Опубликовано: 05.08.2009, 17:28
Автор: Айзек Азимов
Страница 1 : Стр. 2 : Стр. 3 : Стр. 4 : Стр. 5 : Стр. 6 : Стр. 7 :
Перевод А. Д. Иорданского
Я посмотрел свои заметки, и они мне не понравились. Те три дня, которые
я провел на предприятиях фирмы "Ю С. Роботе", я мог бы с таким же успехом
просидеть дома, изучая энциклопедию.
Как мне сказали, Сьюзен Кэлвин родилась в 1982 году. Значит, теперь ей
семьдесят пять. Это известно каждому. Фирме "Ю С. Роботе энд Мекэникел Мэн
Корпорэишн" тоже семьдесят пять лет. Именно в тот год, когда родилась доктор
Кэлвин, Лоуренс Робертсби основал предприятие, которое со временем стало
самым необыкновенным промышленным гигантом в истории человечества. Но и это
тоже известно каждому.
В двадцать лет Сьюзен Кэлвин присутствовала на том самом занятии
семинара по психоматематике, когда доктор Альфред Лэннинг из "Ю. С. Роботс"
продемонстрировал первого подвижного робота, обладавшего голосом. Этот
большой, неуклюжий, уродливый робот, от которого разило машинным маслом, был
предназначен для использования в проектировавшихся рудниках на Меркурии. Но
он умел говорить, и говорить разумно.
На этом семинаре Сьюзен не выступала. Она не приняла участия и в
последовавших за ним бурных дискуссиях. Мир не нравился этой
малообщительной, бесцветной и неинтересной девушке с каменным выражением и
гипертрофированным интеллектом, и она сторонилась людей.
Но слушая и наблюдая, она уже тогда почувствовала, как в ней холодным
пламенем загорается увлечение.
В 2005 году она окончила Колумбийский университет в поступила в
аспирантуру по кибернетике.
Изобретенные Робертсоном позитронные мозговые связи превзошли все
достигнутое в середине XX века в области вычислительных машин и совершили
настоящий переворот. Целые мили реле и фотоэлементов уступили место
пористому платино-иридиевому шару размером с человеческий мозг.
Сьюзен научилась рассчитывать необходимые параметры, определять
возможные значения переменных позитронного "мозга" и разрабатывать такие
схемы, чтобы можно было точно предсказать его реакцию на данные
раздражители.
В 2008 году она получила степень доктора и поступила на "Ю. С. Роботс"
в качестве робопсихолога, став, таким образом, первым выдающимся
специалистом в этой новой области науки. Лоуренс Робертсон тогда все еще был
президентом компании, Альфред Лэннинг - научным руководителем.
За пятьдесят лет на глазах Сьюзен Кэлвин прогресс человечества изменил
свое русло и рванулся вперед.
Теперь она уходила в отставку, - насколько эго вообще было для нее
возможно. Во всяком случае, она позволила повесить на двери своего старого
кабинета табличку с чужим именем.
Вот, собственно, и все, что было у меня записано. Были еще длинные
списки ее печатных работ, принадлежащих ей патентов, точная хронология ее
продвижения по службе, - короче, я знал до мельчайших деталей всю ее
официальную биографию.
Но мне было нужно другое. Серия очерков для "Интерплэнегери Пресс"
требовала большего. Гораздо большего.
Я так ей и сказал.
- Доктор Кэлвин, - сказал я, - для публики вы и "Ю. С. Роботс" - одно и
то же Ваша отставка будет концом целой эпохи.
- Вам нужны живые детали?
Она не улыбнулась. По моему, она вообще никогда не улыбается. Но ее
острый взгляд не был сердитым Я почувствовал, как он пронизал меня до самого
затылка, и понял, что она видит меня насквозь Она всех видела насквозь. Тем
не менее, я сказал.
- Совершенно верно.
- Живые детали о роботах? Получается противоречие.
- Нет, доктор. О вас.
- Ну, меня тоже называют роботом. Вам, наверное, уже сказали, что во
мне нет ничего человеческого.
Мне это действительно говорили, но я решил промолчать.
Она встала со стула Она была небольшого роста и выглядела хрупкой.
Вместе с ней я подошел к окну.
Конторы и цеха "Ю. С. Роботс" были похожи на целый маленький, правильно
распланированный городок. Он раскинулся перед нами, плоский, как
аэрофотография.
- Когда я начала здесь работать, - сказала она, - у меня была маленькая
комнатка в здании, которое стояло где-то вон там, где сейчас котельная. Это
здание снесли, когда вас не было на свете. В комнате сидели еще три
человека. На мою долю приходилось полстола. Все наши роботы производились в
одном корпусе. Три штуки в неделю. А посмотрите сейчас!
- Пятьдесят лет - долгий срок. - Я не придумал ничего лучше этой
избитой фразы.
- Ничуть, если это ваше прошлое, - возразила она. - Я думаю, как это
они так быстро пролетели.
Она снова села за стол. Хотя выражение ее лица не изменилось, но ей,
по-моему, стало грустно.
- Сколько вам лет? - поинтересовалась она.
- Тридцать два, - ответил я.
- Тогда вы не помните, каким был мир без роботов. Было время, когда
перед лицом Вселенной человек был одинок и не имел друзей. Теперь у него
есть помощники, существа более сильные, более надежные, более эффективные,
чем он, и абсолютно ему преданные. Человечество больше не одиноко. Вам это
не приходило в голову?
- Боюсь, что нет. Можно будет процитировать ваши слова?
- Можно. Для вас робот - это робот. Механизмы и металл, электричество и
позитроны Разум, воплощенный в железе! Создаваемый человеком, а если нужно,
и уничтожаемый человеком. Но вы не работали с ними, и вы их не знаете Они
чище и лучше нас.
Я попробовал осторожно подзадорить ее.
- Мы были бы рады услышать кое что из того, что вы знаете о роботах,
что вы о них думаете "Интерплэнетери Пресс" обслуживает всю Солнечную
систему. Миллиарды потенциальных слушателей, доктор Кэлвин! Они должны
услышать ваш рассказ.
Но подзадоривать ее не приходилось. Не слушая меня, она продолжала.
- Все это можно было предвидеть с самого начала. Тогда мы продавали
роботов для использования на Земле - это было еще даже до меня. Конечно,
роботы тогда еще не умели говорить. Потом они стали больше похожи на
человека, и начались протесты. Профсоюзы не хотели, чтобы роботы
конкурировали с человеком; религиозные организации возражали из-за своих
предрассудков. Все это было смешно и вовсе бесполезно. Но это было.
Я записывал все подряд на свой карманный магнитофон, стараясь незаметно
шевелить пальцами. Если немного попрактиковаться, то можно управлять
магнитофоном, не вынимая его из кармана.
- Возьмите историю с Робби. Я не знала его. Он был пущен на слом как
безнадежно устаревший за год до того, как я поступила на работу. Но я видела
девочку в музее.
Она умолкла. Ее глаза затуманились. Я тоже молчал, не мешая ей
углубиться в прошлое. Это прошлое было таким далеким!
- Я услышала эту историю позже. И когда нас называли создателями
демонов и святотатцами, я всегда вспоминала о нем. Робби был немой робот.
Его выпустили в 1996 году, еще до того, как роботы стали крайне
специализированными, и он был продан для работы в качестве няньки.
- Кого?
- Няньки...
Перевод А. Д. Иорданского
- Девяносто восемь... девяносто девять... сто!
Глория отвела пухлую ручку, которой она закрывала глаза, и несколько
секунд стояла, сморщив нос и моргая от солнечного света. Пытаясь смотреть
сразу во все стороны, она осторожно отошла на несколько шагов от дерева.
Вытянув шею, она вглядывалась в заросли кустов справа от нее, потом
отошла от дерева еще на несколько шагов, стараясь заглянуть в самую глубину
зарослей.
Глубокую тишину нарушало только непрерывное жужжание насекомых и время
от времени чириканье какой то неутомимой птицы, не боявшейся полуденной
жары.
Глория надулась.
- Ну конечно, он в доме, а я ему миллион раз говорила, что это
нечестно.
Плотно сжав губки и сердито нахмурившись, она решительно зашагала к
двухэтажному домику, стоявшему по другую сторону аллеи.
Когда Глория услышала сзади шорох, за которым последовал размеренный
топот металлических ног, было уже поздно. Обернувшись, она увидела, что
Робби покинул свое убежище и полным ходом несется к дереву.
Глория в отчаянии закричала:
- Постой, Робби! Это нечестно! Ты обещал не бежать, пока я тебя не
найду!
Ее ножки, конечно, не могли угнаться за гигантскими шагами Робби. Но в
трех метрах от дерева Робби вдруг резко сбавил скорость. Сделав последнее
отчаянное усилие, запыхавшаяся Глория пронеслась мимо него и первая
дотронулась до заветного ствола.
Она радостно повернулась к верному Робби и, платя черной
неблагодарностью за принесенную жертву, принялась жестоко насмехаться над
его неумением бегать.
- Робби не может бегать! - кричала она во всю силу своего восьмилетнего
голоса. - Я всегда его обгоню! Я всегда его обгоню!
Она с упоением распевала эти слова.
Робби, конечно, не отвечал. Вместо этого он сделал вид, что убегает, и
Глория ринулась вслед за ним. Пятясь, он ловко увертывался от девочки, так
что она, бросаясь в разные стороны, тщетно размахивала руками, хватала
пустоту и, задыхаясь от хохота, кричала:
- Робби! Стой!
Тогда он неожиданно повернулся, поймал ее, поднял на воздух и завертел
вокруг себя. Ей показалось, что весь мир на мгновение провалился вниз, в
голубую пустоту под ногами, к которой тянулись зеленые верхушки деревьев.
Потом Глория снова оказалась на траве. Она прижалась к Робби, крепко держась
за твердый металлический палец.
Через некоторое время Глория отдышалась. Она сделала напрасную попытку
поправить свои растрепавшиеся волосы, бессознательно подражая движениям
матери, и изогнулась назад, чтобы посмотреть, не порвалось ли ее платье.
Потом она шлепнула рукой по туловищу Робби.
- Нехороший! Я тебя нашлепаю!
Робби сЪежился, закрыв лицо руками, так что ей пришлось добавить:
- Ну, не бойся, Робби, не нашлепаю. Но теперь моя очередь прятаться,
потому что у тебя ноги длиннее и ты обещал не бежать, пока я тебя не найду.
Робби кивнул головой - небольшим параллелепипедом с закругленными
углами. Голова была укреплена на туловище подобной же формы, но гораздо
большем - при помощи короткого гибкого сочленения. Робби послушно повернулся
к дереву. Тонкая металлическая пластинка опустилась на его горящие глаза, и
изнутри туловища раздалось ровное гулкое тиканье.
- Смотри не подглядывай и не пропускай счета! - предупредила Глория и
бросилась прятаться.
Секунды отсчитывались с неизменной правильностью. На сотом ударе веки
Робби поднялись, и вновь загоревшиеся красным светом глаза оглядели поляну.
На мгновение они остановились на кусочке яркого ситца, торчавшем из-за
камня, Робби подошел поближе и убедился, что за камнем действительно
притаилась Глория. Тогда он стал медленно приближаться к ее убежищу, все
время оставаясь между Глорией и деревом. Наконец, когда Глория была совсем
на виду и не могла даже притворяться, что ее не видно, Робби протянул к ней
одну руку, а другой со звоном ударил себя по ноге. Глория, надувшись, вышла.
- Ты подглядывал! - явно несправедливо воскликнула она. - И потом, мне
надоело играть в прятки. Я хочу кататься.
Но Робби был оскорблен незаслуженным обвинением. Он осторожно уселся на
землю и покачал тяжелой головой. Глория немедленно изменила тон и перешла к
нежным уговорам:
- Ну, Робби! Я просто так сказала, что ты подглядывал! Ну, покатай
меня!
Но Робби не так просто было уговорить. Он упрямо уставился в небо и еще
более выразительно покачал головой
- Ну, пожалуйста, Робби, пожалуйста, покатай меня!
Она крепко обняла его за шею розовыми ручками. Потом ее настроение
внезапно переменилось, и она отошла в сторону.
- А то я заплачу!
Ее лицо заранее устрашающе перекосилось. Но жестокосердный Робби не
обратил никакого внимания на эту ужасную угрозу. Он в третий раз покачал
головой. Глория решила, что нужно пустить в действие главный козырь.
- Если ты меня не покатаешь, - воскликнула она, - я больше не буду тебе
рассказывать сказок, вот и все. Никогда!
Этот ультиматум заставил Робби сдаться немедленно и безоговорочно. Он
закивал головой так энергично, что его металлическая шея загудела. Потом он
осторожно поднял девочку на свои широкие-плоские плечи.
Слезы, которыми грозила Глория, немедленно испарились, и она даже
вскрикнула от восторга. Металлическая "кожа" Робби, в которой нагревательные
элементы поддерживали постоянную температуру в 21 градус, была приятной на
ощупь, а барабаня пятками по его груди, можно было извлечь восхитительно
громкие звуки.
- Ты самолет, Робби. Ты большой серебристый самолет. Только вытяни
руки, раз уж ты самолет.
Логика была безупречной. Руки Робби стали крыльями, а сам он -
серебристым самолетом. Глория резко повернула его голову и наклонилась
вправо. Он сделал крутой вираж. Глория уже снабдила самолет мотором:
"Б-р-р-р-р", а потом и пушками: "Пу! Пу-пу-пу!" За ними гнались пираты, и
орудия косили их, как траву.
- Готов еще один... Еще двое!.. - кричала она.
Потом Глория важно произнесла:
- Скорее, ребята! У нас кончаются боеприпасы!
Она неустрашимо целилась через плечо. И Робби превратился в тупоносый
космический корабль, с предельным ускорением прорезающий пустоту.
Он несся через поляну к зарослям высокой травы на другой стороне. Там
он остановился так внезапно, что раскрасневшаяся наездница вскрикнула, и
вывалил ее на мягкий зеленый травяной ковер.
Глория, задыхаясь, восторженно шептала:
- Ой, как здорово!..
Робби дал ей отдышаться и осторожно потянул за торчавшую прядь волос.
- Ты чего-то хочешь? - спросила Глория, широко раскрыв глаза в
наигранном недоумении. Ее безыскусная хитрость ничуть не обманула огромную
"няньку". Робби снова потянул за ту же прядь, чуть посильнее.
- А, знаю. Ты хочешь сказку.
Робби быстро закивал головой.
- Какую?
Робби описал пальцем в воздухе полукруг.
Девочка запротестовала:
- Опять? Я же тебе про Золушку миллион раз рассказывала. Как она тебе
не надоела? Это же сказка для маленьких!
Железный палец снова описал полукруг.
- Ну ладно.
Глория уселась поудобнее, припомнила про себя все подробности сказки
(вместе с прибавлениями собственного сочинения) и начала:
- Ты готов? Так вот, давным-давно жила красивая девочка, которую звали
Элла. А у нее была ужасно жестокая мачеха и две очень некрасивые и
очень-очень жестокие сестры...
Глория дошла до самого интересного места - уже било полночь и все снова
превращалось в кучу мусора, а Робби напряженно, с горящими глазами слушал,
когда их прервали.
- Глория!
Это был раздраженный голос женщины, которая звала не в первый раз и у
которой нетерпение, судя по интонациям, начало сменяться тревогой.
- Мама зовет, - сказала Глория не очень радостно. - Лучше отнеси меня
домой, Робби.
Робби с готовностью повиновался. Что-то подсказывало ему, что миссис
Вестон лучше подчиняться без малейшего промедления. Отец Глории редко бывал
дома днем, если не считать воскресений (а это было как раз воскресенье), и
когда он появлялся, то оказывался добродушным и сочувствующим человеком. Но
мать Глории была для Робби источником беспокойства, и он всегда испытывал
смутное побуждение улизнуть от нее куда-нибудь подальше.
Миссис Вестон увидела их, как только они поднялись из травы, и
вернулась в дом, чтобы там их встретить.
- Я кричала до хрипоты, Глория, - строго сказала она. - Где ты была?
- Я была с Робби, - дрожащим голосом отвечала Глория. - Я рассказывала
ему про Золушку и забыла про обед.
- Ну жаль, что Робби тоже забыл про обед: - И, словно вспомнив о
присутствии робота, она обернулась к нему. - Можешь идти, Робби. Ты ей
сейчас не нужен. И не приходи, пока не позову, - грубо прибавила она.
Робби повернулся к двери, но заколебался, услышав, что Глория встала на
его защиту:
- Погоди, мама, нужно, чтобы он остался! Я еще не кончила про Золушку.
Я ему обещала рассказать про Золушку и не успела.
- Глория!
- Честное-пречестное слово, мама, он будет сидеть тихо-тихо, так что
его и слышно не будет. Он может сидеть на стуле в уголке и молчать... то
есть ничего не делать. Правда, Робби?
В ответ Робби закивал своей массивной головой.
- Глория, если ты сейчас же не прекратишь, ты не увидишь Робби целую
неделю!
Девочка понурила голову.
- Ну ладно. Но ведь "Золушка" - его любимая сказка, а я ее не успела
рассказать Он так ее любит...
Опечаленный робот вышел, а Глория проглотила слезы.
Джордж Вестон чувствовал себя прекрасно. У него было такое обыкновение
- по воскресеньям после обеда чувствовать себя прекрасно. Вкусная, обильная
домашняя еда; удобный, мягкий старый диван, на котором так приятно
развалиться; свежий номер "Таймса"; домашние туфли на ногах и пижама вместо
крахмальной рубашки - ну как тут не почувствовать себя прекрасно!
Поэтому он был недоволен, когда вошла его жена. После десяти лет
совместной жизни он еще имел глупость ее любить и, конечно же, всегда ей
радовался, но послеобеденный воскресный отдых был для него Священным, и его
представление о подлинном комфорте требовало двух-трех часов полного
одиночества. Поэтому он устремил свои взгляд на последние сообщения об
экспедиции Лефебра - Иошиды на Марс (на этот раз они стартовали с лунной
станции и вполне могли долететь) и сделал вид, что не заметил ее.
Миссис Вестон терпеливо подождала две минуты, потом нетерпеливо еще две
и, наконец, не выдержала:
- Джордж!
- Угу...
- Джордж, послушай! Может быть, ты отложишь эту газету и поглядишь на
меня?
Газета, шелестя, упала на пол, и Вестон обратил к жене измученное лицо:
- В чем дело, дорогая?
- Ты знаешь, Джордж. Дело в Глории и в этой ужасной машине...
- Какой ужасной машине?
- Пожалуйста, не прикидывайся, будто не понимаешь о чем я говорю. Речь
идет о роботе, которого Глория зовет Робби. Он не оставляет ее ни на минуту.
- Ну, а почему он должен ее оставлять? Он для этого и существует. И во
всяком случае он - никакая не ужасная машина. Это лучший робот, какой только
можно было достать за деньги. А я чертовски хорошо помню, что он обошелся
мне в полугодовой заработок. И он стоит этого - он куда умнее половины моих
служащих.
Он потянулся к газете, но жена оказалась проворнее и выхватила ее,
- Слушай меня, Джордж! Я не хочу доверять своего ребенка машине, и мне
все равно, умная она или нет. У нее нет души, и никто не знает, что у нее на
уме. Нельзя, чтобы за детьми смотрели всякие металлические штуки!
Вестон нахмурился.
- Когда это ты так решила? Он с Глорией уже два года, а до сих пор я
что-то не видел, чтобы ты беспокоилась.
- Сначала все было по-другому. Как-никак новинка, и у меня стало меньше
забот, и потом, это было так шикарно... А сейчас я не знаю. Все соседи...
- Ну при чем тут соседи? Послушай! Роботу можно бесконечно больше
доверять, чем няньке. Ведь Робби был построен только с одной целью -
ухаживать за маленьким ребенком. Все его "мышление" рассчитано специально на
это. Он просто не может не быть верным, любящим, добрым. Он просто устроен
так. Не о каждом человеке это можно сказать.
- Но что-нибудь может испортиться. Какой-нибудь там... - Миссис Вестон
запнулась: она имела довольно смутное представление о внутренностях роботов.
- Ну, какая-нибудь мелочь сломается, и эта ужасная штука начнет буйствовать,
и...
У нее не хватило сил закончить мысль.
- Чепуха, - возразил Вестон, невольно содрогнувшись. - Это просто
смешно. Когда мы покупали Робби, мы долго говорили о Первом Законе
робототехники. Ты же знаешь, что робот не может причинить вред человеку. При
малейшем намеке на то, что может быть нарушен Первый Закон, робот сразу
выйдет из строя. Иначе и быть не может, тут математический расчет. И потом,
у нас дважды в год бывает механик из "Ю. С. Роботс" - он же проверяет весь
механизм. С Робби ничего не может случиться. Скорее уж спятим мы с тобой. А
потом, как ты собираешься отнять его у Глории?
Он потянулся к газете, но тщетно: жена швырнула ее через раскрытую
дверь в соседнюю комнату.
- В этом-то все и дело, Джордж! Она не хочет больше ни с кем играть!
Кругом десятки мальчиков и девочек, с которыми ей следовало бы дружить, но
она не хочет. Она не желает даже подходить к ним, пока я ее не заставлю.
Девочка не должна так воспитываться. Ты ведь хочешь, чтобы она выросла
нормальной? Ты хочешь, чтобы она смогла занять свое место в обществе?
- Грейс, ты воюешь с призраками. Представь себе, что Робби - это
собака. Сотни детей с большим удовольствием проводят время с собакой, чем с
родителями.
- Собака - совсем другое дело. Джордж, мы должны избавиться от этой
ужасной вещи: Ты можешь вернуть ее компании. Я уже узнавала, это можно.
- Узнавала? Так вот, слушай, Грейс! Давай не будем решать сгоряча.
Оставим робота, пока Глория не подрастет. И я больше не желаю об этом
слышать.
С этими словами он в раздражении вышел.
Два дня спустя миссис Вестон встретила мужа в дверях.
- Джордж, ты должен выслушать меня. В поселке недовольны.
- Чем? - спросил Вестон. Он зашел в ванную, и оттуда послышался плеск,
который мог бы заглушить любой ответ.
Миссис Вестон переждала, пока шум прекратится, и сказала:
- Недовольны Робби.
Вестон вышел, держа в руках полотенце. Его раскрасневшееся лицо было
сердито.
- О чем ты говоришь?
- Это началось уже давно. Я старалась закрывать на это глаза, но больше
не хочу. Почти все соседи считают, что Робби опасен. По вечерам детей даже
близко не пускают к нашему дому.
- Но мы же доверяем ему своего ребенка!
- В таких делах люди не рассуждают.
- Ну и пусть идут к черту!
- Это не выход. Мне приходится встречаться с ними каждый день в
магазинах. А в городе теперь с роботами еще строже. В Нью-Йорке только что
приняли постановление, которое запрещает роботам появляться на улицах от
захода до восхода солнца.
- Да, но они не могут запретить нам держать робота - дома. Грейс, ты, я
вижу, снова устраиваешь наступление. Но это бесполезно. Ответ все тот же -
нет! Робби останется у нас.
Но он любил жену, и, что гораздо хуже, она это знала. В конце концов
бедный Джордж Вестон был всего-навсего мужчиной. А его жена привела в
действие все до единой уловки, которых с полным основанием научился
опасаться, хотя и тщетно, менее хитрый и более щепетильный пол.
На протяжении следующей недели Вестон десять раз восклицал: "Робби
остается - и конец!", и с каждым разом его голос становился все менее
уверенным и сопровождался все более внятным стоном отчаяния.
Наконец наступил день, когда Вестон с виноватым видом подошел к дочери
и предложил войти посмотреть "замечательный" визивокс в поселке.
Глория радостно всплеснула руками:
- А Робби тоже можно пойти?
- Нет, дорогая, - ответил он, почувствовав отвращение к звуку своего
собственного голоса. - Роботов в визивокс не пускают. Но ты ему все
расскажешь, когда придешь домой.
Пробормотав последние слова, он отвернулся.
Глория вернулась домой, восхищенная до глубины души, - визивокс
действительно был необыкновенным зрелищем.
Она еле дождалась, пока отец поставит в подземный гараж реактивный
автомобиль.
- Вот теперь, пап, я все расскажу Робби. Ему бы это так понравилось!
Особенно когда Фрэнсис Фрэн так ти-и-ихо пятился назад-и прямо в руки
человека-леопарда! И ему пришлось бежать! - Она снова засмеялась. - Пап, а
на Луне вправду водятся люди-леопарды?
- Скорее всего нет, - рассеянно ответа Вестон. - Это просто смешные
выдумки.
Он уже не мог дольше возиться с автомобилем. Нужно было наконец
решиться посмотреть фактам в лицо.
Глория побежала через поляну:
- Робби! Робби!
Она внезапно остановилась, увидев красивого щенка колли. Щенок, виляя
хвостом, глядел на нее с крыльца серьезными карими глазами.
- Ой, какая чудная собака! - Глория поднялась по ступенькам, осторожно
подошла к щенку и погладила его. - Это мне, папа?
К ним присоединилась мать.
- Да, тебе, Глория. Смотри, какая она хорошая - мягкая, пушистая. Она
очень добрая. И она любит маленьких девочек.
- А она будет со мной играть?
- Конечно. Она может делать всякие штуки. Хочешь посмотреть?
- Хочу. И я хочу, чтобы Робби тоже на нее посмотрел! Робби! - Она
растерянно замолчала. - Наверно, он сидит в комнате и дуется на меня, почему
я его не взяла с собой смотреть визивокс. Папа, тебе придется ему все
обЪяснить. Мне он может не поверить, то уж если ты ему скажешь, он будет
знать, что так оно и есть.
Губы Вестона сжались. Он посмотрел в сторону жены, но не мог поймать ее
взгляда.
Глория повернулась на одной ноге и побежала по ступенькам, крича:
- Робби! Иди посмотри, что мне привезли папа с мамой! Они привезли
собаку!
Через минуту испуганная девочка вернулась.
- Мама, Робби нет в комнате. Где он?
Ответа не было. Джордж Вестон кашлянул и внезапно проявил живой интерес
к плывущим в небе облакам. Голос Глории задрожал Она была готова разразиться
слезами.
- Где Робби, мама?
Миссис Вестон села и нежно привлекла к себе дочь.
- Не расстраивайся, Глория. По моему, Робби ушел.
- Ушел? Куда? Куда он ушел, мама?
- Никто не знает, дорогая. Просто ушел. Мы его искали, искали, искали,
но не могли найти.
- Значит, он больше не вернется? - Ее глаза округлились от ужаса.
- Может быть, мы его скоро найдем. Мы будем искать. А тем временем ты
можешь играть с новой собачкой. Посмотри! Ее зовут Молнией, и она умеет...
Но глаза Глории были полны слез.
- Не хочу я эту противную собаку - я хочу Робби! Хочу, чтобы вы нашли
Робби...
Ее чувства стали слишком сильными, чтобы их можно было выразить
словами, и она разразилась отчаянным плачем. Миссис Вестон беспомощно
взглянула на мужа, но он только мрачно переступил с ноги на ногу, не сводя
пристального взгляда с неба. Тогда она сама принялась утешать дочь.
- Ну что ты плачешь, Глория! Робби - это всего-навсего машина, старая
скверная машина. Он не живой.
- Ничего он никакая не машина! - яростно завопила Глория, забыв даже о
правилах грамматики - Он такой же человек, как вы и я, и он мой друг. Хочу,
чтобы он вернулся! Мама, хочу, чтобы он вернулся!
Мать вздохнула, признав свою неудачу, и оставила Глорию горевать в
одиночестве.
- Пусть выплачется, - сказала она мужу. - Детское горе недолговечно.
Через несколько дней она забудет о существовании этого ужасного робота.
Но время показало, что это утверждение миссис Вестон было чересчур
оптимистично. Конечно, Глория перестала плакать, но она перестала и
улыбаться. С каждым днем она становилась все более молчаливой и мрачной.
Постепенно ее несчастный вид сломил миссис Вестон. Сдаться ей не позволяла
только невозможность признать перед мужем свое поражение.
Однажды вечером она, кипя яростью, ворвалась в гостиную и села,
скрестив руки на груди. Ее муж, вытянув шею, взглянул на нее поверх газеты.
- Что там еще, Грейс?
- Мне пришлось сегодня отдать собаку. Глория сказала, что терпеть ее не
может. Я сойду с ума.
Вестон опустил газету, и в его глазах зажегся огонек надежды.
- Может быть... Может быть, нам снова взять Робби? Знаешь, это вполне
возможно. Я свяжусь...
- Нет! - сурово ответила она. - Я не хочу об этом слышать. Мы так легко
не сдадимся. Мой ребенок не будет воспитан роботом, даже если понадобятся
годы, чтобы отучить ее от Робби.
Вестон разочарованно поднял газету.
- Еще год - и я поседею раньше времени.
- Немного же от тебя помощи, Джордж, - последовал холодный ответ -
Глории нужно переменить обстановку. Конечно, здесь она не может забыть
Робби. Здесь о нем напоминают каждое дерево, каждый камень. Вообще мы в
самом глупейшем положении, о каком только я слыхала. Представь себе -
ребенок чахнет из-за разлуки с роботом!
- Ну, ближе к делу. Какую же перемену обстановки ты придумала?
- Мы возьмем ее в Нью-Йорк.
- В город! В августе! Послушай, ты знаешь, что такое Нью-Йорк в
августе? Там невозможно жить!
- Но там живут миллионы людей.
- Только потому, что им некуда уехать. Иначе они бы не остались.
- Так вот, теперь и нам придется там пожить. Мы переезжаем немедленно,
как только соберем вещи. В городе Глория найдет достаточно развлечений и
достаточно друзей. Это встряхнет ее и заставит забыть о роботе.
- О господи, - простонал супруг, - эти раскаленные улицы!
- Мы должны это сделать, - непреклонно ответила жена, - Глория похудела
за последний месяц на пять фунтов. Здоровье моей девочки для меня важнее,
чем твои удобства.
"Жаль, что ты не додумала о здоровье своей девочки, прежде чем лишить
ее любимого робота", - пробормотал он... про себя.
Едва Глория узнала о предстоящем переезде в город, у нее немедленно
появились признаки улучшения. Она говорила об этом событии мало, но всегда с
радостным ожиданием. Она снова начала улыбаться, и к ней вернулся почти
прежний аппетит.
Миссис Вестон была вне себя от радости. Она не упускала ни одной
возможности торжествовать победу над своим все еще скептически настроенным
супругом.
- Видишь, Джордж, она помогает укладываться, как ангелочек, и щебечет,
будто у нее не осталось никаких забот. Я же говорила - нужно заинтересовать
ее чем-то другим.
- Гм, - последовал скептический ответ. - Надеюсь.
Сборы закончились быстро. Городская квартира была готова к их приезду,
были наняты двое местных жителей, чтобы присматривать за домом в их
отсутствие. Когда наконец наступил день переезда, Глория выглядела совсем
как прежде, и ни разу упоминание о Робби не слетело с ее губ. Все в
прекрасном настроении погрузились в воздушное такси, которое доставило их в
аэропорт. Вестон предпочел бы лететь на собственном вертолете, но он был
двухместный и без багажного отделения. Они сели в самолет.
- Иди сюда, Глория, - позвала миссис Вестон. - Я заняла место у окна,
чтобы тебе все было видно.
Глория радостно уселась к окну, прилипла к толстому стеклу носом,
расплющив его в белый кружок, и смотрела как зачарованная на открывавшуюся
картину. Послышался рев моторов. Глория была еще слишком мала, чтобы
испугаться, когда земля провалилась далеко вниз, как будто сквозь люк, а она
сама стала вдвое тяжелее, чем обычно. Но она была уже достаточно большой,
чтобы все это вызвало у нее всепоглощающий интерес. Лишь когда земля стала
похожа на маленькое лоскутное одеяло, она оторвалась от окна и повернулась к
матери.
- Мама, мы скоро будем в городе? ~ спросила она, растирая замерзший
носик и с любопытством следя за тем, как пятнышко пара, оставшееся на стекле
от ее дыхания, медленно уменьшалось и понемногу совсем исчезло.
- Через полчаса, дорогая, - ответила мать и спросила с оттенком тревоги
в голосе: - Ты рада, что мы едем? Тебе очень понравится в городе - все эти
огромные дома, и люди, и всякие интересные вещи... Мы будем каждый день
ходить в визивокс, и в цирк, и на пляж...
- Да, мама, - ответила Глория без особого воодушевления.
В этот момент самолет пролетал над облаком, и Глория была поглощена
необычным зрелищем простиравшихся внизу клубов застывшего пара. Потом небо
вокруг снова стало чистым, и она повернулась к матери с таинственным видом
человека, знающего какой-то секрет.
- А я знаю, зачем мы едем в город!
- Да? - Миссис Вестон была озадачена. - Зачем же?
- Вы мне не говорили, потому что хотели, чтобы это был сюрприз, а я все
равно знаю. - Она остановилась, восхищенная собственной проницательностью, а
потом весело рассмеялась. - Мы едем в Нью-Йорк, чтобы найти Робби, правда? С
сыщиками!
Это заявление застало Джорджа Вестона как раз в тот момент, когда он
пил воду. Результат был катастрофическим. Послышалось полузадушенное
восклицание, за ним наследовал целый фонтан воды и приступ судорожного
кашля. Когда все кончилось, Джордж Вестон, раскрасневшийся и мокрый, пришел
в крайнее раздражение.
Миссис Вестон сохранила самообладание, но когда Глория повторила свой
вопрос уже более озабоченным голосом, и ее нервы не выдержали.
- Может быть, - ответила она резко. - Неужели ты не можешь посидеть
спокойно и немного помолчать?
Нью-Йорк всегда был обетованной землей для туристов и всех, кто хотел
развлечься, а в 1998 году - больше, чем когда бы то ни было. Родители Глории
знали это и использовали, как только могли.
По приказанию жены Джордж Вестон оставил свои дела на целый месяц,
чтобы провести это время, как он выражался, "развлекая Глорию до последней
крайности". Как и все, что делал Вестон, это было выполнено эффективно,
по-деловому и исчерпывающе. Месяц еще не прошел, но было сделано все, что
находилось в человеческих возможностях.
Глория побывала на верхушке Рузвельт-Билдинг и с высоты в полмили с
трепетом смотрела на зубчатую панораму крыш, уходивших вдаль, до самых полей
Лонг-Айленда и равнин Нью-Джерси. Они посещали зоопарки, где Глория, замирая
от страха и блаженства, разглядывала "настоящего живого льва" (она была
немного разочарована, увидев, что его кормят сырыми бифштексами, а не
людьми, - как она ожидала) и настоятельно требовала, чтобы ей показали кита.
Свои сокровища предоставили к их услугам разнообразные музеи, парки, пляжи и
аквариумы.
Глория плавала вверх по Гудзону на пароходе, отделанном под стиль
веселых 20-х годов. Она летала на экскурсию в стратосферу, где небо
окрашивалось в пурпурно фиолетовый цвет, на нем загорались звезды, а
туманная Земля далеко внизу становилась похожа на огромную вогнутую чашу.
Она погружалась на подводном корабле со стеклянными стенами в глубины
пролива Лонг-Айленд, в зеленый, зыбкий мир, где причудливые морские существа
разглядывали ее сквозь стекло я неожиданно, извиваясь, уплывали. Новая
сказочная страна, пусть и более прозаическая, открывалась перед ней в
магазинах, куда ее водила миссис Вестон.
В общем, когда месяц прошел, Вестоны были убеждены, что они сделали все
возможное, чтобы заставить Глорию раз и навсегда забыть о покинувшем ее
Робби. Но они не были уверены, что им это удалось.
Где бы Глория ни бывала, она проявляла самый живой интерес ко всем
роботам, случавшимся поблизости. Каким бы захватывающим ни было зрелище,
развертывавшееся перед ней, каким бы оно ни было новым и невиданным, - она
немедленно забывала о нем, как только замечала хоть уголком глаза
какой-нибудь движущийся металлический механизм. Поэтому, гуляя с Глорией,
миссис Вестон старательно обходила стороной Всех роботов.
Развязка наступила наконец в Музее науки и промышленности. Там для
детей была устроена специальная выставка, на которой демонстрировались
всевозможные ухищрения и чудеса науки, приспособленные к детскому разумению.
Конечно, Вестоны включили эту выставку в свою обязательную программу.
И в тот момент, когда Вестоны стояли, полностью поглощенные созерцанием
мощного электромагнита, миссис Вестон внезапно обнаружила, что Глории с ними
нет. Первый приступ паники сменился спокойной решимостью, и Вестоны с
помощью трех сотрудников музея приступили к тщательным поискам.
Между тем Глория была далека от того, чтобы бесцельно бродить по музею.
Для своего возраста она была необыкновенно решительной и целеустремленной
девочкой, в этом она определенно пошла в мать. Она заметила на третьем этаже
огромную надпись: "К ГОВОРЯЩЕМУ РОБОТУ". Прочитав ее по складам и заметив,
что родители не проявляют желания идти в нужном направлении, она приняла
самое простое решение. Выждав подходящий момент, когда родители отвлеклись,
она спокойно покинула их и пошла туда, куда звала надпись.
Говорящий Робот представлял собой нечто необыкновенное. Это было
совершенно непрактичное устройство, имевшее чисто рекламную ценность. Каждый
час к нему пускали группу людей в сопровождении экскурсоводов. Дежурному
инженеру осторожным шепотом задавали вопросы. Те из них, которые инженер
считал подходящими для Робота, передавались ему.
Все это было довольно скучно. Конечно, хорошо знать, что 14 в квадрате
равно 196, что температура в данный момент 22,2њ, а давление воздуха -
762,508 мм ртутного столба и что атомный вес натрия 23. Но для этого нет
необходимости в роботе. Особенно в такой громоздкой, совершенно
непортативной массе проводов и катушек, занимавшей больше двадцати пяти
квадратных метров.
Редко кто возвращался к Роботу во второй раз. Лишь одна девушка лет
пятнадцати тихо сидела на скамейке, ожидая третьего сеанса, когда в комнату
вошла Глория.
Глория даже не взглянула на нее. В этот момент люди ее почти не
интересовали. Все ее внимание было приковано к огромному механизму на
колесиках. На какое-то мгновение она забеспокоилась - Говорящий Робот не был
похож на тех, которых она видела. Осторожно, с нотками сомнения в тоненьком
голосе Глория начала:
- Мистер Робот, простите, пожалуйста, это вы - Говорящий Робот?
Ей казалось, что робот, который на самом деле говорит, заслуживает
самой изысканной вежливости.
(На худом, некрасивом лице сидевшей в комнате девушки отразилось
напряженное размышление... Она вытащила маленький блокнот и начала что-то
быстро писать неразборчивыми каракулями.
Послышалось маслянистое жужжание шестерен, и механический голос без
всякой интонации прогремел:
- Я... робот, который... говорит.
Глория разочарованно смотрела на Робота. Действительно, он говорил, но
звуки исходили откуда-то изнутри механизма. У Робота не было лица, к
которому можно было бы обращаться.
Она сказала:
- Не можете ли вы мне помочь, мистер Робот?
Говорящий Робот был создан для того, чтобы отвечать на вопросы. До сих
пор ему задавали только такие вопросы, на которые он мог ответить. Поэтому
он был вполне уверен в своих возможностях.
- Я... могу... помочь... вам.
- Большое спасибо, мистер Робот. Вы не видели Робби?
- Кто... это... Робби?
- Это робот, мистер Робот. - Она приподнялась на цыпочки. - Он примерно
вот такого роста, мистер Робот, немножечко выше, и он очень хороший. Знаете,
у него есть голова. У вас нет, мистер Робот, а у него есть.
Говорящий Робот не мог за ней поспеть.
- Робот?
- Да, мистер Робот. Как вы, мистер Робот, только он, конечно, не умеет
говорить, и он очень похож на настоящего человека.
- Робот... как... я?
- Да, мистер Робот.
Единственным ответом Говорящего Робота было невразумительное шипение,
которое время от времени прерывалось бессвязными звуками. Ожидавшееся от
него смелое обобщение-представление о себе не как об индивидуальном обЪекте,
а как о части более общей группы, - превышало его силы. Верный своему
назначению, он все-таки попытался осмыслить это понятие, в результате чего
полдюжины катушек перегорели. Зажужжали аварийные сигналы.
(В этот момент девушка, сидевшая на скамейке, встала и вышла. У нее
накопилось уже достаточно материала для доклада "Роботы с практической точки
зрения". Это было первое из многих исследований Сюзен Кэлвин на данную
тему.)
Глория, скрывая нетерпение, ждала ответа. Вдруг девочка услышала позади
себя крик: "Вот она!" - и узнала голос своей матери.
- Что ты здесь делаешь, противная девчонка?! - кричала миссис Вестон, у
которой тревога тут же перешла в гнев. - Ты знаешь, что папа и мама
перепугались чуть не до смерти? Зачем ты убежала?
В комнату ворвался дежурный инженер. Схватившись за голову, он
потребовал, чтобы ему сообщили, кто из собравшейся толпы испортил машину.
- Вы что, читать не умеете? - вопил он. - Здесь запрещено находиться
без экскурсовода!
Глория повысила голос, чтобы перекричать шум:
- Я только хотела посмотреть на Говорящего Робота, мама. Я думала, он
может знать, где Робби - ведь они оба, роботы.
Снова вспомнив о Робби, она разразилась горючими слезами.
- Я должна найти Робби! Мама, хочу Робби!
Миссис Вестон, подавив невольное рыдание, сказала:
- О господи! Идем, Джордж! Я больше не могу!
Вечером Джордж Вестон на несколько часов куда-то ушел. На следующее
утро он подошел к жене с подозрительно самодовольным видом.
- У меня есть идея, Грейс.
- Насчет чего? - послышался мрачный, равнодушный ответ.
- Насчет Глории.
- Ты не собираешься предложить снова купить этого робота?
- Нет, конечно.
- Ну, тогда я слушаю. Может, хоть ты что-нибудь придумаешь. Все, что я
сделала, ни к чему, не привело.
- Так вот что мне пришло в голову. Дело в том, что Глория думает о
Робби как о человеке, а не как о машине. Естественно, она не может забыть
его. А вот если бы нам удалось убедить ее, что Робби - это всего-навсего
куча стальных листов и медного провода, оживленная электричеством, тогда она
перестанет по нему тосковать. Это психологический подход.
- Как ты предполагаешь это сделать?
- Очень просто. Как ты думаешь, где я был вчера вечером? Я уговорил
Робертсона из "Ю. С. Роботс энд Мекэникел Мэн" показать нам завтра все его
владения. Мы пойдем втроем, и вот увидишь, когда мы все посмотрим, Глория
поймет, что робот - не живое существо.
Глаза миссис Вестон широко раскрылись, и в них появилось что-то похожее
на восхищение.
- Послушай, Джордж, это неплохая идея!
Джордж Вестон гордо выпрямился.
- А у меня других не бывает! - заявил он.
Мистер Стразерс был добросовестным управляющим и от природы очень
разговорчивым человеком. В результате этой комбинации каждый шаг экскурсии
сопровождался подробнейшими - пожалуй, слишком подробными - обЪяснениями.
Тем не менее миссис Вестон слушала внимательно. Она даже несколько раз
прерывала его и просила повторить некоторые обЪяснения как можно проще,
чтобы их поняла Глория. Такая высокая оценка его повествовательных
способностей приводила мистера Стразерса в благодушное настроение и делала
его еще более разговорчивым, если только это было возможно. Но Вестон
проявлял все растущее нетерпение.
- Извините меня, Стразерс, - сказал он, прерывая на середине лекцию о
фотоэлементах. - А есть ли у вас на заводе участок, где работают одни
роботы?
- Что? Ах, да! Конечно! - Стразерс улыбнулся миссис Вестон. - Некоторым
образом заколдованный круг: роботы производят новых роботов. Конечно, как
правило, мы этого не практикуем. Во-первых, нам этого не позволили бы
профсоюзы. Но очень небольшое количество роботов собирается руками роботов -
просто в качестве научного эксперимента. Видите ли, - сняв пенсне, он
похлопал им по ладони, - профсоюзы не понимают одного, - а я говорю это как
человек, который всегда очень симпатизировал профсоюзному движению, - они не
понимают, что появление роботов, вначале связанное с некоторыми неурядицами,
в будущем неизбежно должно...
- Да, Стразерс, - сказал Вестон, - а как насчет этого участка, о
котором вы говорили? Можно нам на него взглянуть? Это было бы очень
интересно.
- Да, да, конечно. - Мистер Стразерс одним судорожным движением надел
пенсне и в замешательстве кашлянул. - Сюда, пожалуйста.
Провожая Вестонов по длинному коридору и спускаясь по лестнице, он был
сравнительно немногословен. Но как только они вошли в хорошо освещенную
комнату, наполненную металлическим лязгом, шлюзы открылись, и поток
обЪяснений полился с новой силой.
- Вот! - сказал он гордо. - Одни роботы! Пять человек только
присматривают за ними - они даже не находятся в этой комнате. За пять лет, с
тех пор как мы начали эксперимент, не было ни единой неисправности. Конечно,
здесь собирают сравнительно простых роботов, но...
Для Глории голос управляющего уже давно слился в усыпляющее жужжание.
Вся экскурсия казалась ей скучной и бесцельной. Хотя кругом было много
роботов, но ни один из них не был даже отдаленно похож на ее Робби, и она
смотрела на них с нескрываемым презрением.
Она заметила, что в этой комнате совсем не было людей. Потом ее взгляд
упал на шесть или семь роботов, выполнявших какую-то работу за круглым
столом посередине комнаты. Ее глаза изумленно и недоверчиво раскрылись.
Комната была слишком большой, и она не могла быть окончательно уверена в
своей догадке, но один из роботов был похож... был похож... да, это был он!
- Робби!
Ее крик пронизал воздух. Один из роботов за столом вздрогнул и уронил
инструмент, который держал в руках. Глория пришла в неистовство от радости.
Протиснувшись сквозь ограждение, прежде чем родители успели ее остановить,
она легко спрыгнула на пол, расположенный на несколько футов ниже, и,
размахивая руками, помчалась к своему Робби. А трое взрослых остолбенели от
ужаса. Они увидели то, чего не заметила взволнованная девочка. Огромный
автоматический трактор, тяжело громыхая, надвигался на Глорию.
В считанные доли секунды Вестон опомнился. Но эти доли секунды решили
все. Глорию уже нельзя было догнать. Вестон мгновенно перемахнул через
перила, однако это была явно безнадежная попытка. Мистер Стразерс отчаянно
замахал руками, давая знак рабочим остановить трактор. Но они были всего
лишь людьми, и им нужно было время, чтобы выполнить команду.
Один только Робби действовал без промедления и точно. Делая гигантские
шаги своими металлическими ногами, он устремился навстречу своей маленькой
хозяйке. Дальше все произошло почти одновременно. Одним взмахом руки, ни на
мгновение не уменьшив своей скорости, Робби поднял Глорию, так что у нее
захватило дыхание. Вестон, не совсем понимая, что происходит, не то что
увидел, а скорее почувствовал, как Робби пронесся мимо него, и растерянно
остановился. Трактор проехал до тому месту, где должна была находиться
Глория, на полсекунды позже Робби, прокатился еще метра три и, заскрежетав,
затормозил.
Отдышавшись и вырвавшись из обЪятий родителей, Глория радостно
повернулась к Робби. Для нее произошло лишь одно - она нашла своего друга.
Но на лице миссис Вестон облегчение сменилось подозрением. Она
повернулась к мужу. Несмотря на волнение и растрепанные волосы, она
выглядела внушительно.
- Это ты устроил?
Джордж Вестон вытер вспотевший лоб. Его рука тряслась, и губы могли
сложиться лишь в дрожащую, крайне жалкую улыбку. Миссис Вестон продолжала:
- Робби не предназначался для работы на заводе. Ты нарочно устроил так,
чтобы его посадили здесь и чтобы Глория его нашла. Это все ты устроил.
- Ну, я, - сказал Вестон. - Но, Грейс, откуда я мог знать, что встреча
будет такой бурной? И потом, Робби спас ей жизнь - ты должна это признать.
Ты не сможешь отослать его снова.
Грейс Вестон задумалась. Она рассеянно взглянула в сторону Глории и
Робби. Глория так крепко обхватила шею робота, что будь на его месте
существо из плоти и крови, оно бы давно задохнулось. Вне себя от счастья,
девочка оживленно болтала всякую чепуху на ухо роботу. Руки Робби, отлитые
из хромированной стали и способные завязать бантиком двухдюймовый стальной
стержень, нежно обвивались вокруг девочки, а его глаза светились
темно-красным светом.
- Ну, - сказала наконец миссис Вестон, - пожалуй, он может остаться у
нас, пока его ржавчина не сЪест.
Сьюзен Кэлвин пожала плечами.
- Конечно, до этого не дошло. Все произошло в 1998 году. К 2002 году
изобрели подвижного говорящего робота, и неговорящие модели устарели. Все
противники роботов восприняли это как последнюю каплю, переполнившую чашу.
Между 2003 и 2007 годами большинство правительств запретило использовать
роботов на Земле для любых целей, за исключением научных.
- Так что Глории пришлось в конце концов расстаться с Робби?
- Боюсь, что да. Я думаю, впрочем, что в пятнадцать лет ей это было
легче, чем в восемь. Но все же это было глупо и ненужно. Когда я в 2008 году
поступила на "Ю. С. Роботс", фирма была в самом тяжелом финансовом
положении. Сначала 8 даже думала, что через несколько месяцев останусь без
работы. Но выход был найден: мы начали осваивать внеземной рынок.
- И все, конечно, уладилось?
- Не совсем. Мы начали с того, чтСтраница 1 : Стр. 2 : Стр. 3 : Стр. 4 : Стр. 5 : Стр. 6 : Стр. 7 :
|
Обратная связь
Реклама на сайте
НАЗАД