном ходе свой кинжал, спецназовец прорезал им отверстие, через которое они смогли выбраться, оказавшись в одном из периферийных коридоров. Сориентировавшись, Антон увлек Жанну к шахте. Прибор в его котомке завибрировал. Он его вытащил на ходу и увидел мигающую тревожную кнопку. И чем ближе они подходили к шахте, тем ярче она вспыхивала.
   Он повел прибором по сторонам, и у стены прибор просто зашкалило. Лампа перестала мигать и горела одинаково ровно, но сам прибор зловеще загудел от перегрузки. Смертельная опасность была везде - в стене, в потолке, в полу, все было пропитано ею. Самое страшное было то, что смерть была невидима и неощутима, с нею нельзя было сражаться, и ее нельзя было победить. Без элиминатора.
   Какого-либо определенного плана у Антона не было. Он пытался в первую очередь обезопасить Жанну. Но действовал скорее по инерции. Откровенно говоря, он до конца не понимал, что происходит. Слишком мало информации. А та, что имеется, слишком противоречива.
   Вскоре они выбрались к шахте, но поняли, что сделали это напрасно. В шахте за время их отсутствия произошли разительные изменения.
   Выхода наверх больше не существовало. В проделанное отверстие вывалилась куча битого бетона, наполовину перегородив кольцевой коридор. Как и ожидалось, старая трещина доконала шахту. Пробка в бутылке была запечатана насмерть.
   Хоть явной опасности не наблюдалось, прибор в руках Антона тонко заверещал. Послышался громкий скребущий звук, который быстро приближался. Коридор наполнился пылью.
   Они побежали внутрь базы. Та была словно прокаженной, и, судя по прибору, опасность и здесь присутствовала повсеместно. Однако стоило им поравняться с запретным ходом, как лампа вдруг погасла, и они, не сговариваясь, нырнули туда.
   Так как ход был наклонный, бежать было легко, и девушка оказалась чуть впереди. Это было опасно, но он не успел ее об этом предупредить.
   -Жанна, стой! - Закричал он, уже понимая, что опоздал.
   Девушка вылетела в знакомый грот с кратером на потолке и завизжала. Антон находился еще в коридоре, но это ничего не значило. Жанну бросить он не мог. Он догнал Жанну и задвинул за спину.
   Ба, знакомые все лица.
   Кошмарный нескончаемый сон с тошнотворными повторами никак не желал заканчиваться. Трое уцелевших сумитов, ощетинившись автоматами, стояли посреди пещеры. Кучай со связанными руками сидел на земле. Даже Лиза была здесь, хотя бы могла удрать под шумок. С другой стороны, куда ей деваться с подводной лодки? Вернее будет сказано, с подземной базы.
   -А я тебя ждал,- проговорил Михаил, выглядел он нехорошо, под глазами круги, кожа обтянула череп, и походил на психбольного, глаза диковатые, он явно не понимал, что происходит, но, несмотря на это решил идти до конца, упереться, умереть, но не сойти с намеченного.- Что, игра окончена? Как это у вас, у гяуров? Финита комедия?
   Антон задействовал опцию переговорщика и сделал попытку уговорить бандитов в последний раз. Он рассказал им про элиминатор, про то, что он может обезвредить бомбу. Он подключил самые проникновенные модуляции в голосе. Он поднапряг атканларскую технику на все сто процентов.
   -Все сказал? - пренебрежительно спросил Михаил.
   Нельзя было сказать, что ему не поверили. Его проигнорировали.
   Михаил вытащил элиминатор из рюкзака и держал в вытянутой руке.
   -Этот? - поинтересовался он и уронил элиминатор наземь.
   Элиминатор не стеклянный, его не так просто угробить, но Антон был так взъярен поступком дикаря, что едва с ходу не вошел в боевой режим. Но не вошел, а потом стало поздно.
   Нухаев сразу просек опасность, еще бы, он сверлил его глазами, возможно, мысленно уже сам убил несколько раз, и отреагировал молниеносно. Приставил автомат между лопаток Лизе.
   -Посмотрим, какая из женщин тебе дороже?
   -И ты убьешь свою племянницу? - спросил Антон.
   Вопрос был чисто риторический. Раньше ведь мог.
   -Сейчас увидишь! Оружие на пол!
   У Антона ничего не было кроме кинжала, и он бросил его на пол.
   Били Антона Казбек с Исой. Поначалу им не удавалось свалить его, и это их раздражало. Подняв голову, он увидел, что сумиты смеются.
   -Чего смотришь? Убил бы, если б мог?- Спросил Иса, издеваясь.
  "А ведь я бы мог сейчас их всех убить", - подумал Антон. - "Голыми руками. Но у них женщины, Михаил держит обеих под прицелом, еще Кучай, чмо, конечно, то тоже живой. С другой стороны - никакое оружие не убивает мгновенно. Рискнуть?" Он задал вопрос, уже зная ответ. Если он когда и рисковал жизнью, то, исключительно, своей. По-другому он не умел. Не был приучен. Такой уж он. Киборг специального назначения.
   От сумитов разило здоровым потом. Это тяжелая работа - запинать человека. Они ведь не знали, что относительно киборга процесс может затянуться. Антон елозил по земле, принимая бесчисленные удары на атканларский каркас. Картинки окружающего мира мелькали в разных ракурсах и спорадически. Но тут он увидел такое, что вернуло все с головы на ноги.
   Воспользовавшись тем, что Михаил отвлекся на довольно заурядный процесс по превращению человека в отбивную, Лиза по шажку приблизилась к бесхозно лежащему элиминатору, и через секунду он оказался у нее в руках!
   Антон перестал изображать отбивную, крутанул карусель. Казбек полетел в одну сторону, Иса в другую. Спецназовец не испытал ни малейшего желания их добить, хотя желание поучить было бы вполне оправдано. Он знал, что все это бесполезно, их не учить надо было или там даже мучить, а давить без пощады. Чтобы только мокрый след остался.
   Михаил пальнул в него. Он слегка отклонил плечо, и пуля ушла в сторону. Он кричал "Дай!" и протягивал руку по направлению к Лизе. Он даже побежал к ней, думая, что она не знает, как поступить с ценной находкой.
   Она знала. Михаил, который отчего то перестал стрелять, кинул ей кинжал, отобранный у спецназовца. Девчонка ловко поймала его в воздухе, умудрившись за рукоять, а не за острое лезвие. Правильно говорят, сумиты рождаются с кинжалами. Но обычно это касается мальчиков, но Лиза могла дать фору в тысячу очков любому сумитскому недотепе.
   Элиминатор в теперешнем виде существовал в виде цилиндрика. Она взяла его поперек и снизу вверх, с хорошим качественным замахом, насадила на 20-санитиметровое лезвие.
   Антон уверился, что атканларские вещи имеют биологическую основу. Элиминатор заверещал. Голос был тонкий и жалобный. В нем сквозила боль и непонимание. Он словно бы говорил "За что?" Я рожден, чтобы дарить людям надежду, а меня зазубренным металлом под сердце!
   Хотя в последнем утверждении Антон сомневался, имелось ли у элиминатора сердце, но теперь он не был ни в чем уверен.
   Лиза с отвращением отбросила элиминатор. Черный цилиндрик покатился по камням, вскрикивая от каждого нового удара. Замер. Тельце его сотрясала дрожь, он дергался из стороны в сторону. Потом уставился на Антона.
   И вдруг заверещал с новой силой. У Антона сжалось сердце, или то, что его заменяло. Элиминатор узнал родную кровь. Он узнал атканларца!
   И пополз к нему словно смертельно раненая собачка. Всхлипывая и жалобно поскуливая. Оставляя влажный след. Умирать.
   Даже бывалые сумиты замерли. Антон поднял и прижал к себе трепещущее тельце. Элиминатор словно обрел покой, перестал пищать. Дернулся раз, другой. Затих. Антон почувствовал, как холодеет его крохотное тельце.
   В тишине раздался жуткий неестественный смех. Смеялась Лиза.
   -Почему?- не понимал Антон.
   -Глупый гяур! Неужели ты мог подумать, что девушка с сумитской кровью будет по настоящему помогать тебе?
   Антон прокрутил в голове все, начиная с пачки чипсов, брошенной девчонкой в зиндан. Купился! Сумиты оказывается, все рассчитали с самого начала.
   В галактике встречались приверженцы культа смерти, похоже, ему довелось их лицезреть на Земле.
   -Тупые, злобные твари! - выкрикнул он.
   -А ты баран! - холодно заметила Лиза.- Дядя, убей его!
   Оказалось, что сумиты рассчитали многое, но не все.
   Антон, имевший опцию сейсмографа, почувствовал еще слабую вибрацию грунта и в полной мере успел осознать весь ужас происходящего, мало того, весь ужас того, что должно было произойти. В принципе, не лишено было логики предположение, что если элиминатор узнал своего, то и унформер мог узнать про элиминатор.
   -Убей обоих неверных, Иса,- приказал Нухаев.- Пора нам выбираться отсюда.
   Если б он знал, как он был прав.
   Иса с готовностью поднял автомат, такие приказы он всегда выполнял с удовольствием. Не отлынивал, как некоторые. Антон шагнул вперед, прикрывая женщину. Его героический поступок никак не затронул сумита. Ему приходилось отправлять на тот свет семьями, и он не находил ничего интересного в том, что кто-то закрывает другого своим телом.
   Но ему помешали. С громким рокотом, сдирая верхний слой земли, в пещеру вкатился осклизлый ком. За ним тянулся пульсирующий хвост, и весь этот смертоносный сноп буквально рассек грот пополам. Сумиты с Кучаем остались с одной стороны, Антон и обе девушки с другой.
   Сумитам повезло больше, они пальнули пару раз, больше для острастки, чтобы удостовериться, что пули вязнут в студенистом теле, причиняя ему мало вреда, да и свалили. Благо коридор оказался свободен, и они, не мешкая, скрылись на базе. Кучай под шумок дернул в другую сторону. Благо знал все ходы и выходы, как свои пять пальцев.
   Непосредственная опасность оставшимся поначалу не грозила, но открывшееся зрелище подавляло. Сплошной слой отростков оказался не менее полутора метров толщиной. При этом вся масса конвульсивно подергивалась.
   -Они сейчас нас заметят, - прошептала Жанна.
   -Не бойся. Сейчас мы разбежимся и перепрыгнем через них.
   -Я не допрыгну.
   -Я тебе помогу, возьми меня за руку,- они взялись за руки.
   Он дотронулся до сидящей и раскачивающейся Лизы.
   -А ты?
   -Шахид попадает в рай! - она повторила это несколько раз как заклинание.
   -Ну, тогда это тебе! - он сунул ей в руку убитый ею элиминатор.
   Повернулся к Жанне:
   -По счету "три"... Пошли!
   Они разбежались, одновременно толкнулись и прыгнули. В самом начале прыжка Антон уже знал, что она не долетит, потому что Жанна в последний момент испугалась и не толкнулась в полную силу. Пестрая лента под ними и не думала кончаться, когда она стала в нее падать, тогда он собрался и пробросил ее вперед.
   Девушка перелетела через унформер и покатилась по полу. Оглянувшись, она увидела, как Антон ушел в месиво по пояс. Отростки встревожено дернулись. Почуяв свежее мясо, они бросились на него со всех сторон одновременно. Это был единый порыв, и Антон был накрыт с головой. Жанна закрыла глаза от обреченности. Ей показалось, что ее спаситель уже мертв.
   Но Антон не собирался сдаваться. Отростки всей массой кинулись на него снизу вверх, тогда он, наоборот, упал вниз, на пол. Между отростками и полом образовалась узкая брешь, и Антон выкатился через нее. Не успел он это проделать, как весь сноп отростков опустился обратно, заставив землю содрогнуться, словно от удара кувалды.
   Затем унформер замер. Он почуял элиминатор. Его голова взмыла под своды пещеры и уставилась на Лизу. За те несколько секунд пока она по касательной устремилась вниз, сумитка успела завизжать и сделать вид, что раскаивается в содеянном и пытается реанимировать элиминатор.
   Гигантская кувалда, не поверив ей, задергалась от горя, продолжая биться об землю, и обрушивая стену.
   Антон увлек Жанну, приговаривая:
   -Чего застыла? Я же тебе говорил - не останавливаться!
   -Я видела, как они на тебя кинулись. Как тебе удалось вырваться?
   -Я увернулся. Пошли скорее, нам надо добраться до лифта, теперь это единственный выход с базы.
   Раз планета погибла, Антон решил спасти хотя бы Жанну. Ведь модуль плавного пуска продолжал дожидаться его в укромном месте. Раньше он не имел права никого забирать отсюда, теперь такое право появилось.
   Однако когда они хотели последовать за сумитами, навстречу из коридора выдавился еще один разноцветный осклизлый ком, похожий на фарш из гигантской мясорубки. Отростки устремлялись по следу людей и вскоре утыкались в основное тулово чудовища, пролегшее поперек дизельной.
   Антон с удивлением констатировал, что эта часть потеряла свой первоначальный вид. Теперь она напоминала толстую трубу, которая время от времени содрогалась, при этом внутри нее происходили быстрые перемещения бесформенных мерзких тел. Там что-то зрело. Антон не знал, что именно, но был уверен, что ничего хорошего. Так же он заметил, что часть отростков отделилась в самостоятельные фрагменты, с визгом снующих в поисках пищи. Комната кишела жизнью - отталкивающей и опасной. Надо было срочно двигаться, но куда.
   Антон огляделся в поисках выхода, и его осенило. Все это время тот находился у него над головой. Он взобрался на кучу валунов и опять как в первый раз повторил свой маневр, подпрыгнув и уцепившись за трещины. Слабые камни он обвалил еще в прошлый раз, так что потолок его выдержал достойно.
   После того, как он нашел опору и для ног, он протянул руку Жанне и с шестой или седьмой попытки, ей удалось уцепиться. Антон сначала подтянул женщину до своего уровня, а затем отжал руку вверх, проталкивая выше.
   Все попытки хоть как-то закрепиться окончились для Жанны неудачей, и Антон вынуждено усадил ее себе на плечи и, выпрямляясь, подал головой в отверстие кратера. Так он двигался до тех пор, пока не уперся плечами в потолок. Тогда он аккуратно снял женщину с плеч и упором руки в попку задвинул на самый верх. Так что Жанна смогла уцепиться за пол верхнего яруса и выбраться.
   - Как же ты? - послышался сдавленный голос.
   -Без проблем! - ответствовал Антон и оказался прав, когда пара отростков снизу устремилась за ним следом, вернее, без затей врезались в него, и он, пролетев снарядом через дыру, врезался в днище стоящего бака, после чего едва не свалился обратно в ту же дыру, но застрявшие в узком отверстии живые жгуты не дали ему этого сделать.
   Не сговариваясь, беглецы поползли на свет и вскоре выползли из-под застывших, словно сказочные великаны бройлеров.
   Люди всегда боялись темноты, хотя весь опыт боевой работы подсказывал Антону, что никакие внешние условия не делает человека более защищенным. Даже наличие оружия не делает его существование более безопасным. Важно, что внутри. Стержень. Очень некстати Антон вспомнил Махмуда, и его чуть не передернуло.
   Стоящие на специальных опорах многотонные цистерны казались незыблемыми. Но то, что это далеко не так, стало понятно, когда кто-то большой и широкий попытался пролезть в узкое щель под хранилищем. У Антона появилась мстительная идейка.
   -Чего мы остановились? - Встревожилась Жанна.- Что случилось?
   Антон сказал, что есть идея. Он пытался выпроводить девушку, но всей его киборгской мощи не хватило, чтобы убедить слабое создание отойти на безопасное расстояние.
   Задействовать мобильный пульт не представилось возможным, он имел собственную защиту от самоуничтожения. Если бы Антон знал, что она называется защитой от дурака, он бы обиделся.
   Тогда он решил действовать прямолинейно и незатейливо, отвернув краны. Повезло, что слив, как и положено сливу, располагался снизу бройлеров. Не повезло, что азот оказался чрезвычайно вонючим. Именно это послужило тому, что Жанна все-таки отошла вглубь базы и спряталась в бывшей диспетчерской.
   Парадокс, азот лился со стуком. Твердые комья падали на скальное покрытие и разлеталось на куски вместе с ним. Кранов было много, Антон уже открыл большинство. Вокруг вздымались, мгновенно застывая псевдоживые отростки. Он стоял словно в лесу. Пар застил все как в бане. Одежда трещала и распадалась прямо на нем.
   Он ходил по азоту как по воде, расплескивая. Азот стекал в отверстие кратера и снизу из грота доносился утробный недовольный вой. Потом унформер так треснул снизу, что едва не рухнул весь ярус. Шутки кончились.
   Когда Антон выбрался из-под цистерн, то обнаружил на ногах толстые ледяные валенки. Подошел к стене и разбил их.
   Выбравшись из бывшей бройлерной, превратившейся в ледник с лопнувшими бройлерами, он отыскал в диспетчерской Жанну и вскоре они вдвоем подошли к лифту.
   Отжав створки, он неожиданно увидел кабинку наверху. Сначала он решил, что сумиты уже починили лифт и уехали, но потом он услышал снизу гортанную сумитскую речь. Никуда они не уехали.
   -Их трое и нас двое, значит, всего пятеро. Антон, милый, мы все спасемся, - со светящимися глазами и с большой надеждой выпалила Жанна.
   Антон посмотрел на нее с нежностью, сознавая, какая бездна пролегла между ними. Они существовали в разных мирах, и арифметики у них тоже были разные. У нее-с письмом в клеточку, где к вечно существующей "А" прибавляют такое же вечное "Б".А он жил в другом, где нет ничего вечного, и нет"А плюс Б", а есть частица "ИЛИ".Или я или он. Или жив или мертв. Где никому нельзя доверять и где, чтобы уцелеть, надо ненавидеть и опасаться всех и вся.
   -В нашем варианте твоя арифметика не годится,- сказал он.- Поедут либо трое, либо двое.
   -По инструкции?- наивно спросила она.
   -Ага, по инструкции,- съязвил он, а про себя подумал, что вся арифметика с геометрией может полететь к черту, и тогда не поедет никто.
  
  41.
  В С А Д Н И К Т Ь М Ы .
  
   -Сейчас куда?- Жанна требовательно смотрела ему прямо в глаза.
   Бедная девочка, она уверовала, что он сам господь Бог. Господь Альфред ван дер Бог.
   Антон безрезультатно пытался реанимировать лифт с помощью как кнопки вызова, так и переносного пульта. Кабина продолжала неподвижно висеть в шахте. Это могло свидетельствовать как о поломке лифта, так и о том, что в лифте кто-то есть, и он заблокировал управление в ручную.
   У Антона засвербело внутри от предчувствия опасности. Если бы он был оптимистом, то мог считать, что Всадник Тьмы убит разбушевавшимся унформером. Но Антон не был ни оптимистом, не пессимистом. Реалистом он был. Посему, он не мог утверждать, что Кетанг убит, пока не видел его трупа. А трупа он не видел. И что получалось тогда?
   А тогда получалось, что пока они, высунув языки, бегали по обреченной умирающей базе, Кетанг не стал носиться за ними, заняв идеальную позицию, к которой они все сами, в конце концов, и явились. К гадалке не ходи.
   В таком случае существовало два способа дальнейших действий монстра. Либо он будет торчать в шахте до упора, пока унформер их всех не поубивает, либо захочет сделать это лично.
   Не успел Антон так подумать, как завыли моторы и, пощелкивая кабелями, кабина поползла вниз.
   Всадник Тьмы решил заняться оставшимися лично, и вместе с ним в этот мир пришел ад.
   -Заработало! - радостно сказала Жанна.
  
   Никто из сумитов никогда и нигде в жизни не работал, но когда в ауле перегорали пробки, звали всегда почему-то Ису, поэтому и в этот раз чинить лифт доверили ему. Иса раскрыл распределительный шкаф, и тридцать лет под землей безо всякого ухода предстали перед ним в своем материальном обличье. Кое-что с Казбеком они еще в первый раз успели посадить на скрутки, но что касается остального, Иса почесал в голове, потом, безо всякой надежды на успех, поискал хотя бы знакомые ему предохранители, но вместо какой-либо аппаратуры обнаружил в мусоре лишь высохший мышиный кал. "Что я, гавночист что ли?"- подумал он.
   -Делай быстрее. Чего застыл?- поторопил Михаил Нухаев.
   -Как я сделаю? Видишь, тока нет, - глубокомысленно заметил Иса.
   -Слушай, дорогой, я ведь тебя не спрашивал, есть ток или нет. Делай!
   Нухаев обладал даром убеждения, благо, автомат находился в руках, и Иса знал, что в случае неподчинения командир с легкостью спустит курок. У него еще запасной электрик есть. Казбек. Иса запустил обе руки в шкаф и неожиданно вынул все его содержимое наружу, бросив прессованный брикет на пол. Когда брикет раскололся, то внутри него оказались лишь остатки проводов. Иса старательно собрал их и соединил на скрутку фазы в шкафу. Подумав, он вставил в пустующие пазы вместо отсутствующих предохранителей проволоку потолще.
   -Чего остановился? - Напустился на него Нухаев. - Сдохнуть у меня хочешь, собака! Почему лифт не едет?
   Иса повернул к нему голову, обдумывая, как бы сказать потактичнее, что он многого от него хочет, и такого уговора не было, чтобы лифт взял и поехал, он, в конце концов, не специалист по лифтам. Он много чего хотел сказать, очень кстати вспомнив и про одну такую штуку-рубильник, называется - за который дернешь, появляется сразу ток. Но раз его тут нет, значит, тот наверху, и кто-то должен сначала подняться, чтобы его включить.
   Мысли продолжали лениво переваливаться у него в мозгу, когда он уловил слабое жужжание. Что-то дернулось в ящике, и фаза низко загудела. "Однако если наверху рубильник включат, меня ведь током убить может", - успел подумать Иса.
   Последовавший вслед за этим удар был такой силы, что сумит с воплями отлетел на пол, а потом еще целую минуту не мог прийти в себя, наблюдая сквозь раскуроченные двери, как колышутся шланги в лифтовой шахте, как всегда бывает, когда опускается лифт.
   -А говорил - нельзя починить, - удовлетворенно констатировал Нухаев.
   -Это не я, мамой клянусь.
   Они как зачарованные смотрели на мерно колышущие шланги.
   -Оружие к бою! - сверкнул очами Михаил.
   - Отступать надо! - предложил Иса.
   - Прекратить панику! - Взорвался Нухаев.- Сказано, к бою! Джигиты мы или нет?
   Закрывая проем, сверху медленно наполз лифт. Остановился. Он представлял собой ржавый железный короб, дверцы которого не спешили открываться.
   -Выходи! Стрелять будем! - Крикнул Нухаев.
   Ему никто не ответил. В пустой шахте заунывно завывал ветер.
   -Никого там нет! - заявил Иса.
   -Ну, так идите, откройте двери! - велел Нухаев.
   Выполняя команду, Иса благоразумно поотстал от Казбека. Тот заметил это, но вида не подал, лишь презрительно усмехнулся. Он еще с детства подметил в своем друге эту подловатую черту, из-за которой частенько ему доставалось от малаев из соседнего аула.
   Казбек встал вплотную к двери, уперся мощными кряжистыми ногами и всунул пальцы между плотно сомкнутыми створами, ощутив внутри холод, точно вставил пальцы в холодильник. В образовавшуюся небольшую щель Иса заметил внутри яростное быстрое движение и успел сделать шаг назад. В это время Казбек с силой разжал створки.
   На мгновение он оказался словно распят перед тем, что заполняло все свободное пространство тесной кабинки. Скорее всего, Всадник Тьмы обладал способностью уменьшать объемы собственного тела. Заметно исхудавшие орочи лежали штабелями, обратив жуткие головы к двери. Ноги Кетанг убрал под себя, а корпус вжал в пол.
   Вкупе все это было видением утрамбованного клубка ожившего кошмара. И пахло от всего этого тухлой рыбой.
   Казбек с криком, вырвавшимся помимо его воли, отпустил двери и даже попытался их закрыть. Но пара орочей с механическим стуком зафиксировали их в крайних положениях.
   -Отойди! - кричал Нухаев, не имеющий возможности выстрелить, так как боец перекрывал сектор обстрела.
   Казбек пятился, поднимая автомат, но ороч с легкостью выбил его. Кетанг привстал, с трудом протискиваясь в узкую дверь. Едва он оказался наружи, как произошла метаморфоза. Орочи, почуяв свободу, распрямились, чтобы улучшить кровоток. Со стороны это выглядело так, словно уродливый павлин, переросший все мыслимые размеры, распушил свой адский хвост.
   Кетанг с легкостью подхватил Казбека, вздергивая кверху над собой, чтобы не мешал. Сумит не переставая, кричал "Помогите! Спасите!" Орочи передавали его друг другу, перехватывая поудобнее, и казалось, что он плывет в пестрых струящихся волнах.
   Нухаев отступал, стреляя. Пули гасли в шевелящемся месиве, не причиняя видимого вреда. Магазин быстро опустел, а перезарядить Михаил уже не успевал.
   -Иса, где ты? Прикрой! - Позвал он.
   В ответ Иса опустился на корточки и, смешно отклячивая зад, быстро пополз прочь. Нухаев увидел лишь сгорбленные плечи и трясущийся в страхе
  затылок.
   -Шакал! Ты никогда не был джигитом! - Прокричал Михаил ему вослед.
   Он отступал вглубь коридора, отсекая короткими очередями рвущиеся за ним орочи. Кетанг, не форсируя события, протискивался по коридору за ним. Он оказался настолько гибок, мог вытягиваться, сужаться, и от него нельзя было ни скрыться, ни спрятаться.
   Казбек уже не кричал, только выл, словно смертельно раненый, хотя на нем не было ни одной раны. Тело его странно деформировалось, пульсировало. Лицо мало походило на лицо человека, перекошенное, с глазами, скошенными к переносице, ходящие ходуном челюсти перемалывали зубы.
   У монстра от предвкушения началось обильное слюноотделение. Кетанг дернулся, отворачиваясь от Михаила, которого уже почти настиг. Атавизм, но Всадник Тьмы не любил, когда смотрели, как он ел.
   В этом месте имелся укромный закуток, Кетанг дрожащими от нетерпения орочами перенес туда свою жертву, закрыл подходы корпусом и стал жадно поедать живого еще человека, не давая ему сразу отмучиться и умереть, и аккуратно распиная орочами, чтобы он своими конвульсиями не мешал добраться до наиболее лакомых внутренних органов.
   Нухаев внезапно увидел, что твари не до него. И даже больше. Отвернувшись, чудовище почти полностью освободило коридор, в конце которого манил открытыми дверцами лифт. Садись и уезжай!
   Наставив автомат в спину монстра, Михаил осторожно крался вдоль стенки, когда нечто прилетело от чудовища и шмякнулось на пол рядом с ним. Хвост. Абсолютно лысый, имеющий неприятный оттенок сырого светло-розового мяса.
   Нухаев понимал, что надолго Казбека чудовище не хватит. Он сожрет его и продолжит погоню, в конце которой только смерть.
   Он перешагнул через лениво переваливающийся с бока на бок хвост. Сначала он осторожно пятился, не упуская Кетанга из виду, потом повернулся и побежал, слыша в ушах только грохот собственного сердца.
   В спешке он оступился, задел плечом стену, и из разгрузки вылетел запасной магазин, загрохотав по полу. Спина монстра напряглась, затем он резко развернулся. Увидел убегающую жертву. И устремился за ним!
   Двигался он с поразительной быстротой и грацией, но Нухаев был уже в лифте! Одной рукой он ударил по грибковой кнопке пуска, а пока створки смыкались, а ему показалось, что это происходит целую вечность, расстрелял оставшиеся патроны и швырнул в проем бесполезный автомат.
   Двери сомкнулись, и лифт пошел вверх. Нухаев облегченно прислонился к стене. И тут лифт дернулся и замер!
   Михаил понажимал кнопку, но ничего не произошло. Холодная испарина выступила у него на лбу. Пот, секунду назад казавшийся огненно горячим, мгновенно заледенел.
   Кабинку тронули снаружи. Дело в том, что она успела подняться буквально на полметра. Нухаев отшатнулся к противоположной стене, зашарил по карманам. В разгрузке обнаружился запасной магазин с патронами, совершенно бесполезный теперь, ведь автомат он выбросил.
   Сумит в ужасе глядел в медленно расширяющийся проем, отчетливо понимая, что он уже мертвец. В створ по-змеиному ловко пролезла орочья голова. Михаил увидел, как по всему периметру створок появляются все новые и новые орочи. Они уже ползли по полу, по стенкам кабинки, обвивались вокруг ног. Потом монстр сипло выдохнул и раздвинул створки полностью. Змеи на туловище монстра расступились, открыв маленькую недоразвитую голову на длинной и тонкой шее. Сморщенные веки приподнялись, и на человека глянули злобные налитые кровью глаза. И только сейчас Михаил Нухаев стал кричать.
  
   Антон отпустил кнопку блокировки лифта только тогда, когда кабинка внизу перестала дергаться, и наступила тишина.
   -Ты убил его! - Жанна кулачками била его по плечам, по груди.
   Понадобилось какое-то время, чтобы прекратить истерику. Он прижал женщину к себе, она прятала лицо, то ли отталкивая, то ли притягивая. Скорее всего, и то и другое. Хоть времени и не было, но пришлось выделить какую-то часть, чтобы переждать бурю. Наконец, буря спала.
   Он отстранил ее, и спрыгнул в шахту. Кабинка стояла всего парой метров ниже. Однако когда он повернулся, чтобы принять женщину, наверху было пусто. В груди екнуло.
   -Нам надо торопиться! Жанна! - позвал он.
   -Вам никуда не надо торопиться, потому что вы оба уже покойники, - раздался голос, и свет наверху заслонила голова Исы, он погрозил автоматом. - Я знаю, ты от пуль научен уворачиваться. А твоя красавица тоже? Давай проверим.
   Он за волосы подтащил Жанну.
   -Что же ты ни о чем не просишь? - Издевательски спросил Иса.- Сейчас же для нее все кончится, а вместе с ней и для тебя. Ты всегда будешь помнить о том, что не спас ее, и она погибла у тебя на глазах. Ну что скажешь, спецназовец сраный? Поднимайся, баран!
   Антон вскарабкался обратно. Иса благоразумно отошел подальше, по-прежнему держа женщину за волосы.
   -Говоришь, не надо было их убивать? - с горечью спросил Антон.
   Иса молча оттолкнул женщину и поднял дуло автомата на уровень ее головы. Он стоял слишком далеко, сумит все рассчитал, расчетливый оказался, и даже передвижения в боевом темпе не позволяли Антону обогнать пулю. Она закрыла глаза и замерла.
   На полу было полно стеклянных осколков от лопнувших светильников, Антон зачерпнул их босой ногой, стопа имела особую тренировку, позволяющую не только собирать всякую мелочь с пола, но даже, при желании, висеть на ней, подобно обезьяне. Но этого не понадобилось. Антон швырнул в Ису стекляшки словно лопатой.
   Иса отшатнулся, потом все же успел выстрелить, и эта была единственная возможность нанести хоть какой-то урон, но вместо того, чтобы убить Жанну, которая продолжала оставаться на расстоянии вытянутой руки, он зачем-то пальнул в Антона, которому он не смог бы навредить при любом раскладе, даже если бы попал, а он не попал вовсе. В туче брызг трудно было куда-либо попасть, а второй выстрел Антон сделать ему не дал.
   -Стрелять ты так и не научился, горец сраный, - сказал он, выбивая автомат и схватив бандита за обе руки.
   Иса попытался ударить его головой в лицо, но Антон сначала отстранился, а потом, в свою очередь, ответил точно таким же ударом. С криком " Ийя!" сумит пролетел три метра, шмякнулся на пятую точку, перекувыркнулся, распластался, но был тотчас вздернут Антоном на ноги.
   -Отпусти, гад, пожалеешь! - Завизжал Иса. - На куски буду рвать!
   -Так в чем же дело?
   Иса, в самом деле, попытался укусить его, целя то ли в шею, то ли в лицо. Антон не стал разбираться, дал головой еще раз. На этот раз сумит пролетел дальше и кувыркался дольше. Поднялся, тягая железяку, дико сверкая глазами:
   - Ненавижу!
   Антон сверкнул белками еще почище Исы:
   -Разве ты можешь ненавидеть, мразь?
   Он так дал ему с ноги, что сумит улетел в одну сторону, а железяка далеко в другую. Когда Иса хотел подняться, то поскользнулся и сразу не смог этого сделать. Стены и полы покрывала изморозь от разлившегося неподалеку азота.
   От следующего удара сумит проскользил мимо диспетчерской и головой открыл люк в бройлерную, которая напоминала огромный сугроб. Все белым-бело. Бьют пары еще до конца не выветрившегося азота. Паренье этакое.
   Иса, наконец, успел вскочить и споро полез на цистерну. Наверное, они напомнили ему родные горы. На верху он нашел молоток на железной ручке и запулил его в Антона. Тот не отклоняясь, взял его из воздуха.
   Иса свертывал с цистерны крышку люка. Поднялся вместе с нею словно Геракл, небо держащий. И тут в него врезался молоток, пущенный уже Антоном. Равновесие сумит, может быть, и удержал. Если бы не покрывающую верхушку цистерны лед. Секунду побарахтавшись и безуспешно помахав руками, он ласточкой нырнул в только что отрытый им люк.
   Внутри тяжело плеснул азот, видно это была одна из неохваченных Антоном цистерн.
   -Не рой другому яму! - крикнул Антон.
   -Это ты кому? - спросила выскочившая следом Жанна.
   -Уже никому.
   Она вся дрожала.
   -Замерзла?- он обнял ее, взял ладошку в руку, подышал.
   Все еще дрожа, неестественно покойно она произнесла:
   -Там, сзади, какой-то шум.
   -Я слышу, - ответил он. - Ну что, передохнула немного? Пошли, не век же нам зимовать здесь. Пора и выбираться.
   Не отпуская ее руки, он повел Жанну обратно к лифту. Сотрясая стены, где-то в глубине базы начинал движение знакомый гигантский каток.
  
   Когда они вернулись, кабина лифта по-прежнему находилась внизу.
   -Я боюсь! - призналась Жанна.
   -Здесь же невысоко!
   -Я не высоты боюсь. Там кто-то есть!
   Антон с сомнением посмотрел вниз и бегло просканировал.
   -Никого там нет! - уверенно заявил он.
   Все повторилось. Сначала он спустился сам, потом помог спуститься девушке. Отогнув угол крыши кабинки, он скользнул вниз. Убедился, что непосредственная опасность не угрожает, принял Жанну. Она сразу зажала рукой рот. Глаза как пятирублевки.
   Кабина смердела. Стены сальные, липкие. Антон нажал кнопку "Двери закрыть", и двери закрылись. Следующей была кнопка "Вверх", но Антон помедлил.
   -Поехали, Антон, - взмолилась Жанна. - Не останавливайся.
   -Меня кто-то позвал! - он повернул к ней встревоженное лицо.
   -Бежим, Антон, скорее! - она вцепилась ему в руку.
   -Я должен разобраться! - не согласился он. - Сделаем так, ты поднимешься и пришлешь мне кабину обратно.
   Тут он столкнулся с нешуточным сопротивлением. Откровенно говоря, план и самому ему не нравился. Мало ли, какие опасности могли ожидать девушку наверху.
   Решили, что Жанна ждет его, но не больше пяти минут, а при первом же намеке на опасность, бросает все и поднимается.
   Антон вышел и оказался перед выбором, в какой из нескольких располагавшихся перед ним коридоров идти дальше. Жанна ждала его с отрытыми дверями.
   Зрелище было мрачное. Он словно угодили в мясобойню, настолько все вокруг было забрызгано кровью. Кровь была даже на потолке. Повсюду человеческие останки. Неожиданно, тот же голос донесся из глубины одного из коридоров. Он походил на протяжное ритуальное песнопение.
   -Это призраки! - вскрикнула Жанна, лицо ее стало меловым от страха. - Они идут за нами.
   -Сиди тихо,- приказал он.- Я сейчас вернусь.
   Он прокрался по коридору. Тот оказался довольно извилистым. Скорее всего, при строительстве, строители наткнулись на твердые породы и обогнули их с помощью нескольких поворотов. Почти сразу Антон потерял из виду Жанну. Это его беспокоило.
   Он собирался завернуть за следующий угол, когда услышал с той стороны приближающиеся шаги, и скользнул в боковой проем. Там было темно, накиданы ящики и тряпки, так что проблемы с временным укрытием не возникло.
   Молившийся за это время приблизился, и речь его стала слышаться более ясно. Антон начал различать отдельные слова и убедился, что он не ошибся, и он действительно слышит собственное имя.
   С безнадежной тоской голос просил, умолял об одном:
   -Антон, я знаю, что ты здесь. Убей меня, не оставляй.
   Из-за поворота степенно вышел Всадник Тьмы. Сытые, набитые органической пищей, жирные орочи успокоено свисали по бокам чудовища. Лишь рядом с седлом колом торчали орочи, находившиеся в боевом охранении.
   Посреди этого жуткого сада неподвижно восседал всадник. Антон внутренне содрогнулся. Всадником Тьмы был Михаил Нухаев.
   Он был голый. Тело синее как у покойника. Даже бесчисленные порезы смотрелись как на трупе. Лицо землистого оттенка, глаза застывшие, выпученные как у глубоководной рыбы.
   Ну почему ты не умер, подумал Антон. Ведь в любом случае был обречен, не было в истории случая, чтобы кто-то уходил от чудовища живым. Оно высасывало из человека жизнь, оно выпивало его разум, а потом пожирало оболочку. Антон не пожелал бы и врагу таких мук.
   Кетанг что-то почувствовал и замер. Орочи качнулись по инерции, недовольно подняли головы. Антон затаил дыхание.
   -Антон, если ты меня слышишь. Я не могу больше. Убей меня,- простонал Михаил. - Прошу тебя как мужчина мужчину, как воин воина.
   Антон посмотрел на кинжал, свое единственное оружие. И сказал себе, не дури. Чудовище только этого и ждет, чтобы ты себя выдал. Именно эту цель и преследует, таская на себе страшного всадника.
   Кетанг постоял и, не получив более никаких тревожных сигналов, продолжил гордое шествие по коридору. Он уже почти миновал убежище Антона, когда Нухаев протяжно застонал. Антону открылась ужасная картина: орочи налезали на лицо Михаила, и нетерпеливо толкаясь, лизали его глаза, разбрызгивая их во все стороны. Антон коротко взмахнул рукой, и выпущенный, словно пушечное ядро кинжал пронзил несчастного в сердце. Он умер мгновенно.
   Антон выпрыгнул в проем, но убежать не успел. Кетанг боком притиснул его к стене. Он разозлился и, уперевшись в стену обеими ногами и, вложив всю свою злость, выпрямил их. Сила нашла на силу, и Антон отвоевал себе метр. Этого ему хватило, чтобы размахнуться, как следует, и двинуть монстру ногой в неприкрытый живот.
   Впрочем, эффекта это не возымело. Живот оказался мягким, даже вялым. Антон представления не имел, где у чудовища болевые точки и жизненно важные органы.
   Кетанг сломил его сопротивление и снова притиснул к стене, на этот раз гораздо сильнее, так что спецназовец не мог даже вздохнуть, не то, что сдвинуть его с места.
   Орочи со всех сторон хлынули на спецназовца, он с ходу вошел в боевой режим и бил их наотмашь, принимал на блоки, а когда не успевал, отклонялся в стороны, это был единственный маневр, на который он был еще способен.
   Стена за ним пропиталась ядом. Десяткам орочам он свернул шеи, но их были сотни. В принципе, Кетанг мог убить его одними орочами, но не это было его целью.
   Он хотел его сожрать, как сожрал многих до него, и тянулся к нему окровавленной пастью.
   -Я киборг из атканларской стали, подавишься, тварь! - Закричал Антон.
   Пытаясь дотянуться, монстр выгнулся телом, невольно открыв взгляду еще кое-что. Показалось, что кроме мертвого Михаила Нухаева, по-прежнему находящегося в седле, на монстре восседает еще один всадник, поменьше.
   Антону удалось разглядеть лысый крохотный череп, костистый торс, торчащий из спины монстра. Он понял, что первый в галактике наблюдает истинного Всадника. И может так получиться, что поделиться своим открытием уже ни с кем не успеет.
   Это его так раззадорило, что он решился на безрассудный поступок, но, пожалуй, единственный, который мог быть эффективен в единоборстве с чудовищем.
   Он прекратил борьбу. Он опустил руки. Орочи торжествующе спеленали его и вздернули кверху. Внизу, над своей головой, он видел кровавый рот, открывшийся в жадном предвкушении. Орочи кинули его в пике, которое должно было закончиться в желудке у твари.
   Антон с ходу задействовал еще одну опцию. Ерунда, в общем то. Чисто спортивная процедура, используемая в схватках по всякого рода борьбе. Кожа получаем дополнительные гормоны и становится гладкой, почти отрицательная величина трения, позволяющая выскальзывать из любых захватов.
   Он вылетел из растерянно сжавшихся орочей, упал куда-то в месиво орочей - сторожей, которые стали без разбору жалить его, но он уже добрался до истинного Всадника, глянул в его злобные крохотные глазки, увидел страх в его глазах, который должен был напомнить обо всех его жертвах, и его тонкая шея сухой веткой треснула в его мощных руках.
   Он едва не оглох, когда сотни орочей одновременно издали предсмертный визг.
   Тварь упала как подкошенная. Орочи дергались, словно желая уползти от трупа. Потом угомонились и они.
   Антон постоял над грудой затихшего мяса, до конца осмысливая случившееся. Случилось невероятное. Он убил того, которого нельзя было убить в принципе, и победил там, где победа была невозможна.
   Самое обидное было то, что он даже не сможет никому рассказать о своем подвиге. Ему никто не поверят, а он прослывет вруном. Он и сам себе не верил. Пихнул вялый ороч ногой. Это он должен был сейчас лежать там. Последний из убитых киборгов "Фалкона". Пятый из пяти.
   Из рюкзака убитого Нухаева выкатился, чудом не разбившись, хрустальный шар. Он так нарядно светился, что Антон не смог не подобрать его. Он всмотрелся в него и увидел непонятное отражение.
   Поднял голову и увидел над собой струящиеся живые кольца. Они заняли весь потолок, тонны живого отвратительного веса. Пульсирующая труба разверзлась на конце и стала опускаться на него, позиционируя отверстие по его голове. Он даже не пошевелился.
   Труба сползала ниже, уже голова и плечи спецназовца скрылись внутри воронки. Движение после этого замерло. Труба судорожно конвульсировала, но не могла опуститься ниже и заглотить Антона целиком.
   Потом унформер поднялся и сделал еще одну попытку надеться на спецназовца. И опять запнулся, дойдя до хрустального шара.
   Хрустальный шар! Он не пускал его!
   Антон вскинул руку с шаром кверху, и тело унформера стало плющиться о потолок. Унформер боялся. И значит, его можно было убить!
   Антон попробовал просканировать шар, надо сказать не в первый раз, и опять увидел какую-то муть. Но в этот раз он уже знал, где искать.
   -Электропаразиты, они вселяются в неодушевленные предметы! - вспомнил он вещие слова Икку-Длинного.
   Он держал в руках шар, таящий в себе неизвестно сколько миллионов вольт. Но его опасность для унформера заключалась даже не в этом. Внутри находились электропаразиты, которые подчиняли себе все. И живое и неживое.
   Унформер уползал. Антон догнал его, подпрыгнул, цепляясь и отгибая раструб книзу, точно гигантскую губу, и разбил шар о глотку изнутри. Унформер дернулся, он кинулся наутек, он торопился, действовал быстро и умело, но все равно не успел.
   Как бы быстро он не действовал, все равно не мог обогнать время, время для него остановилось. Замерли живые кольца, застопорили неудержимый бег отростки, трубы остановились в движении, словно причудливые творения абстракциониста. Волна смерти прокатилась вдоль потолка. Через секунду по всей длине унформер окаменел и выцвел. Когда Антон его потрогал, он был трухлявый как столетний пень.
   Антон отряхнул руки как после тяжелой работы и пошел (не побежал!) к лифту. Жанна, которая, как оказалось, все это время держала руку на кнопке, но не нажала ее, крикнула ему издалека, едва увидела:
   -Скорее! Беги!
   Он дошел, не убыстряя шага. Он и не представлял, как устал.
   -Теперь можно не торопиться, здесь нет ничего и никого живого! - сказал он и был как всегда неправ.
  
  Из грота, наполовину заваленного льдом из расположенной сверху бройлерной, впрочем, нельзя было сказать, что бройлерная располагалась наверху, во всяком случае, целиком, так как один из бройлеров провалился сквозь ярус и лежал тут же. Так вот из грота вел неприметный и узкий ход, заканчивающийся крохотным каменным мешком. В этом тупике по стенам бежали струйки грунтовых вод, было холодно, а на одиноком валуне сидел, обняв плечи, и дрожал сержант Кучай.
  В оставшейся глубоко позади базе давно перестало грохотать, но Кучай не двигался с места, чувствуя, как смертельный холод проникает в него из валуна, и как он засыпает.
  Когда из приведшего его в каменный мешок хода раздалось металлическое позвякивание, он с трудом разлепил скованные инеем ресницы и включил фонарик.
  В пещеру входил Слепень. Подняв безглазое лицо, он напряженно прислушался.
  -Кучай, ты здесь?
  -Здесь! Я готов! - стуча зубами, отозвался он.
  Слепень подошел, опустился и сел рядом с ним, гранаты при этом гулко ударились друг о друга. Он нашарил в кармане смятую пачку сигарет, вытянул одну, сунул в рот. Зажег спичку и стал нашаривать кончик сигареты, тогда Кучай взял его за руку и подвел огонек к сигарете.
  -Спасибо,- поблагодарил Кучай.
  -Минька, тогда это не я был, Богом клянусь,- глухо проговорил Кучай. - Ты меня все равно убьешь, но знай, я этого не делал.
  Слепой пыхнул сигаретой, потом вынул бычок и протянул соседу. Кучай жадно затянулся.
  -Покурил? - спокойно спросил Слепень.
  -Да, я готов! - он поднялся, одернул комбинезон.
  Слепой встал, взялся за общий провод, соединяющий все гранаты в единый смертоносный пояс. Кучай закрыл глаза. Прошла томительная секунда. Звякнул метал.
  Когда он открыл глаза, пояс шахида лежал на земле.
  -Минька, ты чего? - не понял Кучай.
  -Пора выбираться.
  -Я не пойду, я в розыске! - замотал он головой.- Меня посадят!
  -Не посадят. Пошли, сержант, теперь у тебя есть главный свидетель.
  
  На верху был день, который мог никогда и не наступить. На Антоне и его спутнице одежда сохранилась лишь фрагментарно, лица черные как у шахтеров, и он сомневался, что их подберет даже самая захудалая попутка. Вопреки ожиданиям, стоявшее неподалеку такси завелось и подъехало к ним.
  -Чудеса! - Жанна нашла в себе силы на слабое проявление эмоций.
  В подъехавшей машине водительское место пустовало.
  -Это не чудо, а Иван! - поправил Антон.
  Они сели на заднее сидение и он сказал:
  -В центр, шеф, - а уже после спросил.- Как ты здесь оказался?
  -Если ты думаешь, что избавился от меня, подключив к допотопному компьютеру, то глубоко ошибаешься. По локальной сети я заказал такси, но с обязательным условием, чтобы таксист поднялся в квартиру за вещами. А дальше дело техники. Задействовав "Переговорщика", взял его сознание под свой контроль. Он отсоединил меня от компа и присоединил к разъему электронного тестирования машины. И вот я торчу здесь уже два дня! Как все прошло?
  -Нормально.
  -Я хотел извиниться за таймер.
  -Так это ты?!
  -Я же извинился! Я подумал, что если унформер рванет на день раньше, то ты опоздаешь и окажешься далеко отсюда.
  -Нет, благодаря тебе я все наблюдал из первого ряда!
  -Ну что мне сделать, чтобы ты меня простил? Запустить в себя вирус Келло? Кстати, как ты справился с унформером? Элиминатор или шар с электропаразитами?
  -Я чувствую рядом с тобой всю свою никчемность. Ты и это знал?
  -Догадывался. Не успел тебе сказать.
  -В следующий раз перед тем, как устраивать выяснение отношений, сначала выкладывай всю полезную информацию.
  -Согласен, А ты что собираешься влезть в очередную авантюру? Кстати, совсем забыл о Всаднике Тьмы. Я проанализировал и понял, что единственная возможность для него оказаться здесь, это подняться вместе с нами на грайве с Шарагда. Более того, я уверен, что сейчас он где-то поблизости!
  -Можешь быть уверен. Вообще то он на базе. Я свернул ему шею.
  Такси вильнуло на ходу.
  -Прости. Но для двоечника школы "Фалкон" ты делаешь поразительные успехи. Может быть, тебе стоит восстановиться?
  -Фалкона больше нет, - сказал Антон мрачно.
  
  Когда он перегружал модуль с искиным в устройство плавного пуска, Жанна вдруг сказала:
  -Возьми меня с собой!
  Парадокс заключался в том, что теперь он не мог взять ее с собой. Не имел права. Когда этот мир был обречен умереть, тогда мог, а теперь между ними словно пролегла невидимая преграда. Барьер.
  -В Москву поедешь? - грустно улыбнулась она.
  -Дальше.
  -У тебя, наверное, есть жена, семья.
  -Не важно.
  -Наверное, ее надо обнять, - посоветовал Иван по внутреннему коммуникатору.
  -Что бы я без тебя делал?
  Но она отстранилась от него.
  -Я, наверное, сейчас скажу глупость. У влюбленных в старину был такой обычай. Смотреть на одну и ту же звезду в одно и то же время. Это как связь, понимаешь. Когда два взгляда соединяются, сплетаются между собой. На какую будем смотреть?
  -На самую красивую! - сказал Антон, и после этого она разрешила себя поцеловать.
  -Когда ты вернешься? - требовательно спросила она.
  -Есть одно дельце. Но я ничего не обещаю.
  -Я буду ждать!
  Толстая дверца разъединила их. Модуль тронулся сначала как обычный автомобиль.
  Она смотрела им вслед до тех пор, пока еще различала машину в потоке других. И была вознаграждена. Когда Иван был уже уверен, что отъехал достаточно далеко, он задействовал плавный пуск.
  Жанна увидела, как воздух вскипел вокруг модуля, из-под колес ударило пламя, и мгновенная вспышка поглотила машина без следа.
  -Я знала, я догадывалась,- проговорила она сквозь слезы. - Любимый. Пришелец. Самый лучший.
  -Кстати, о каком дельце ты говорил бедной доверившейся тебе женщине?- поинтересовался Иван.
  - Было пятеро киборгов специального назначения школы "Фалкон". Трое убиты. Один всех предал. Но я то остался, а я привык платить по всем счетам.
Стр. 1 : Стр. 2 : Стр. 3 : Стр. 4 : Стр. 5 : Стр. 6 : Стр. 7 : Стр. 8 : Стр. 9 : Страница 10 : Стр. 11 : Стр. 12 : Стр. 13 : Стр. 14 : Стр. 15 : Стр. 16 : Стр. 17 :

Ключевые слова:
Антон
словно
Антона
Спецназовец
Волобуев
спецназовец
голову
Книги о роботах
робот


Айзек Азимов. Рассказы из цикла 3 закона роботехники
интересные 4 рассказа о машинах и людях, отношениями и простыми человеческими отношениями. В прошлом веке многие фантасты представляли как это - ...
назад НАЗАД
Вернуться в рубрику:

Книги и рассказы про роботов
Вы можете читать онлайн книги о роботах известных авторов таких как Гарри Гарисон, Айзек Азимов и других фантастов. Забавно, но многое, что написано в книгах уже реализовано в 'железе'. Уверен, что в будущем более продвинутые модели роботов будут
Айзек Азимов. Двухсотлетний человек
Известный рассказ А. Азимова. Есть даже фильм с таким же названием. Автор рассказывает о ситуации, когда робот захотел стать человеком. Что он делал, ...
ВПЕРЁД вперёд


Хотите видеть на нашем сайте больше статей? Кликните Поделиться в социальных сетях! Спасибо!

Смотрите также:

Обратите внимание полезная информация.

Робототехника для каждого. 2024г.